Милостыня
Я буду писать для кого-то, может быть, странные вещи. И даже неприемлемые с точки зрения общепринятого социального, тем более,что большинство моих читателей, как я поняла, имеют очень "традиционные" взгляды на окружающую действительность. Но раз это мой блог, то здесь я имею право побыть самой собой, а не кем-то, кем вынуждена казаться в реальной жизни.
Некоторое время назад для меня была актуальна проблема подачи милостыни. Впрочем, учитывая незавершенность, она и сейчас актуальна.
Идя по пути к самой себе, я подошла к той черте, когда мне надоело запудривать собственные реакции социальными обусловленностями. Я поняла, что мое Я погребено под толстыми пластами лжи, и в первую очередь, самой себе, которую я вынуждена была выдавать в ответ на те или иные требования социумных установок. В индийской философии есть понятие "сатья" - внутренняя правдивость, это когда ты честен со всеми, и , в первую очередь, с самим собой. Я в другой раз напишу о личном опыте практикования этого принципа, а сейчас лишь скажу о том, что этой сатьей меня накрыло по самое не хочу.
И проблема подачи милостыни тоже вырисовалась в качестве сильного катализатора всех этих процессов. После раздражения от очередной попрошайки я честно призналась себе, что подавать милостыню я не хочу. И не просто не хочу, а от одного вида попрошайки в поле зрения меня так сжимает и корежит, что я даже специально могу перейти на другую сторону улицы или вообще повернуть в обратную сторону.
Я не стала забивать это ощущение упреками в том, что я жестокая, жадная, несострадательная и прочей оценочной шелухой. Наоборот, я отнеслась к нему со всем уважением и стала искать причины.
И поняла, что на часто встречающиеся доводы о том, что это бизнес, что лучше бы они работали, что получают пенсии и т.п. "оправдашки" мне глубоко все равно. Копнув глубже, я сообразила, что когда подаю милостыню, то не испытываю чувства оказания помощи, а откупаюсь, желая, чтоб побыстрее отвязались. Более того, после того как отдам деньги, у меня появляется чувство сопричастности к чему-то грязному, липкому, темному. Я начинаю убеждать себя в милосердии, сострадании, в том, что это на благо, мыслить какими-то штампами, но каждый раз понимаю, что лгу себе. Вообще, это отличный признак - как только ты начал себя в чем-то уговаривать, знай - ты себе лжешь. Истинное не требует никаких уговоров, оно также естественно, как вдох и выдох. Ну и вдогонку от этой "милостыни" я ловлю чувство вины за то, что не смогла сказать "нет".
В общем, в результате "раскопок" я пока остановилась на варианте о том, что отдавая кому-то какую-то вещь или даже нематериальное (внимание, например), ты отдаешь частичку себя, своей энергии, своей индивидуальной "химии". Так же, как и принимая что-либо от другого, в том числе такую нематериальную вещь как благодарность, ты принимаешь, ну или как минимум соприкасаешься с частичкой чужой "химии". И если эта химия тебе крайне неприятна, то понятно, что вряд ли ты захочешь инициировать ее отдачу тебе.
В идеале мне бы хотелось сказать попрошайке "нет". Не "нет" на бегу, на отвяжись, избегая встречи взглядами. А спокойное уверенное "нет", глядя прямо в глаза, без внутренних штормов и страхов. Интересно, чтобы я увидела в этих глазах на такой ответ?
Некоторое время назад для меня была актуальна проблема подачи милостыни. Впрочем, учитывая незавершенность, она и сейчас актуальна.
Идя по пути к самой себе, я подошла к той черте, когда мне надоело запудривать собственные реакции социальными обусловленностями. Я поняла, что мое Я погребено под толстыми пластами лжи, и в первую очередь, самой себе, которую я вынуждена была выдавать в ответ на те или иные требования социумных установок. В индийской философии есть понятие "сатья" - внутренняя правдивость, это когда ты честен со всеми, и , в первую очередь, с самим собой. Я в другой раз напишу о личном опыте практикования этого принципа, а сейчас лишь скажу о том, что этой сатьей меня накрыло по самое не хочу.
И проблема подачи милостыни тоже вырисовалась в качестве сильного катализатора всех этих процессов. После раздражения от очередной попрошайки я честно призналась себе, что подавать милостыню я не хочу. И не просто не хочу, а от одного вида попрошайки в поле зрения меня так сжимает и корежит, что я даже специально могу перейти на другую сторону улицы или вообще повернуть в обратную сторону.
Я не стала забивать это ощущение упреками в том, что я жестокая, жадная, несострадательная и прочей оценочной шелухой. Наоборот, я отнеслась к нему со всем уважением и стала искать причины.
И поняла, что на часто встречающиеся доводы о том, что это бизнес, что лучше бы они работали, что получают пенсии и т.п. "оправдашки" мне глубоко все равно. Копнув глубже, я сообразила, что когда подаю милостыню, то не испытываю чувства оказания помощи, а откупаюсь, желая, чтоб побыстрее отвязались. Более того, после того как отдам деньги, у меня появляется чувство сопричастности к чему-то грязному, липкому, темному. Я начинаю убеждать себя в милосердии, сострадании, в том, что это на благо, мыслить какими-то штампами, но каждый раз понимаю, что лгу себе. Вообще, это отличный признак - как только ты начал себя в чем-то уговаривать, знай - ты себе лжешь. Истинное не требует никаких уговоров, оно также естественно, как вдох и выдох. Ну и вдогонку от этой "милостыни" я ловлю чувство вины за то, что не смогла сказать "нет".
В общем, в результате "раскопок" я пока остановилась на варианте о том, что отдавая кому-то какую-то вещь или даже нематериальное (внимание, например), ты отдаешь частичку себя, своей энергии, своей индивидуальной "химии". Так же, как и принимая что-либо от другого, в том числе такую нематериальную вещь как благодарность, ты принимаешь, ну или как минимум соприкасаешься с частичкой чужой "химии". И если эта химия тебе крайне неприятна, то понятно, что вряд ли ты захочешь инициировать ее отдачу тебе.
В идеале мне бы хотелось сказать попрошайке "нет". Не "нет" на бегу, на отвяжись, избегая встречи взглядами. А спокойное уверенное "нет", глядя прямо в глаза, без внутренних штормов и страхов. Интересно, чтобы я увидела в этих глазах на такой ответ?