На краю, у моря Эрг
Продолжая знакомство с пустынями http://alla-kot.livejournal.com/68994.html
перемещаюсь по сахарам с востока на запад.
Наш самолет, из Алжирской столицы направился на юг, в Сахару.
Африканский континент, как череп большой головы, на лбу которого складки морщин из хребтов Атласких гор. Двойным чирком они легли от Западной Сахары до берегов Средиземного моря у границ Туниса с Алжиром. Полоска у моря покрыта зеленью, огородами и дорогами. Громадные площади перекрыты пленками сплошных теплиц.
Горные хребты видны отовсюду, а с гор видно море, так близко они расположены.
Перелетели над Атласами поперёк. Не горы, а картофельные борозды, для посадки. На востоке, виднелась горная вершина, вся в снегу. Это гора «Шифа». Хотя мы прилетели из заснеженной Москвы, в снег в Африке не верилось.
Всё, что южнее Атласов - пустыни. Без лесые горные склоны, голые щебнистые возвышенности. Редкие цепочки растительности во впадинах между холмов и пологих гор. Дальше, бескрайние желто песчаные пространства. Сверху, из окна самолета видны грунтовые дороги. Извилистый серпантин по холмам и прямая графика на равнинных пространствах. И даже кратер, след вулкана..
Люблю разглядывать планету с высоты. Пустынные пространства сверху, поражают воображение. Своими реками, притоками и рукавами, в которых годами может не быть воды. Здесь их называют, ВАДИ.
Из окна самолета, на голой поверхности одноцветной пустыни, мне виделись реки и долины. В легкой гравировке, в извилистых царапинах и бороздах, в мягких оттисках вмятин. Вижу их, как видела бы Российские реки, мощный ствол русла с многочисленными ветвями притоков.
У пустынных рек, свой рисунок, гравировка в сухом материале. Как крона дерева, видны все складочки и ложбинки гор, откуда как бы собирается влага в единый мощный поток, который ищет свое русло и, вырвавшись на простор, вдруг исчезнет, растворившись. Исчезнет, оставив след наносами и высолами, в какой нибудь низинке.
Удивительно, что в одном из самых засушливых и жарких мест на планете, под землей протекают многочисленные реки, начиная с территорий, охватывающих горы Атлас. Эти подземные водные артерии и становятся причиной появления посреди сухой и безжизненной пустыни точечных линий растительности и зеленых оазисов.
Ошибочно было бы предполагать, что пустыня - это огромный пляж. Название "пустыня" не строго научно. Вообще оно обозначает обширную область, где или совсем нет никакой жизни, или она проявляется крайне слабо.
Южнее Атласких гор, большие пространства каменистой и щебёночной пустыни.
От аэропорта направились на юг, по оживленной трассе Hoggar. С дороги, были видны лучшие плоды, пришедшей в эти места цивилизации. Линии электропередач, насосные станции водных скважин, вышки сотовой связи.
Вдоль дороги тянутся молодые лесопосадки. Ограда из густо осаженных деревьев скрывала молодые посадки плодовых деревьев. Квадраты нарезанных участков засаживались разными саженцами. Видны и совсем недавние посадки, и уже подросшие пальмы.
Кое-где, начато строительство каменных оград. И я не думаю что это ограды от воров, а скорее всего от наступления песков пустыни. Ветры постоянно их носят и переносят по воздуху.
Среди голой земли поднимаются стены новых поселений. Если раньше, только там где была вода возникали оазисы растительности и строились поселения. В пустыне колодцы, извечно, охранялись и строго контролировались укрепленными поселениями.
Сейчас доступ к воде открыт. Есть техника для бурения глубоководных скважин, есть электричество и мощные насосы.
Я слышала, что в сахаре много семян, нужна только вода. И уже сейчас видно, как оживает Сахара. Интересно, как её назовут, когда вместо пустыни зазеленеет земля?
Некоторое время мы ехали за грузовиком, нагруженным под завязку на китайский манер. У него даже задний борт откинут и подвязан. Мне казалось опасным даже обгонять его, настолько был его вид неустойчив. Мне казалось, что это боковой ветер так наклоняет его из стороны в сторону, а не уклоны дороги. Водитель вез мебель, в сахару. Зачем в пустыне мебель, спрашивали мы. А вдруг кто-то хочет, резонно отвечали алжирцы.
Через некоторое время мы свернули с трассы на дорогу, ведущую на запад. Сейчас, по сахаре проложены асфальтовые дороги и есть указатели.
Эта гористая территория называется район Себсеб и вся эта местность, коммуны Sebseb. Там кажется все объекты под одним названием. Самая высокая гора, долина реки (вади), сама река, оазис с городским поселение и даже, достопримечательный песчаный холм.
