О хлебе в СССР 80-х
Советский Союз был помешан на хлебе. Самый обычный хлеб был не только воспитательной фишкой - он служил символом трудового крестьянства, и любое надругательство над ним считалось святотатством. В школьных столовых висели транспаранты, напоминавшие о культовости хлеба (и сейчас висят, но уже без фанатизма). Даже во взрослых столовках и закусочных красовались рукописные плакаты с пословицами и стишками в духе «Хлеб за обедом в меру бери! Хлеб - богатство нашей страны!».
Наиболее фанатичным городом по части хлеба был тогдашний Ленинград. Оно и понятно: город пережил Блокаду, подрастающему поколению часто показывали документальную хронику, цитировали дневник Тани Савичевой. И хоть в нём не было ни слова про хлеб, все почему-то считали, что Таня умерла не просто от голода, а именно от недостатка хлеба.
У меня до сих пор возникает паскудное чувство вины, когда приходится выбрасывать хлеб. При этом я могу без всяких угрызений совести отправлять на помойку целые кастрюли недоеденного оливье и более дорогие продукты.
Ну ладно, не будем о грустном. Сказать по правде, Ленинград в 80-е был избалован хлебом по самое не хочу. В городе работало свыше десятка крупных хлебозаводов, выпускавших мейнстримовские для тех лет сорта хлеба «Ржаной», «Пшеничный» и «Дарницкий», а также батоны «Нарезной», «Городской», «Особый» и др. Цены помню плохо, так как в нашей семье не практиковалась привязанность к какому-либо определенному сорту (там еще была фишка с весами и сортами муки, вносящая сумятицу в воспоминания). Помню только, что на хлеб у меня уходило 7 или 8 копеек за половинку буханки. В отличие от батонов, хлеб мог продаваться даже по четвертинкам. Как масло, сыр и колбасу его покупали тогда небольшими дозами, чтобы всё это дело не успевало испортиться.
Как у большинства ленинградцев, на нашем столе часто появлялся либо круглый ржано-пшеничный «Дарницкий» с трещинкой наверху, либо прямоугольный «Пшеничный». Ржаной хлеб типа московского «Бородинского» в Ленинграде успехом не пользовался. Не жаловали и ржаной «Рижский» с тмином, несмотря на близость к Прибалтике. Вообще, в Питере не любили рожь.
Из белого хлеба лучше всех котировался «Нарезной» за 25 копеек. Батоны в то время не продавались по половинкам, поэтому цена «Нарезного» била по карману (как-никак дороже мороженого!). Чуть хуже раскупался наш советский багет - батон «Городской» за 22 копейки.
Сходство с французским багетом заключалось лишь в слегка удлиненной форме батона. «Городской» был солоноватым на вкус, но из-за этого недостатка он идеально подходил для бутербродов. Особо рачительные хозяйки замечали и другое преимущество: диаметр батона был меньше, а это значит, что бутербродов с деликатесами можно было приготовить всяко побольше, чем с пышного и массивного «Нарезного».
Кстати, о терминологии. Сейчас слово «нарезной» понимается буквально, то есть батон нарезают прямо на заводе на ровные кусочки, а в те годы под нарезкой понимались лишь косые шрамы на батоне, необходимые для его производства (чтобы верх батона не лопался и смотрелся эстетически красиво). Практически все батоны являются нарезными, и это никак не связано с их реальной нарезкой.
Хлеб и булка нарезались автоматически только на предприятиях общепита (цена двух кусочков хлеба в любой столовой - 1 копейка).
Кроме того, хлебобулочные изделия в СССР никогда не упаковывались в полиэтилен, как сейчас. В булочных, торговых центрах и универсамах стояли лотки с двузубыми металлическими вилками на веревочках, которыми можно было пощупать хлеб, чтобы проверить его на свежесть. Вот тут-то и приходили на помощь половинки и четвертушки хлеба - по ним ведь легче определить «возраст», сдавливая край мякоти.
В сельской местности, особенно в небольших деревнях такой хлебной демократии не было и в помине. Там хлеб продавался «по пятницам» (и кое-где продается так до сих пор). Не факт, что именно по пятницам, но в условленные дни недели в сельпо было не войти. Задолго до приезда хлебовоза туда стекались жители всех близлежащих деревень и дожидались торжественного появления газика с надписью «Хлеб».
На одного члена семьи полагалось не более трех буханок хлеба. Талонов и карточек тогда еще не было, вся сельская популяция держалась исключительно в голове продавщицы бабы Дуси. Случайно заехавшим, то бишь неместным покупателям могли продать лишь одну буханку в руки, поэтому если кто приезжал в деревню погостить, первым делом должен был «отметиться» в сельпо, хотя бы через сарафанное радио. Любые другие товары он мог покупать сколько угодно, а вот с хлебом была напряжёнка.
Сельский хлеб был самым обычным, то бишь ржаным, в форме параллелепипеда. Привозили его как правило свежим, но за семь дней он превращался в кирпич и скармливался домашнему скоту. Булку привозили в меньших объемах, хватало не на всех, но и брали ее не все. Булка на селе была деликатесом, съедавшимся в тот же день под парное молоко. Булку старались брать семьи, в которых были маленькие дети. О-да, для них это был праздник! Иногда вместо булки привозили белый хлеб - он мог вполне сойти за булку, но ни на что другое не годился.
В то же время белый хлеб массово поглощали жители юга РСФСР и южных союзных республик. Там же выращивали большую часть всего зерна. Всесоюзной житницей считался целинный Казахстан, чуть меньше злаков выращивалось на Украине, Ставрополье и Кубани. В Нечерноземье зерно тоже выращивалось, но шло в основном на комбикорм.
В старших классах мне довелось поработать на КЗС в одном из совхозов Нечерноземья (удалось найти фото лишь КЗС старого образца, наша зерносушилка была раза в три больше). Там я узнал печальную для себя новость: то, зерно, что мы так неистово сушили, предназначалось не для людей. Это была кормовая рожь или пшеница, шедшая на комбикорм скоту, и ее по стране катастрофически не хватало, поэтому ее приходилось закупать в Аргентине и Канаде. Для пионеров и школьников новость была не из приятных. Мы-то думали, что зерна и овощей у нас завались, а оказалось, что закупаем даже картошку.
Впрочем, не все этому верили. После тяжелого трудового дня, перелопатив десятки тонн пшеницы и вытряхивая пыль из ушей и волос, многие из нас думали, что не может такого быть, зерна ведь реально много, на всех хватит!
Увы, не хватило.
PS «Идет за хлеб большой борьба» - это строчка из какого-то пионерского стишка про хлеб. Сам стишок уже не помню, а эта глупая строчка почему-то запомнилась.
© Генрих Лиговский