Четыреста против двадцати трех…
Тридцать лет назад 23 бойца спецназа ГРУ Министерства обороны СССР, среди которых были и украинские парни, выдержали в Афганистане многочасовой бой с численно превосходящим противником и одержали победу.
На западе Украины, в городе Луцке, успешно работает Волынское отделение Союза писателей России, которым руководит известный писатель Сергей Бортников. Его перу принадлежат многие приключенческие и исторические романы, такие, к примеру, как «Право на убийство», «Восточная миссия», «Отомстить и умереть», «Операция «Юродивый», «Путь командарма», «Брусиловская казна» и многие другие. Книги Сергея Бортинкова из серии «Военные приключения» очень популярны у российских читателей. Шесть лет назад к Бортникову обратился председатель Волынской областной организации Украинского Союза ветеранов Афганистана Григорий Павлович и предложил написать книгу о земляках-волынянах, погибших на той войне. Они вместе обсудили концепцию будущего издания, и пришли к выводу, что «афганцы» должны выглядеть в нем не идолами, пай-мальчиками, а такими, какими были на самом деле - простыми советскими парнями, которых оторвали от станка или «от сохи» - иногда робкими, иногда бесшабашными…
Увы, официального материала оказалось крайне мало. Например, в книге памяти - «Забути не дано» («Забыть не дано» - перевод с украинского) под авторством Владислава Наконечного (вечная ему память!) об Александре Матвиенко написано всего лишь несколько строк: «Родился 9 января 1965 года в Луцке. Учился в СШ №18, закончил вечернюю школу. Работал в объединении «Луцккоммунмаш». В армию призван 17 мая 1983 года. Служил в Республике Афганистан. Младший сержант, командир отделения п.п. 44633. Погиб в бою 6 июля 1984 года. Награжден орденом Красного Знамени. Похоронен в родном городе»
Сергей Бортников знал Александра Матвиенко лично - в одно время трудились в объединении «Луцккоммунмаш». Только Сергей пришел туда после службы в Советской Армии и нескольких лет работы на приборостроительном заводе, а Александр Матвиенко - сразу по окончании школы. Сашу в армию провожали, как тогда было заведено, всем трудовым коллективом. А назад дождались в цинковом гробу.
В том же 1984-ом (если быть абсолютно точным - 27 сентября) известный российский писатель Александр Проханов опубликовал в «Красной звезде» статью «На афганских высотах», в которой оставил живыми всех героев-спецназовцев, в том числе и Матвиенко. Позже он напишет одноименный рассказ, который также закончит на оптимистической ноте: «Ребята подняли головы. Над ними кружили вертушки…»
- Не знал, не ведал талантливейший и всеми уважаемый автор, что этот ничем не подкрепленный оптимизм, - говорит Сергей Бортников, - обернется для родных погибшим воинов не только потерянным здоровьем, бессонными ночами, но и выльется в круглую сумму. Мама Александра - Тамара Федотовна - поверила, что ее сын остался жив, и долго моталась по экстрасенсам и бабкам-знахаркам…
Конечно, нельзя ни в чем обвинять известного писателя и публициста. Видно, ему дали не совсем точные сведения. Так бывает…
Только десять лет назад в Интернете появились первые более-менее точные сообщения о том легендарном бое. Сержант отдельной 459-ой роты отряда «Каскад» ГРУ Минобороны СССР Андрей Дмитриенко из Алма-Аты на сайте afghanistan.ru опубликовал воспоминания, которые я привожу здесь с небольшими сокращениями:
«Разведка донесла, что какая-то банда разгромила колонну бензовозов в 40 километрах от Кабула. Нам приказали найти груз и уцелевших солдат. Численность обычного подразделения спецназа - 10 человек. Но в этот раз решили объединить две группы под командованием старшего лейтенанта Бориса Ковалева и усилить их опытными бойцами: старшим лейтенантом Кушкисом, прапорщиками Чайкой и Строгановым.
