дело о соблазнительной фигуре
В одном из советских журналов (то ли "Крестьянка", то ли "Работница") семидесятых годов прошедшего века нашла я вот такое милое свидетельство о состоянии секуляризации в дореволюционной России:
"Его величество изъявило волю свою, чтобы выставка и отделка подобных сему соблазнительных фигур была повсеместно воспрещена с истреблением таковых". Так заканчивалось решение, принятое 9 февраля 1823 года Кабинетом министров Российского государства. Речь шла о сатирической фарфоровой скульптуре, сделанной на заводе купца Храпунова в начале Х!Х века: монах несет на спине сноп, в котором спрятана молодая женщина.
Сатирическое изображение служителей культа в русском народном искусстве всегда отличалось реалистичностью и остроумием. На лубочных картинках, в песнях, пословицах и поговорках народ метко и смекалисто высмеивал дьяков, попов, монахов. Деревянные игрушки, глиняные и фарфоровые фигурки с тонким юмором и задорной издевкой обличали пороки духовенства: обжорство и жадность, пьянство и разврат. Подобное "крамольное" искусство преследовалось царскими властями и церковью. Но никакие запреты не помогали.
Сатирические фарфоровые фигурки, подобные той, что вы видите на снимке, бойко распродавались в лавках и на ярмарках. Несмотря на относительно высокую цену, даже крестьяне, скопив денег, охотно покупали эти скульптурки. Большой спрос на них вынудил известный фарфоровый завод Гарднера выпускать таких "кукол", а купец Храпунов начал производство фарфоровых графинов в виде монаха, поднявшего руку для благословения; в руке было отверстие для разлива вина, а монашья шапка-клобук служила пробкой. Торговцы зорко следили за тем, чтобы фигурки-"пасквили" не попались на глаза полиции, чиновникам или церковнослужителям. Но случилось так, что на ярмарке в Саратове скульптуру монаха со снопом увидел архимандрит Савва, настоятель местного монастыря.
Саратовское губернское управление рассмотрело жалобу архимандрита, и Савва получил "разъяснение об означенной кукле". Ему ответили: "Кукла не заключает в себе ничего соблазнительного, напротив того - изображает человеколюбие монаха, который, забыв слабость своих сил, сострадая к невинности, гонимой, может быть, злодеем, избавляет ее от предстоящей погибели".
Эта отписка, очевидно, была сочинена в управлении после того, как перепуганный купец, в лавке которого Савва обнаружил "фигуру", поспешил дать взятку чиновникам. Но архимандритову жалобу не удалось списать в архив. Один из членов управления направил ее в Сенат. В ответе, пришедшем из Сената, объявлялся "строжайший выговор" всему управлению и указывалось, что "рассуждение управления основано на одних гадательных и романических идеях" и оно само "есть вид сатиры", которую "законами писать воспрещено". Затем "дело о кукле" было передано в министерство юстиции и оттуда к царю. От царя оно вышло с "высочайше утвержденным положением", которое гласило: "строжайший выговор Саратовскому губернскому управлению", "Храпунову представить, по чьему рисунку сделана кукла", и в конце говорилось о запрещении и "истреблении таковых".
Сейчас эти уникальные сатирические скульптуры хранятся в фонде Государственного музея керамики "Усадьба Кусково XVIII века".
(Б. Якимов, старший научный сотрудник музея)
"Его величество изъявило волю свою, чтобы выставка и отделка подобных сему соблазнительных фигур была повсеместно воспрещена с истреблением таковых". Так заканчивалось решение, принятое 9 февраля 1823 года Кабинетом министров Российского государства. Речь шла о сатирической фарфоровой скульптуре, сделанной на заводе купца Храпунова в начале Х!Х века: монах несет на спине сноп, в котором спрятана молодая женщина.
Сатирическое изображение служителей культа в русском народном искусстве всегда отличалось реалистичностью и остроумием. На лубочных картинках, в песнях, пословицах и поговорках народ метко и смекалисто высмеивал дьяков, попов, монахов. Деревянные игрушки, глиняные и фарфоровые фигурки с тонким юмором и задорной издевкой обличали пороки духовенства: обжорство и жадность, пьянство и разврат. Подобное "крамольное" искусство преследовалось царскими властями и церковью. Но никакие запреты не помогали.
Сатирические фарфоровые фигурки, подобные той, что вы видите на снимке, бойко распродавались в лавках и на ярмарках. Несмотря на относительно высокую цену, даже крестьяне, скопив денег, охотно покупали эти скульптурки. Большой спрос на них вынудил известный фарфоровый завод Гарднера выпускать таких "кукол", а купец Храпунов начал производство фарфоровых графинов в виде монаха, поднявшего руку для благословения; в руке было отверстие для разлива вина, а монашья шапка-клобук служила пробкой. Торговцы зорко следили за тем, чтобы фигурки-"пасквили" не попались на глаза полиции, чиновникам или церковнослужителям. Но случилось так, что на ярмарке в Саратове скульптуру монаха со снопом увидел архимандрит Савва, настоятель местного монастыря.
Саратовское губернское управление рассмотрело жалобу архимандрита, и Савва получил "разъяснение об означенной кукле". Ему ответили: "Кукла не заключает в себе ничего соблазнительного, напротив того - изображает человеколюбие монаха, который, забыв слабость своих сил, сострадая к невинности, гонимой, может быть, злодеем, избавляет ее от предстоящей погибели".
Эта отписка, очевидно, была сочинена в управлении после того, как перепуганный купец, в лавке которого Савва обнаружил "фигуру", поспешил дать взятку чиновникам. Но архимандритову жалобу не удалось списать в архив. Один из членов управления направил ее в Сенат. В ответе, пришедшем из Сената, объявлялся "строжайший выговор" всему управлению и указывалось, что "рассуждение управления основано на одних гадательных и романических идеях" и оно само "есть вид сатиры", которую "законами писать воспрещено". Затем "дело о кукле" было передано в министерство юстиции и оттуда к царю. От царя оно вышло с "высочайше утвержденным положением", которое гласило: "строжайший выговор Саратовскому губернскому управлению", "Храпунову представить, по чьему рисунку сделана кукла", и в конце говорилось о запрещении и "истреблении таковых".
Сейчас эти уникальные сатирические скульптуры хранятся в фонде Государственного музея керамики "Усадьба Кусково XVIII века".
(Б. Якимов, старший научный сотрудник музея)