Проезжая по дороге в глубь этих территорий, мы видели бескрайние поля красной земли. Дорога петляла вдоль пригорков, по дну впадины, мимо гор сложенных из каменистых структур. Долину обступали голые красные холмы и остатки гор, сложенные из каменных кубических структур. Голо, как после пожарища.
В отдалении от дороги, кое где были видны редкие кусты. Поначалу они удивляли. Вроде как по пустыне едем. А оказалось, здесь русло реки Sebseb.
Земля около дороги местами, вроде как разровнена техникой и думалось, что это следы после строительства дороги, но потом пошли участки, размеченные разными вехами. И верно, они были поделены. На одном из холмов скважина с резервуаром и водоводы в долину. На возвышенности по краю долины, из холмов недавно построенная насосная станция и резервуар
Здесь будут сады.
Неожиданно, на повороте дороги, дорогу нам перебежали серые лошадки.
Это были, крепко сложенные симпатичные животные.
Увидев машину, они отбежали от дороги стайкой, потом остановились. И мы стали с любопытством разглядывать друг друга.
Мне они, почему-то, напомнили пацанят, настороженных и любопытных.
Привлекала внимание их темная, поперечная полоса на шкурке. Спускаясь от холки к плечам, полоска выглядела как кокетливо наброшенный шарфик. Не смотря на то, что окрас животных был близок к оттенкам окружающей земли, силуэт животных четко вырисовывался на красноватом фоне пустыни. Это из-за темной полоски шерсти по хребту.
Это, дикие африканские ослы, из Красной книги. В дикой природе сейчас их осталось очень мало и потому отнесены в разряд повсеместно охраняемыми животными.
Проехав еще дальше, мы добрались до участка дороги, на который наступал громадный песчаный бархан. Было видно, что большая песчаная гряда вдоль дороги, это наносной песок сдвинут с асфальта. Но пески продолжают засыпать дорогу и в этом месте она похожа на грунтовую.
От этих гор начинается песчаная пустыня, Большой Западный Эрг. Вот и этот, песчаный бархан своим языком тянется лизнуть горы, по другую сторону дороги.
«Эрг» с арабского можно перевести как «дюнное море». Море, которое постоянно перемещается, постепенно накрывая своими волнами все новые земли. Такими песчаными дюнами, эргами, покрыта лишь пятая часть Сахары, остальное - каменистые плато.
Все с радостью кинулись покорять вершину бархана. Песчаная корочка казалась плотной, но на самом деле песок сминался и сдвигался непредсказуемо, в любую сторону. Суставы моих ног, привыкшие к обыкновенному хождению и к подъемам по ступеням, оказались совсем не готовы к неустойчивости песков. Колени заработали как шарниры и быстро устали. Ноги становились не послушными и неуправляемыми. Вспомнился верблюд, с его мослатыми коленками.
Добравшись до гребня, я решила посидеть на кромке. Отдохнуть и помахать спутникам ручкой. Это было первой ошибкой. Незаметный глазу ветерок, что гнал песчаную метель низко, по песку был к удивлению довольно силен. Я уселась в самый поток, и он стал быстро покрывать меня песком как из пескоструя.
За видимой кромкой, склон бархана имел другой угол уклона, более крутой вниз. У подножия склона была видна твердая каменная плита. Мне показалось, там тихо и удобный маршрут для спуска.
Это было не верное решение. Песчаный поток, поднявшись на гребень не падал вниз, а включался в какой-то вихревой танец.
Перевалив за гребень бархана, я оказалась в центре завихрения песчаной метели. Песок был всюду, он менял направление, путал ориентирование, кружил и лез повсюду, мешая дышать. Спрятав фотоаппарат под одеждой, немного струхнув, я укрыла лицо панамкой и ринулась вниз искать укрытие от ветра и песка.
Нет, не для красоты, наматывают шиш на голову, люди пустыни.
В Гардая, мы возвращались по другой дороге, которая кольцом обегая район Себсеб, проходила мимо оазиса Sebseb и оазиса Métlili. Настоящие оазисы с пальмами и колодцами. Эти два оазиса вошли в состав Гардайского государства в 14 веке, дипломатическими усилилиями Шейха Сиди Айса. Тогда был осуществлен «обмен населением» и построены эти ксуры.
От дороги были видны старые плантации громадных финиковых пальм и колодцы между ними. Сохранившиеся традиционные колодцы, серъезное сооружения. Они выделялись, своими большими каменными конструкциями, красного цвета земли. В самые жаркие месяцы года, температура воздуха здесь может поднимается и выше 43 градусов.
Дорога поднималась всё выше и выше и на поворотах серпантина позади просматривалась долина вади Метлили. Новая автотрасса, местами сокращая расстояния, кое где прорезывает склоны гор.
Темнело. Первой в сахаре темнеет земля.
