(no subject)
У меня перед глазами маленькая модель поведения толпы. Увы, я не Фрейд..
Они собираются попить кофе. Думают, что нужно попросить М. забрать бумаги со стола.
Они кипятят чайник и делятся, как достали бумаги М.
Чайник вот-вот скипит, а они уже решили, что все бумаги, разбросанные у нас на столах -вина М.
Они насыпают растворимого кофе в свои чашки и понимают: от М. ничего хорошего не жди - всегда предаст и подставит, только дай повод. А еще эти бумаги!
Кофе коричневыми точками-сгустками плавает в чашке. Выясняется, что они всю жизнь только и делали, что ненавидели М.
Кофе почти выпит, в воздухе стоит уверенность: М. необходимо уволить.
Иногда противно, что в огромной корпорации такое допустимо. А иногда неприятно, что приходится принимать участие в таких кофейных митингах.. а иногда.. В конце концов, мне ведь тоже никогда не нравилась М.??
Каждый день думаю: нужно быть "на своем месте", нужно любить работу, людей и дело, которым занимаешься. Но любить работу (и людей, которым нужна твоя помощь) там, где никто ни работу, ни людей больше не любит, намного сложнее, чем делать это там, где тебе платят за любовь к работе, а не саму работу.
Они собираются попить кофе. Думают, что нужно попросить М. забрать бумаги со стола.
Они кипятят чайник и делятся, как достали бумаги М.
Чайник вот-вот скипит, а они уже решили, что все бумаги, разбросанные у нас на столах -вина М.
Они насыпают растворимого кофе в свои чашки и понимают: от М. ничего хорошего не жди - всегда предаст и подставит, только дай повод. А еще эти бумаги!
Кофе коричневыми точками-сгустками плавает в чашке. Выясняется, что они всю жизнь только и делали, что ненавидели М.
Кофе почти выпит, в воздухе стоит уверенность: М. необходимо уволить.
Иногда противно, что в огромной корпорации такое допустимо. А иногда неприятно, что приходится принимать участие в таких кофейных митингах.. а иногда.. В конце концов, мне ведь тоже никогда не нравилась М.??
Каждый день думаю: нужно быть "на своем месте", нужно любить работу, людей и дело, которым занимаешься. Но любить работу (и людей, которым нужна твоя помощь) там, где никто ни работу, ни людей больше не любит, намного сложнее, чем делать это там, где тебе платят за любовь к работе, а не саму работу.