Риф
Риф был большой и суровой, я бы даже сказала злой, овчаркой. Он жил на балконе у родственников, к которым мы приехали в гости. Там у него был организован мини-вольер. Он был очередной овчаркой, которую по заказу специально натаскивали на охрану территории. Балконная дверь всегда была закрыта, а дополнительно установлен металлический заборчик, правда, не на всю высоту.
Когда Риф меня видел и рядом не было хозяина, он злобно сверкал глазами, лаял и рвался. Видимо от того, что я не могла отвести от него глаз. А иногда я специально испытывала его, подойдя к балконной двери и глядя ему в глаза. Посмотри в глаза своему ужасу - назывался тот квест.
Когда Рифа выводили на прогулку я всегда пряталась в комнате, поэтому мы с ним так и не "познакомились", оттого видимо и не переставали не любить друг друга.
На второй день нашего "гостевания" взрослые уехали по делам и я осталась в квартире одна. В дверь позвонили. Я не знала, что открывать нельзя. Прожив дюжину лет в частном доме в сельской местности, я не то что не опасалась гостей, а в принципе не была приучена, что на своей территории надо кого-то остерегаться. О том, что у жителей квартир другие правила, я даже не подозревала.
Открыв дверь, я увидела перед собой странного вида женщину, которая молча протянула мне какую-то бумажку. На ней размашистым взрослым почерком была написана просьба о помощи ей, немой. Когда я читала написанное, женщина вдруг вскрикнула и отпрянула назад. Я подняла глаза и увидела ужас в ее глазах, смотрящих куда-то вниз.
Опустив взгляд, я увидела стоящего рядом с собой Рифа. Он тихо зарычал, глядя на женщину. Ужас холодной лапой прошелся вдоль позвоночника. Как мой враг мог тихо выйти с закрытого балкона? Как такое вообще было возможно?? Там же забор!
Я протянула женщине ее бумажку и медленно, прощаясь с жизнью, закрыла дверь. Оставшись один на один со своим врагом и умирая от страха, я, вспомнив, как командовал дядя Лёша, еле нашла в себе силы, чтобы сказать "Риф, место. Место, Риф" и начала тихо продвигаться в сторону комнаты, где был его вольер.
Какой же большой показалась тогда мне эта типовая трёхкомнатка! Риф совсем не торопился возвращаться обратно, он останавливался, смотрел на меня черными глазами. Правда, я теперь на него не смотрела. Интуитивно я чувствовала, что нельзя показывать свое подчинение, что его надо на уровне флюидов убедить, что я главнее, чем он. В итоге он все-таки вернулся на балкон и я с облегчением закрыла за ним дверь.
Когда я рассказала это вернувшимся взрослым они пришли в ужас. Но не от того, что Риф вырвался, а что я открыла дверь незнакомцу. И считали невероятным везением, что Риф в этот момент вышел из вольера! Риф стал героем той истории, а не я.
* * *
Вечером, когда стемнело, меня взяли на выгул Рифа. Его спустили с поводка, и он наворачивал круги по лужайке, отчего я вплотную приклеилась к дяде Лёше. Вдруг Риф сделал два коротких прыжка в темноту и зарычал, послышался окрик: "Уберите собаку!". В ответ дядя Лёша крикнул: "Брось нож!" Человек что-то отбросил в сторону (это оказался обычный перочинный ножичек, который он вертел в пальцах), и Риф по команде отошел. Вечером я с интересом подслушивала как взрослые обсуждают дрессировку собак, на что и для чего дрессируют Рифа.
Когда Риф меня видел и рядом не было хозяина, он злобно сверкал глазами, лаял и рвался. Видимо от того, что я не могла отвести от него глаз. А иногда я специально испытывала его, подойдя к балконной двери и глядя ему в глаза. Посмотри в глаза своему ужасу - назывался тот квест.
Когда Рифа выводили на прогулку я всегда пряталась в комнате, поэтому мы с ним так и не "познакомились", оттого видимо и не переставали не любить друг друга.
На второй день нашего "гостевания" взрослые уехали по делам и я осталась в квартире одна. В дверь позвонили. Я не знала, что открывать нельзя. Прожив дюжину лет в частном доме в сельской местности, я не то что не опасалась гостей, а в принципе не была приучена, что на своей территории надо кого-то остерегаться. О том, что у жителей квартир другие правила, я даже не подозревала.
Открыв дверь, я увидела перед собой странного вида женщину, которая молча протянула мне какую-то бумажку. На ней размашистым взрослым почерком была написана просьба о помощи ей, немой. Когда я читала написанное, женщина вдруг вскрикнула и отпрянула назад. Я подняла глаза и увидела ужас в ее глазах, смотрящих куда-то вниз.
Опустив взгляд, я увидела стоящего рядом с собой Рифа. Он тихо зарычал, глядя на женщину. Ужас холодной лапой прошелся вдоль позвоночника. Как мой враг мог тихо выйти с закрытого балкона? Как такое вообще было возможно?? Там же забор!
Я протянула женщине ее бумажку и медленно, прощаясь с жизнью, закрыла дверь. Оставшись один на один со своим врагом и умирая от страха, я, вспомнив, как командовал дядя Лёша, еле нашла в себе силы, чтобы сказать "Риф, место. Место, Риф" и начала тихо продвигаться в сторону комнаты, где был его вольер.
Какой же большой показалась тогда мне эта типовая трёхкомнатка! Риф совсем не торопился возвращаться обратно, он останавливался, смотрел на меня черными глазами. Правда, я теперь на него не смотрела. Интуитивно я чувствовала, что нельзя показывать свое подчинение, что его надо на уровне флюидов убедить, что я главнее, чем он. В итоге он все-таки вернулся на балкон и я с облегчением закрыла за ним дверь.
Когда я рассказала это вернувшимся взрослым они пришли в ужас. Но не от того, что Риф вырвался, а что я открыла дверь незнакомцу. И считали невероятным везением, что Риф в этот момент вышел из вольера! Риф стал героем той истории, а не я.
* * *
Вечером, когда стемнело, меня взяли на выгул Рифа. Его спустили с поводка, и он наворачивал круги по лужайке, отчего я вплотную приклеилась к дяде Лёше. Вдруг Риф сделал два коротких прыжка в темноту и зарычал, послышался окрик: "Уберите собаку!". В ответ дядя Лёша крикнул: "Брось нож!" Человек что-то отбросил в сторону (это оказался обычный перочинный ножичек, который он вертел в пальцах), и Риф по команде отошел. Вечером я с интересом подслушивала как взрослые обсуждают дрессировку собак, на что и для чего дрессируют Рифа.