В отель, мы приехали уже в темноте. Нас ждали.
перемещаюсь по сахарам с востока на запад.
Наш самолет, из Алжирской столицы направился на юг, в Сахару.
Африканский континент, как череп большой головы, на лбу которого складки морщин из хребтов Атласких гор. Двойным чирком они легли от Западной Сахары до берегов Средиземного моря у границ Туниса с Алжиром. Полоска у моря покрыта зеленью, огородами и дорогами. Громадные площади перекрыты пленками сплошных теплиц.
Горные хребты видны отовсюду, а с гор видно море, так близко они расположены.
Перелетели над Атласами поперёк. Не горы, а картофельные борозды, для посадки. На востоке, виднелась горная вершина, вся в снегу. Это гора «Шифа». Хотя мы прилетели из заснеженной Москвы, в снег в Африке не верилось.
Всё, что южнее Атласов - пустыни. Без лесые горные склоны, голые щебнистые возвышенности. Редкие цепочки растительности во впадинах между холмов и пологих гор. Дальше, бескрайние желто песчаные пространства. Сверху, из окна самолета видны грунтовые дороги. Извилистый серпантин по холмам и прямая графика на равнинных пространствах. И даже кратер, след вулкана..
Люблю разглядывать планету с высоты. Пустынные пространства сверху, поражают воображение. Своими реками, притоками и рукавами, в которых годами может не быть воды. Здесь их называют, ВАДИ.
Из окна самолета, на голой поверхности одноцветной пустыни, мне виделись реки и долины. В легкой гравировке, в извилистых царапинах и бороздах, в мягких оттисках вмятин. Вижу их, как видела бы Российские реки, мощный ствол русла с многочисленными ветвями притоков.
У пустынных рек, свой рисунок, гравировка в сухом материале. Как крона дерева, видны все складочки и ложбинки гор, откуда как бы собирается влага в единый мощный поток, который ищет свое русло и, вырвавшись на простор, вдруг исчезнет, растворившись. Исчезнет, оставив след наносами и высолами, в какой нибудь низинке.
Удивительно, что в одном из самых засушливых и жарких мест на планете, под землей протекают многочисленные реки, начиная с территорий, охватывающих горы Атлас. Эти подземные водные артерии и становятся причиной появления посреди сухой и безжизненной пустыни точечных линий растительности и зеленых оазисов.
Ошибочно было бы предполагать, что пустыня - это огромный пляж. Название "пустыня" не строго научно. Вообще оно обозначает обширную область, где или совсем нет никакой жизни, или она проявляется крайне слабо.
Южнее Атласких гор, большие пространства каменистой и щебёночной пустыни.
От аэропорта направились на юг, по оживленной трассе Hoggar. С дороги, были видны лучшие плоды, пришедшей в эти места цивилизации. Линии электропередач, насосные станции водных скважин, вышки сотовой связи.
Вдоль дороги тянутся молодые лесопосадки. Ограда из густо осаженных деревьев скрывала молодые посадки плодовых деревьев. Квадраты нарезанных участков засаживались разными саженцами. Видны и совсем недавние посадки, и уже подросшие пальмы.
Кое-где, начато строительство каменных оград. И я не думаю что это ограды от воров, а скорее всего от наступления песков пустыни. Ветры постоянно их носят и переносят по воздуху.
Среди голой земли поднимаются стены новых поселений. Если раньше, только там где была вода возникали оазисы растительности и строились поселения. В пустыне колодцы, извечно, охранялись и строго контролировались укрепленными поселениями.
Сейчас доступ к воде открыт. Есть техника для бурения глубоководных скважин, есть электричество и мощные насосы.
Я слышала, что в сахаре много семян, нужна только вода. И уже сейчас видно, как оживает Сахара. Интересно, как её назовут, когда вместо пустыни зазеленеет земля?
Некоторое время мы ехали за грузовиком, нагруженным под завязку на китайский манер. У него даже задний борт откинут и подвязан. Мне казалось опасным даже обгонять его, настолько был его вид неустойчив. Мне казалось, что это боковой ветер так наклоняет его из стороны в сторону, а не уклоны дороги. Водитель вез мебель, в сахару. Зачем в пустыне мебель, спрашивали мы. А вдруг кто-то хочет, резонно отвечали алжирцы.
Через некоторое время мы свернули с трассы на дорогу, ведущую на запад. Сейчас, по сахаре проложены асфальтовые дороги и есть указатели.
Эта гористая территория называется район Себсеб и вся эта местность, коммуны Sebseb. Там кажется все объекты под одним названием. Самая высокая гора, долина реки (вади), сама река, оазис с городским поселение и даже, достопримечательный песчаный холм.