Выступили днем, налегке. Касок и бронежилетов не брали - считалось, что спецназовцам не гоже надевать такую амуницию. Каждый из бойцов был вооружен АКС-74 калибра 5,45 мм, а офицеры - АКМ калибра 7,62 мм. Кроме того, мы имели четыре ПКМ - модернизированных пулемета Калашникова. Шли параллельно трассе Кабул - Газни. Около 19 часов командир принял решение «садиться на ночь». Бойцы заняли вершину сопки Казажора и принялись складывать из базальтового камня бойницы - круглые ячейки высотой в полметра. В каждом таком укреплении находилось по 5-6 человек. Я лежал вместе с Алексеем Афанасьевым, Толкыном Бектановым и двумя Андреями - Моисеевым и Школеновым. Ковалев, Кушкис и радиотелеграфист Калягин расположились в метрах 250 от основной группы.
Когда стемнело, решили покурить. И тут с соседних высоток по нам ударили из пяти ДШК - крупнокалиберных пулеметов Дегтярева-Шпагина, - советского же оружия, прозванного в Афганистане «королем гор». Тяжелые пули калибра 12,7 мм крошили базальт. Я выглянул в бойницу и увидел, как снизу на наши позиции накатывается волна душманов. Их было человек 200. Все строчили из «калашей» и дико орали. Мы сразу отметили: атакующие ведут себя слишком профессионально. Пока одни делают стремительный бросок, - другие лупят по нам так, что не дают поднять головы… После каждого очередного броска - падают на землю, одновременно натягивая на головы темно-зеленые камуфляжные куртки, и таким образом полностью сливаясь с местностью.
Подпустив духов метров на сто, мы ударили в ответ. Когда скосили несколько десятков нападающих, противник временно отошел назад. Но особой радости нам это не доставило - боеприпасов оставалось крайне мало: в то время действовал совершенно идиотский приказ, согласно которому на один выход каждому воину полагалось не более 650 патронов. Поэтому Афанасьев принялся вызывать подмогу из Кабула. Я находился рядом и собственными ушами слышал ответ дежурного по гарнизону: «Выкручивайтесь сами!» Только тогда я понял, почему бойцов спецназа называют одноразовыми…
Несмотря на это, Афанасьев выключил рацию и громко закричал: «Ребята, держитесь, помощь уже идет…» Сообщение воодушевило всех, кроме меня - единственного, кто знал страшную правду.
Зная, что душманы неохотно воюют в светлое время суток, Сергей Чайка решил потянуть время до утра и предложил духам переговоры. С собой взял Барышкина, Рахимова и Матвиенко. Подпустив их на метров 50, противник неожиданно открыл огонь. Александр Матвиенко был убит первой же очередью, а Миша Барышкин получил тяжелые ранения. Как сейчас вижу его лежащим на земле и судорожно кричащим: «Ребята, помогите, мы истекаем кровью…»
Остальные сразу открыли заградительный огонь, благодаря чему Чайка с Рахимовым смогли вернуться. А Барышкина спасти не удалось. Он лежал метрах в 150 от наших позиций и вскоре затих…
Интересно, что по ячейке командира группы Ковалева враги почти не били. Может быть, они решили, что те и так никуда не денутся? Такое пренебрежение сыграло с противником злую шутку. В тот момент, когда наш огонь катастрофически ослаб, Ковалев, Кушкис и Калягин неожиданно ударили в тыл противника, уничтожив по крайней мере полтора десятков моджахедов.
Услышав разрывы гранат и треск автоматных очередей, мы поначалу даже подумали, что идет подкрепление. Иллюзии развеялись, когда в нашу ячейку скатились Ковалев, Кушкис и Калягин…
В ответ на такую наглость духи стали бить по нам из ручных гранатометов. От прямых попаданий камень разлетался на куски, увеличивая и без того немалое количество раненых. Перевязочные пакеты мы не брали - рвали на полоски свои тельники и бинтовали раны…»
«Кульминации ночной бой достиг в 4 часа утра, когда противник поднялся в очередную решительную атаку. Не жалея патронов, духи громко вопили: «Шурави, таслим» - аналог фашисткого «Рус, сдавайс!»
Мы израсходовали почти все боеприпасы. Последний патрон для себя никто не берег. Его роль у спецназовцев играет последняя граната. Надежнее, и несколько врагов с собою можно прихватить…
У меня оставались семь патронов, пара гранат и нож; мы уже собирались бросать жребий - кто добьет раненых, когда вдруг услышали шум винтов. Оказалось, что нам на выручку примчались вертолетчики Александрийского полка, базировавшегося под Кандагаром.
