Российско-американские сюжеты
Текст Валерия Панюшкина.
Кроветворную функцию костного мозга, и самое существование стволовых клеток открыл в начале прошлого века русский ученый и врач Александр Максимов. Вообще же в его активе - активное внедрение метода тканевых культур в России, разработка гипотезы о существовании «полибластов», экспериментально-научное обоснование унитарной теории кроветворения, введение в науку понятия о стволовых клетках - вот лишь немногие заслуги А. А. Максимова, на основе которых разрабатывается современная клеточная биология и регенеративная медицина не только в России, но и во всём мире.
Доктор Максимов еще написал классический учебник «Основы гистологии», по которому училось во всем мире несколько поколений врачей. И что успешно преподавал всю жизнь в Военно-медицинской академии, в Петроградском университете, университетах немецкого города Фрайбурга и американского города Чикаго.
Александр Александрович Максимов действительно работал во Фрайбурге и в Петрограде, в Военно-медицинской академии и в университете. Сохранилась прекрасная его фотография, на которой Максимов изображен в офицерской форме с погонами и с орденом на груди. У Максимова лихие усы, а в руках - микроскоп. Но в Петрограде Максимов работал только до 1922 года.
В 1920 году академик Павлов рекомендовал Максимова в члены-корреспонденты Академии наук. Павлов писал коллегам, что научные достижения Максимова трудно переоценить, что нужно обязательно принять Максимова членкором, даже несмотря на то что революционные матросы разрушили лабораторию Максимова и выдающийся ученый не имеет возможности продолжать свои захватывающие эксперименты.
Максимова в Академию приняли.
Не знаю, помог ли ему академический статус восстановить лабораторию и работать, но в 1922 году какие-то пролетарии остановили Максимова на улице за то, что был в приличном пальто и в очках. Под дулом винтовки пролетарии всучили великому врачу метлу в руки и заставили мести улицу, чтобы неповадно было ходить тут в очках без дела.
И чуть ли не в ту же ночь Максимов бежал. С двумя женщинами - женой и сестрой. В Финляндию. По льду Финского залива на буере. И я вот так и представляю себе эту рождественскую сказку. Ночь, лед, ветер, парус плещет, полозья скрипят. И мчится по льду прочь от родных берегов врач и ученый, открытия которого пятьдесят лет спустя позволят лечить рак, а сто лет спустя принесут людям невиданное долголетие, если не бессмертие.
Врачи-гематологи Максимова помнят, учились по его учебнику «Основы гистологии». Видели имя на обложке и в названии одной из гематологических клиник, но подробностями не интересовались. И о судьбе Максимова молодым врачам как-то никто не рассказывал. И самим как-то хотелось верить, что профессора Максимова просто с почетом пригласили преподавать в Чикагский университет, где он и преподавал до самой смерти, наступившей в 1928 году.
Кроветворную функцию костного мозга, и самое существование стволовых клеток открыл в начале прошлого века русский ученый и врач Александр Максимов. Вообще же в его активе - активное внедрение метода тканевых культур в России, разработка гипотезы о существовании «полибластов», экспериментально-научное обоснование унитарной теории кроветворения, введение в науку понятия о стволовых клетках - вот лишь немногие заслуги А. А. Максимова, на основе которых разрабатывается современная клеточная биология и регенеративная медицина не только в России, но и во всём мире.
Доктор Максимов еще написал классический учебник «Основы гистологии», по которому училось во всем мире несколько поколений врачей. И что успешно преподавал всю жизнь в Военно-медицинской академии, в Петроградском университете, университетах немецкого города Фрайбурга и американского города Чикаго.
Александр Александрович Максимов действительно работал во Фрайбурге и в Петрограде, в Военно-медицинской академии и в университете. Сохранилась прекрасная его фотография, на которой Максимов изображен в офицерской форме с погонами и с орденом на груди. У Максимова лихие усы, а в руках - микроскоп. Но в Петрограде Максимов работал только до 1922 года.
В 1920 году академик Павлов рекомендовал Максимова в члены-корреспонденты Академии наук. Павлов писал коллегам, что научные достижения Максимова трудно переоценить, что нужно обязательно принять Максимова членкором, даже несмотря на то что революционные матросы разрушили лабораторию Максимова и выдающийся ученый не имеет возможности продолжать свои захватывающие эксперименты.
Максимова в Академию приняли.
Не знаю, помог ли ему академический статус восстановить лабораторию и работать, но в 1922 году какие-то пролетарии остановили Максимова на улице за то, что был в приличном пальто и в очках. Под дулом винтовки пролетарии всучили великому врачу метлу в руки и заставили мести улицу, чтобы неповадно было ходить тут в очках без дела.
И чуть ли не в ту же ночь Максимов бежал. С двумя женщинами - женой и сестрой. В Финляндию. По льду Финского залива на буере. И я вот так и представляю себе эту рождественскую сказку. Ночь, лед, ветер, парус плещет, полозья скрипят. И мчится по льду прочь от родных берегов врач и ученый, открытия которого пятьдесят лет спустя позволят лечить рак, а сто лет спустя принесут людям невиданное долголетие, если не бессмертие.
Врачи-гематологи Максимова помнят, учились по его учебнику «Основы гистологии». Видели имя на обложке и в названии одной из гематологических клиник, но подробностями не интересовались. И о судьбе Максимова молодым врачам как-то никто не рассказывал. И самим как-то хотелось верить, что профессора Максимова просто с почетом пригласили преподавать в Чикагский университет, где он и преподавал до самой смерти, наступившей в 1928 году.