Орррешки
Как-то раз меня занесло в маньяка. Тот самый Валик, спортсмен, обаяшка и отличник, на излом судьбы вдруг решивший круто повернуть в другую сторону, получивший вожделенный перевод в другой институт, в другой город и уже державший в руке три орешка - услышал набившие оскомину рассказы про местного ублюдка, резавшего девчонок в лесу строго по календарю лунных фаз.
Валику, да и мне, было противно слушать ахи и охи, видеть выпученные глаза рассказчиков и рассказчиц, которые хотя бы таким способом пытались передать, насколько ужасной может быть существующая реальность. Они корчили рожи, придумывали сами три четверти подробностей(уж нам-то с Валиком чутья было не занимать), но это была лишь половина причин, по которым нас обоих так отталкивали эти рассказы. Вторая половина заключалась в том, что маньяк реально был. Убивал на самом деле. Иногда убийства сопровождались изнасилованиями, но нечасто. И ни у меня, ни у Валика, ни у нас вместе - не находилось ничего такого, что бы мы могли противопоставить этому факту. И вот это было ужасно по-настоящему.
Нащупав три орешка и слушая про очередную жертву, найденную на этой неделе, я последний раз посмотрела на мир глазами отчаянного оптимиста Вальки, выдохнула, посчитала: «раз-два-три», сжала третий орешек и...
Ничего особенного. Руки, как руки. Серое утро, пора на работу. Серёга работал охранником в магазине: сутки работать, трое гулять. Прекрасный выбор для человека, для которого главное - быть свободным. Душ, кофе, сигарета. Бритье, одеколон, форма. Магазин. Сутки - это не так уж и много. И не так уж и скучно, когда знаешь, на что смотреть. Домой. Душ, кофе, сигарета. Подремать немного под мурлыканье радио. Сигарета, кофе. Сегодня полнолуние. Запах, который превращает Серегу в другого человека, уже щекочет ноздри и тот, трепещущий, ком между грудью и животом, который он по привычке именует «душой». Называть маньяком человека только потому, что у него чувства острее, чем у остальных? Потому, что он действует там, где другие только мечтают действовать, истекая слюнями и потом? Потому, что он совершает то, что не под силу обычному, трусливому ничтожеству - потому что он не боится совершать?
Запах ведет Серёгу, как собаку на поводке. Кофе, сигарета. Рубашка, брюки, носки, туфли. Плащ. Зонт не нужен. Дождь моросит по короткому ежику, но дождь скоро пройдет, а руки должны быть свободными. Лес открывает ему свои объятия.
Влажный, густой осенний воздух ерошит волосы и норовит нырнуть под плащ. Дождь практически кончился, и среди многоцветья лесных запахов нас с Серегой ведет тот самый, наш, запах. Слегка сладковатый, слегка противный - и от того еще более властно влекущий к себе. Чужой страх, да. И чье-то тайное желание страшного, которое сегодня вечером я исполню. Да, я всего лишь исполнитель чужих желаний. Исполнитель - это звучит гордо? Сколько их, получивших мировую славу и признание, овации и премии - исполнители музык, пьес, памятников и картин, рождений и смертей... Что ж, за мировой славой я не гонюсь, мне достаточно того, что происходит, когда я исполняю ИХ+МОИ желания.
Поводок запаха натянулся и дернул. Серега побежал. Поворот. Еще один. В сумерках пальто любого цвета кажется серым, но на излете моих способностей я вижу, что днем это яркий, гламурно-розовый цвет. Значит, скорее всего, блондинка. Важно это? Вряд ли, но Я так хочу знать всё, и, если удастся - всё изменить, что цепляюсь за любую деталь, которая может стать камешком, родившим новую лавину. Кто здесь останется в живых, сейчас не так важно... Важнее - найти другой путь. Кажется, Я тоже становлюсь маньяком.
Валику, да и мне, было противно слушать ахи и охи, видеть выпученные глаза рассказчиков и рассказчиц, которые хотя бы таким способом пытались передать, насколько ужасной может быть существующая реальность. Они корчили рожи, придумывали сами три четверти подробностей(уж нам-то с Валиком чутья было не занимать), но это была лишь половина причин, по которым нас обоих так отталкивали эти рассказы. Вторая половина заключалась в том, что маньяк реально был. Убивал на самом деле. Иногда убийства сопровождались изнасилованиями, но нечасто. И ни у меня, ни у Валика, ни у нас вместе - не находилось ничего такого, что бы мы могли противопоставить этому факту. И вот это было ужасно по-настоящему.
Нащупав три орешка и слушая про очередную жертву, найденную на этой неделе, я последний раз посмотрела на мир глазами отчаянного оптимиста Вальки, выдохнула, посчитала: «раз-два-три», сжала третий орешек и...
Ничего особенного. Руки, как руки. Серое утро, пора на работу. Серёга работал охранником в магазине: сутки работать, трое гулять. Прекрасный выбор для человека, для которого главное - быть свободным. Душ, кофе, сигарета. Бритье, одеколон, форма. Магазин. Сутки - это не так уж и много. И не так уж и скучно, когда знаешь, на что смотреть. Домой. Душ, кофе, сигарета. Подремать немного под мурлыканье радио. Сигарета, кофе. Сегодня полнолуние. Запах, который превращает Серегу в другого человека, уже щекочет ноздри и тот, трепещущий, ком между грудью и животом, который он по привычке именует «душой». Называть маньяком человека только потому, что у него чувства острее, чем у остальных? Потому, что он действует там, где другие только мечтают действовать, истекая слюнями и потом? Потому, что он совершает то, что не под силу обычному, трусливому ничтожеству - потому что он не боится совершать?
Запах ведет Серёгу, как собаку на поводке. Кофе, сигарета. Рубашка, брюки, носки, туфли. Плащ. Зонт не нужен. Дождь моросит по короткому ежику, но дождь скоро пройдет, а руки должны быть свободными. Лес открывает ему свои объятия.
Влажный, густой осенний воздух ерошит волосы и норовит нырнуть под плащ. Дождь практически кончился, и среди многоцветья лесных запахов нас с Серегой ведет тот самый, наш, запах. Слегка сладковатый, слегка противный - и от того еще более властно влекущий к себе. Чужой страх, да. И чье-то тайное желание страшного, которое сегодня вечером я исполню. Да, я всего лишь исполнитель чужих желаний. Исполнитель - это звучит гордо? Сколько их, получивших мировую славу и признание, овации и премии - исполнители музык, пьес, памятников и картин, рождений и смертей... Что ж, за мировой славой я не гонюсь, мне достаточно того, что происходит, когда я исполняю ИХ+МОИ желания.
Поводок запаха натянулся и дернул. Серега побежал. Поворот. Еще один. В сумерках пальто любого цвета кажется серым, но на излете моих способностей я вижу, что днем это яркий, гламурно-розовый цвет. Значит, скорее всего, блондинка. Важно это? Вряд ли, но Я так хочу знать всё, и, если удастся - всё изменить, что цепляюсь за любую деталь, которая может стать камешком, родившим новую лавину. Кто здесь останется в живых, сейчас не так важно... Важнее - найти другой путь. Кажется, Я тоже становлюсь маньяком.