«Крокодилы», Ми-24, открыли огонь из пулеметов и отогнали противника от наших позиций. Быстро погрузив двух убитых и 17 раненых товарищей, мы запрыгнули в Ми-8 и оставили противника кусать локти…»
Но самое интересное Андрей Дмитриенко приберег напоследок:
«Впоследствии разведцентр ограниченного контингента советских войск в Афганистане получил данные, что в том бою нами было уничтожено 372 боевика элитного спецподразделения «Черный аист», которыми командовал «молодой и перспективный» Бен Ладен! Агентура свидетельствовала, что, взбешенный многочисленными потерями, Усама в ярости растоптал собственную чалму!
Во всех афганских селениях, контролируемых духами, был объявлен недельный траур, а главари моджахедов поклялись уничтожить всю нашу 459-ю роту. И частично исполнили свое обещание. 19 сентября 1984 года на моих глазах был сбит вертолет, в котором находились Борис Ковалев, Алексей Афанасьев и другие товарищи…»
Согласно документам, подразделение «Черный аист» наряду с Бен Ладеном создал еще один печально известный террорист - Гульбеддин Хакматияр, лично отбиравший для диверсионной деятельности отпетых головорезов, прошедших усиленную подготовку под руководством американских и пакистанских инструкторов. Каждый из «аистов» мог выполнять обязанности радиста, снайпера, минера и т.д., владел всеми видами оружия, приемами рукопашного боя и при этом отличался звериной жестокостью по отношению к советским военнопленным.
Когда Бортинков, готовя материал о погибшем земляке, ознакомился с этими воспоминаниями, его насторожило невероятно высокое количество уничтоженных моджахедов. Скорее всего, сержант (или тот, кто записывал его исповедь) ошибся и перепутал число жертв с общим количеством бойцов противника. На такую мысль натолкнуло Сергея и письмо не раз упоминавшегося в тексте прапорщика Чайки…
Сестра погибшего каскадовца Александра Матвиенко Наталия долго пыталась найти хоть кого-нибудь из тех, кто стоял плечом к плечу с ее братом в той последней его битве. И такой человек нашелся! Им оказался Сергей Чайка. К тому времени он получил офицерские погоны и ожидал отправки в очередную горячую точку, расположенную далеко за пределами любимой Родины. Но время для ответного письма все-таки нашел, предусмотрительно взяв с женщины слово никогда не публиковать его воспоминания. К сожалению, то послание стало первым и последним…. А тут еще и великая страна, секреты которой Сергей поклялся вечно хранить, канула в Лету, и все данные ранее обещания просто утратили свой смысл, поэтому Наталия, в очередной раз приехав из Москвы в Луцк к постаревшей маме, после долгих уговоров согласилась отдать писателю то единственное пожелтевшее письмо. Вот оно, практически без изменений - лишь с легкой корректорской правкой:
«Здравствуй, Наташа!
С Сашей я служил с 4 апреля 1984 года, то есть с первого дня моего пребывания в ДРА. Я был заместителем командира первой разведгруппы, он служил во второй. На некоторые задания наши группы объединяли в одну. Так было и в тот раз…
Около 20 часов 5 июля 1984 года нас высадили на афганском посту Чаути в 30 километрах от Кабула с поставленной задачей: выдвинуться в район горы Кури-Шара, перекрыть караванную тропу, а в случае прохождения вражеского транспорта - уничтожить его.
Саша был пулеметчиком и ходил с ПКМ. Он постоянно находился в головном взводе, куда отбирали самых опытных разведчиков.
