Сегодня день памяти жертв политических репрессий.
Наверное, не все понимают, что это репрессии были политические. Большинство жертв ни к какой политике отношения не имели.
В начале этого года смотрел подряд документы одного из сельских районов Сталинградской области (Кагановичский, ныне Суровикинский) за 1930-е годы. Вплоть до середины 1937 года отношения между людьми, а также отношение к официальной идеологии и государству были скорее прагматичными; сильно напомнили мне брежневскую эпоху (даже в протоколы партсобраний попадали шутки про "уже построенный социализм").
После первых арестов люди вслух высказывали удивление (попадавшее в протоколы): «не поймешь на какой стороне правда. Сегодня можешь работать, а завтра быть врагом народа. Какая-то неуверенность у каждого в работе» (после ареста районного прокурора).
И вот с середины 1937 года в районе все переменилось. Началась паранойя, обвинения друг друга в шпионаже и вредительстве. Люди, еще несколько месяцев назад работавшие вместе, вдруг увидели в коллегах врагов.
У меня одно объяснение: страх. Резкое изменение поведения совпало по времени вот с таким докладом начальника районного НКВД:
"САВЕЛЬЕВ - Вопрос борьбы с врагами народа сейчас, как никогда, должен стоять остро. Это потому, что в нашей стране имеется поворот в политической жизни. Враги народа и всюду стремятся использовать всякую оплошность партийных и непартийных большевиков. Наш район до того засорен врагами народа, что нам не только проверять все действия других, но и проверять свои шаги. Выполняя это, мы сумеем выкорчевать все остатки врагов народа. Наш район насыщен разного рода вредителями. Они используют всякие методы в своей гнусной работе. Они пытаются втянуть в пьянку с собой честных товарищей. Враги втираются в доверие честных трудящихся, а потом вредят в наших колхозах. Нами только в селах, хуторах взято 40 человек контрреволюционеров, повстанческую организацию. Это говорит о том, что такая группа людей могла нанести большой удар на случай войны с фашистскими государствами".
"Только в селах и на хуторах" в небольшом районе, где все друг друга знают "взято 40 человек контрреволюционеров". После этого "жить как прежде" оказалось уже невозможно.
(Цитаты из документов ЦДНИВО).