Эрнест Беккер "Отрицание смерти". Введение. Часть 2
Продолжаем перевод книги Эрнеста Беккера "Отрицание смерти".
Если заметите какие-то неточности, неудачные выражения, опечатки - отпишите в комментариях.
ГЛАВА ПЕРВАЯ: Введение: человеческая природа и «героическое»
ЧАСТЬ I: ГЛУБИНА ПСИХОЛОГИИ ГЕРОИЗА
ГЛАВА ВТОРАЯ: Ужас смерти
ГЛАВА ТРЕТЬЯ: Переработка некоторых основных психоаналитических идей
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ: Человеческий характер как жизнерадостная ложь
ГЛАВА ПЯТАЯ: Психоаналитик Кьеркегор
ГЛАВА ШЕСТЬ: Проблема характера Фрейда, еще раз
ЧАСТЬ II: ПРОВАЛЫ ГЕРОИЗМА
ГЛАВА СЕМЬ: Заклинание, брошенное людьми - Цепи несвободы
ГЛАВА ВОСЕМЬ: Отто Ранк и окончание психоанализа на Кьеркегоре
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ: Настоящий итог психоанализа
ГЛАВА ДЕСЯТЬ: общий взгляд на психические заболевания
ЧАСТЬ III: РЕТРОСПЕКТИВА И ЗАКЛЮЧЕНИЕ: ДИЛЕММЫ ГЕРОИЗА
ГЛАВА ВОСЬМАЯ: Психология и религия: что такое героический человек?
Ссылки
В память о моих любимых родителях, которые невольно дали мне - среди многих других вещей - самый парадоксальный дар: сомнение в отношении героизма.
Non ridere, non lugere, neque detestari, sed intelligere. интеллект.
(Не смеяться, не плакать, не проклинать, но понимать)
-СПИНОЗА
Вступление
Первые слова, которые Эрнест Беккер сказал мне, когда я вошел в его комнату в больнице, были следующими: «Вы застали меня в особых условиях. Это испытание всего того, что я написал о смерти. И у меня есть шанс показать, как человек умирает, и как он это принимает. Делает ли он это достойным, мужественным образом; какие мысли его занимают; как он принимает свою смерть».
Когда в конце 1973 года книга «Отрицание смерти» прибыла в издательство «Психология сегодня» и оказалось на моем столе для рассмотрения, мне потребовалось меньше часа, чтобы решить, что я хочу взять интервью у Эрнеста Беккера. 6 декабря я позвонил в его дом в Ванкувере, чтобы узнать, не даст ли он интервью журналу. Его жена, Мари, сказала мне, что его только что увезли в больницу с последней стадией рака, и врачи предполагают, что жить ему осталось не больше недели. Неожиданно она позвонила на следующий день, чтобы сказать, что Эрнест хотел бы встретиться, если я смогу туда добраться пока у него все еще есть силы и ясность разума. Итак, я поспешно и с особым трепетом оправился в Ванкувер, понимая, что единственное, что может быть более самонадеянным, чем вторжение в частную жизнь умирающего - это отказ от его приглашения.
Хотя мы никогда не встречались, Эрнест и я сразу погрузились в глубокую беседу. Близость его смерти и строгие пределы его сил отмели всякую потребность в болтовне. Мы говорили о смерти перед лицом смерти; о зле в присутствии рака. В конце дня у Эрнеста не было больше сил, и наше время закончилось. На несколько минут возникла неловкая пауза, трудно было сказать «до свидания» в последний раз, ведь мы оба знали, что он не доживет до выхода нашего разговора в печать. К счастью, бумажная чашка лечебного хереса на ночной стойке даровала нам ритуал завершения. Мы выпили вино вместе, и я ушел.
Этот день четверть века назад был ключевым событием в формировании моего отношения к тайне моей смерти и, следовательно, моей жизни. Я сохраню на всю жизнь образ мужества Эрнеста, его ясность, купленную ценой терпеливого принятия боли, и то, как его страсть к идеям держала смерть в страхе. Для меня было честью стать свидетелем героической агонии такого человека.
После своей смерти Беккер был широко признан одним из великих духовных картографов нашего времени и мудрым целителем души. Постепенно, пусть и неохотно, мы начинаем признавать, что горькое лекарство, которое он предписывает, - созерцание ужаса нашей неизбежной смерти, - это, как ни парадоксально, та микстура, которая добавляет сладости к понятию смертности.
Философия Беккера, проявляющаяся в «Отрицании смерти» и «Побеге от зла», - это своеобразная веревка, сплетенная из четырех нитей.
Первая нить. Мир ужасен. По мнению Беккера природа, по меньшей мере, имеет мало общего с Уолтом Диснеем. Мать-природа - жестокая сука, с кровавыми зубами и когтями, уничтожающая все, что она создает. Мы живем в мире, говорит он, в котором повседневная деятельность организмов заключается в том, чтобы «разрывать других клыками любых мастей - кусать, измельчать плоть, стебли растений, хрустеть чужими костями на зубах, вгрызаться с жадностью в мякоть, поглощать, делая частью себя, а затем извергать с отвратительным зловонием».
Вторая нить. Основной мотивацией человеческого поведения является наша биологическая потребность контролировать нашу базовую тревогу, отрицая ужас смерти. Человеческие существа тревожны, поскольку исключительно беспомощны и покинуты в мире, где им суждено умереть. «Вот в чем ужас: появиться из ничего, иметь имя, сознание себя, глубокие внутренние чувства, мучительное внутреннее стремление к жизни и самовыражению - и при всем этом - умирать».
Элизабет Кублер-Росс и Эрнест Беккер были довольно странными союзниками в разжигании культурной революции, которая достала смерть и умирание из шкафа. В то время как Кублер-Росс дает нам разрешение на практику искусства «изящного» умирания, Беккер учит нас тому, что трепет, страх и онтологическая тревога были естественным дополнением к нашему созерцанию факта смерти.