На заданный рубеж вышли вовремя. Оборудовали бойницы, разместились… Саша оказался в одном укрытии с прапорщиком Виктором Строгановым. Они прикрывали наш тыл. Первая ночь прошла спокойно. Около 5 часов утра заметили караван. Командир группы Ковалев приказал досмотреть его. Со мной пошли Леус, Матвиенко и еще несколько разведчиков. Караван оказался мирным. Но группа засветилась, и решила доложить об этом в Кабул. Наиболее разумным в такой ситуации было сменить район действий, но начальству, как говорится, виднее…
Около двенадцати часов дня на тропе появился афганский мальчик - духи часто используют детей в качестве разведчиков. На повторный запрос о разрешении сменить дислокацию - от командования снова последовал отказ…
Со мной было ядро группы, связь и основная масса разведчиков. Обстрел начался после 18-ти часов. Сначала духи ударили справа из стрелкового оружия, потом пошли на штурм. Основные силы противника поперли как раз в направлении ячейки Строганова, но Саша остановил их ответным огнем из пулемета. В это время Ковалев по радиостанции передал, что его отрезали от основной группы, и возложил командование на меня. У Саши как раз заклинил пулемет, и я приказал отойти. Ребята забросали духов гранатами и успешно перебазировались в мою ячейку. Однако противник неожиданно получил подкрепление в виде гранатометов и минометов. Вскоре нас обложили со всех сторон. Центр помощи не давал - вторая половина роты по тревоге выехала на оцепление сбитого Ми-8. Вертолетчики поминали погибших товарищей и отказывались взлетать…
Бой продолжался около 6 часов. Натиск был такой, что мы не успевали перезаряжать магазины - это помогали делать раненые. И я решил совершить отвлекающий маневр, чтобы рассредоточить огонь противника…»
Дмитриенко трактовал этот эпизод как переговоры с моджахедами, что слишком сомнительно. А, может, так оно и было? Просто Чайка в силу каких-то причин не захотел сказать всей правды? - считает Сергей Бортников. Впрочем, вернусь к письму Чайки:
«С собой взял Матвиенко, Рахимова и Барышкина. Во время одной из перебежек, когда до укрытия было рукой подать, нас обоих прошило пулеметной очередью. Мне перебило ноги, Сашу ранило в живот и грудь. Мы под огнем затащили его в укрытие, вкололи промедол, перетянули, перевязали тельниками раны - перевязочные пакеты к тому времени закончились.
В это время подошли вертушки - начальник штаба армии поднял звено личным приказом - и подавили с высоты несколько огневых точек противника. Боря Ковалев обошел духов и выбил их с последних позиций. По станции связались с вертолетчиками. Ян Кушкис умолял их забрать раненых. Один согласился, попросил обозначить место посадки, мы сожгли все пирофакелы, но он так и не сел…
Под утро подошла броня. Но Саша, не приходя в сознание, скончался… Спуститься самостоятельно с гор смогли только 6 из 23 наших бойцов, двое погибли…
За этот бой, как сообщила разведка, мы уничтожили 67 духов из почти 400…»
О «Черном аисте» в письме Чайки нет ни слова. Только упоминание о том, что Кушкис по радиостанции слышал, как мятежниками кто-то руководил на английском языке. Как знать, может, это еще раз подтвердит версию о тесных связях Бен Ладена с ЦРУ США?
Работа над книгой продолжается. И в Луцке будут признательны всем, кто еще сможет рассказать о том бое.
Автор Валерий Громак, газета «Красная звезда», 2014 г.
На западе Украины, в городе Луцке, успешно работает Волынское отделение Союза писателей России, которым руководит известный писатель Сергей Бортников. Его перу принадлежат многие приключенческие и исторические романы, такие, к примеру, как «Право на убийство», «Восточная миссия», «Отомстить и умереть», «Операция «Юродивый», «Путь командарма», «Брусиловская казна» и многие другие. Книги Сергея Бортинкова из серии «Военные приключения» очень популярны у российских читателей. Шесть лет назад к Бортникову обратился председатель Волынской областной организации Украинского Союза ветеранов Афганистана Григорий Павлович и предложил написать книгу о земляках-волынянах, погибших на той войне. Они вместе обсудили концепцию будущего издания, и пришли к выводу, что «афганцы» должны выглядеть в нем не идолами, пай-мальчиками, а такими, какими были на самом деле - простыми советскими парнями, которых оторвали от станка или «от сохи» - иногда робкими, иногда бесшабашными…
Увы, официального материала оказалось крайне мало. Например, в книге памяти - «Забути не дано» («Забыть не дано» - перевод с украинского) под авторством Владислава Наконечного (вечная ему память!) об Александре Матвиенко написано всего лишь несколько строк: «Родился 9 января 1965 года в Луцке. Учился в СШ №18, закончил вечернюю школу. Работал в объединении «Луцккоммунмаш». В армию призван 17 мая 1983 года. Служил в Республике Афганистан. Младший сержант, командир отделения п.п. 44633. Погиб в бою 6 июля 1984 года. Награжден орденом Красного Знамени. Похоронен в родном городе»
Сергей Бортников знал Александра Матвиенко лично - в одно время трудились в объединении «Луцккоммунмаш». Только Сергей пришел туда после службы в Советской Армии и нескольких лет работы на приборостроительном заводе, а Александр Матвиенко - сразу по окончании школы. Сашу в армию провожали, как тогда было заведено, всем трудовым коллективом. А назад дождались в цинковом гробу.
