Отрывок из непубликовавшегося ранее допроса генерала Токарева.
Две страницы из ранее не публиковавшегося допроса генерала госбезопасности Дмитрия Токарева от 23 декабря 1991 года:
«…По существу заданных мне вопросов сообщаю следующее:
Я полностью подтверждаю показания, которые давал 20 марта 1991 года. Уточню, когда после допроса Анатолий Юрьевич от меня уехал, я вспомнил, что вот людей для участия в исполнении этого преступления подбирал не Борисов, а Павлов, который был одновременно со мною и с комендантом вызван на совещание к Кобулову. И Павлов в дальнейшем всё это дело вёл. Ещё одно уточнение, он очень переживал это дело, затем часто начал выпивать. Я делал вид, что не замечаю, считал некорректным, потому что знал, чем он занимается. Павлов был у меня первым замом. Я ещё хотел уточнить, но забыл. У меня сейчас температура высокая, утром было 37,5. Я хотел его выгородить, очистить совесть, я его не знаю, с ним тогда встретился впервые, вот, и после того как закончилась операция я его ни разу не встречал, имею в виду комбрига Кривенко. Я замечал, тогда у меня была наблюдательность, тогда не то, что теперь. Он очень тяжело переживал. Я ему сочувствовал. А он, наверное, замечал, что со мной происходит тоже. Четвёртое уточнение. Я говорил, что раза два-три я присутствовал. Вы знаете, я присутствовал так: они приходили ко мне в кабинет, эта троица - старший майор госбезопасности Синегубов, комбриги Блохин и комбриг Кривенко - начальник Главного управления конвойных войск. Говорили пойдём, пойдём. Я приходил туда и минут пять максимум - десять находился там и уходил под предлогом, что у меня срочные дела. Пятое дополнение. Однажды привели мальчика в красный уголок - для расстрела. Синегубов идентификацию проводил. Я говорю: позвольте мне задать пару вопросов. Спрашиваю: сколько вам лет? Отвечает - восемнадцать. Где Вы служили? В пограничной полиции. Сколько времени прослужили? Шесть месяцев. Кем работали там? Телефонистом. Я говорю: у меня вопросов больше нет. И немедленно ушёл. В этот вечер я уже не работал, не мог. Вот такие вот уточнения.
После того, как "операция" была завершена, у меня появился страх, что меня должны вот-вот арестовать, как живого свидетеля. Кобулов, когда проводил совещание, сказал: на мой вопрос «можно ли проинформировать первого секретаря обкома»,- ни в коем случае, не должно быть ни одного лишнего живого свидетеля. Я боялся, что я окажусь в числе лишних живых свидетелей…»
«…По существу заданных мне вопросов сообщаю следующее:
Я полностью подтверждаю показания, которые давал 20 марта 1991 года. Уточню, когда после допроса Анатолий Юрьевич от меня уехал, я вспомнил, что вот людей для участия в исполнении этого преступления подбирал не Борисов, а Павлов, который был одновременно со мною и с комендантом вызван на совещание к Кобулову. И Павлов в дальнейшем всё это дело вёл. Ещё одно уточнение, он очень переживал это дело, затем часто начал выпивать. Я делал вид, что не замечаю, считал некорректным, потому что знал, чем он занимается. Павлов был у меня первым замом. Я ещё хотел уточнить, но забыл. У меня сейчас температура высокая, утром было 37,5. Я хотел его выгородить, очистить совесть, я его не знаю, с ним тогда встретился впервые, вот, и после того как закончилась операция я его ни разу не встречал, имею в виду комбрига Кривенко. Я замечал, тогда у меня была наблюдательность, тогда не то, что теперь. Он очень тяжело переживал. Я ему сочувствовал. А он, наверное, замечал, что со мной происходит тоже. Четвёртое уточнение. Я говорил, что раза два-три я присутствовал. Вы знаете, я присутствовал так: они приходили ко мне в кабинет, эта троица - старший майор госбезопасности Синегубов, комбриги Блохин и комбриг Кривенко - начальник Главного управления конвойных войск. Говорили пойдём, пойдём. Я приходил туда и минут пять максимум - десять находился там и уходил под предлогом, что у меня срочные дела. Пятое дополнение. Однажды привели мальчика в красный уголок - для расстрела. Синегубов идентификацию проводил. Я говорю: позвольте мне задать пару вопросов. Спрашиваю: сколько вам лет? Отвечает - восемнадцать. Где Вы служили? В пограничной полиции. Сколько времени прослужили? Шесть месяцев. Кем работали там? Телефонистом. Я говорю: у меня вопросов больше нет. И немедленно ушёл. В этот вечер я уже не работал, не мог. Вот такие вот уточнения.
После того, как "операция" была завершена, у меня появился страх, что меня должны вот-вот арестовать, как живого свидетеля. Кобулов, когда проводил совещание, сказал: на мой вопрос «можно ли проинформировать первого секретаря обкома»,- ни в коем случае, не должно быть ни одного лишнего живого свидетеля. Я боялся, что я окажусь в числе лишних живых свидетелей…»
