(no subject)
Когда дорога к старому знакомому дому залита грязью и завалена жабами, когда фривольно расположившийся цыганский табор не дает пройти, отвлекая своими кочевыми, но такими знакомыми проблемами, я стою вся красивая в концертном платье, но все его пайетки можно продавать по одной, так как они не привлекают твоего внимания. И только старые, действительно старые друзья, со всей прямолинейность и болью в сердце, предлагают послать все недо-отношения к чертям подальше, переодеться в красное-серо-черное, и , забыв про все, просто петь с той, кто восхищает. Пусть даже и мысленно, потому что сказать что чувствуешь, а уж тем более спеть, не представляется возможным в этой реальности. И поутру становится страшно, что мне даже во сне не хватает на это смелости.