Проезжая по дороге в глубь этих территорий, мы видели бескрайние поля красной земли. Дорога петляла вдоль пригорков, по дну впадины, мимо гор сложенных из каменистых структур. Долину обступали голые красные холмы и остатки гор, сложенные из каменных кубических структур. Голо, как после пожарища.
В отдалении от дороги, кое где были видны редкие кусты. Поначалу они удивляли. Вроде как по пустыне едем. А оказалось, здесь русло реки Sebseb.
Земля около дороги местами, вроде как разровнена техникой и думалось, что это следы после строительства дороги, но потом пошли участки, размеченные разными вехами. И верно, они были поделены. На одном из холмов скважина с резервуаром и водоводы в долину. На возвышенности по краю долины, из холмов недавно построенная насосная станция и резервуар
Здесь будут сады.
Неожиданно, на повороте дороги, дорогу нам перебежали серые лошадки.
Это были, крепко сложенные симпатичные животные.
Увидев машину, они отбежали от дороги стайкой, потом остановились. И мы стали с любопытством разглядывать друг друга.
Мне они, почему-то, напомнили пацанят, настороженных и любопытных.
Привлекала внимание их темная, поперечная полоса на шкурке. Спускаясь от холки к плечам, полоска выглядела как кокетливо наброшенный шарфик. Не смотря на то, что окрас животных был близок к оттенкам окружающей земли, силуэт животных четко вырисовывался на красноватом фоне пустыни. Это из-за темной полоски шерсти по хребту.
Это, дикие африканские ослы, из Красной книги. В дикой природе сейчас их осталось очень мало и потому отнесены в разряд повсеместно охраняемыми животными.
Проехав еще дальше, мы добрались до участка дороги, на который наступал громадный песчаный бархан. Было видно, что большая песчаная гряда вдоль дороги, это наносной песок сдвинут с асфальта. Но пески продолжают засыпать дорогу и в этом месте она похожа на грунтовую.
От этих гор начинается песчаная пустыня, Большой Западный Эрг. Вот и этот, песчаный бархан своим языком тянется лизнуть горы, по другую сторону дороги.
«Эрг» с арабского можно перевести как «дюнное море». Море, которое постоянно перемещается, постепенно накрывая своими волнами все новые земли. Такими песчаными дюнами, эргами, покрыта лишь пятая часть Сахары, остальное - каменистые плато.
Все с радостью кинулись покорять вершину бархана. Песчаная корочка казалась плотной, но на самом деле песок сминался и сдвигался непредсказуемо, в любую сторону. Суставы моих ног, привыкшие к обыкновенному хождению и к подъемам по ступеням, оказались совсем не готовы к неустойчивости песков. Колени заработали как шарниры и быстро устали. Ноги становились не послушными и неуправляемыми. Вспомнился верблюд, с его мослатыми коленками.
Добравшись до гребня, я решила посидеть на кромке. Отдохнуть и помахать спутникам ручкой. Это было первой ошибкой. Незаметный глазу ветерок, что гнал песчаную метель низко, по песку был к удивлению довольно силен. Я уселась в самый поток, и он стал быстро покрывать меня песком как из пескоструя.
За видимой кромкой, склон бархана имел другой угол уклона, более крутой вниз. У подножия склона была видна твердая каменная плита. Мне показалось, там тихо и удобный маршрут для спуска.
Это было не верное решение. Песчаный поток, поднявшись на гребень не падал вниз, а включался в какой-то вихревой танец.
Перевалив за гребень бархана, я оказалась в центре завихрения песчаной метели. Песок был всюду, он менял направление, путал ориентирование, кружил и лез повсюду, мешая дышать. Спрятав фотоаппарат под одеждой, немного струхнув, я укрыла лицо панамкой и ринулась вниз искать укрытие от ветра и песка.
Нет, не для красоты, наматывают шиш на голову, люди пустыни.
В Гардая, мы возвращались по другой дороге, которая кольцом обегая район Себсеб, проходила мимо оазиса Sebseb и оазиса Métlili. Настоящие оазисы с пальмами и колодцами. Эти два оазиса вошли в состав Гардайского государства в 14 веке, дипломатическими усилилиями Шейха Сиди Айса. Тогда был осуществлен «обмен населением» и построены эти ксуры.
От дороги были видны старые плантации громадных финиковых пальм и колодцы между ними. Сохранившиеся традиционные колодцы, серъезное сооружения. Они выделялись, своими большими каменными конструкциями, красного цвета земли. В самые жаркие месяцы года, температура воздуха здесь может поднимается и выше 43 градусов.
Дорога поднималась всё выше и выше и на поворотах серпантина позади просматривалась долина вади Метлили. Новая автотрасса, местами сокращая расстояния, кое где прорезывает склоны гор.
Темнело. Первой в сахаре темнеет земля.
В отель, мы приехали уже в темноте. Нас ждали.