В том же 1984-ом (если быть абсолютно точным - 27 сентября) известный российский писатель Александр Проханов опубликовал в «Красной звезде» статью «На афганских высотах», в которой оставил живыми всех героев-спецназовцев, в том числе и Матвиенко. Позже он напишет одноименный рассказ, который также закончит на оптимистической ноте: «Ребята подняли головы. Над ними кружили вертушки…»
- Не знал, не ведал талантливейший и всеми уважаемый автор, что этот ничем не подкрепленный оптимизм, - говорит Сергей Бортников, - обернется для родных погибшим воинов не только потерянным здоровьем, бессонными ночами, но и выльется в круглую сумму. Мама Александра - Тамара Федотовна - поверила, что ее сын остался жив, и долго моталась по экстрасенсам и бабкам-знахаркам…
Конечно, нельзя ни в чем обвинять известного писателя и публициста. Видно, ему дали не совсем точные сведения. Так бывает…
Только десять лет назад в Интернете появились первые более-менее точные сообщения о том легендарном бое. Сержант отдельной 459-ой роты отряда «Каскад» ГРУ Минобороны СССР Андрей Дмитриенко из Алма-Аты на сайте afghanistan.ru опубликовал воспоминания, которые я привожу здесь с небольшими сокращениями:
«Разведка донесла, что какая-то банда разгромила колонну бензовозов в 40 километрах от Кабула. Нам приказали найти груз и уцелевших солдат. Численность обычного подразделения спецназа - 10 человек. Но в этот раз решили объединить две группы под командованием старшего лейтенанта Бориса Ковалева и усилить их опытными бойцами: старшим лейтенантом Кушкисом, прапорщиками Чайкой и Строгановым.
Выступили днем, налегке. Касок и бронежилетов не брали - считалось, что спецназовцам не гоже надевать такую амуницию. Каждый из бойцов был вооружен АКС-74 калибра 5,45 мм, а офицеры - АКМ калибра 7,62 мм. Кроме того, мы имели четыре ПКМ - модернизированных пулемета Калашникова. Шли параллельно трассе Кабул - Газни. Около 19 часов командир принял решение «садиться на ночь». Бойцы заняли вершину сопки Казажора и принялись складывать из базальтового камня бойницы - круглые ячейки высотой в полметра. В каждом таком укреплении находилось по 5-6 человек. Я лежал вместе с Алексеем Афанасьевым, Толкыном Бектановым и двумя Андреями - Моисеевым и Школеновым. Ковалев, Кушкис и радиотелеграфист Калягин расположились в метрах 250 от основной группы.
Когда стемнело, решили покурить. И тут с соседних высоток по нам ударили из пяти ДШК - крупнокалиберных пулеметов Дегтярева-Шпагина, - советского же оружия, прозванного в Афганистане «королем гор». Тяжелые пули калибра 12,7 мм крошили базальт. Я выглянул в бойницу и увидел, как снизу на наши позиции накатывается волна душманов. Их было человек 200. Все строчили из «калашей» и дико орали. Мы сразу отметили: атакующие ведут себя слишком профессионально. Пока одни делают стремительный бросок, - другие лупят по нам так, что не дают поднять головы… После каждого очередного броска - падают на землю, одновременно натягивая на головы темно-зеленые камуфляжные куртки, и таким образом полностью сливаясь с местностью.
Подпустив духов метров на сто, мы ударили в ответ. Когда скосили несколько десятков нападающих, противник временно отошел назад. Но особой радости нам это не доставило - боеприпасов оставалось крайне мало: в то время действовал совершенно идиотский приказ, согласно которому на один выход каждому воину полагалось не более 650 патронов. Поэтому Афанасьев принялся вызывать подмогу из Кабула. Я находился рядом и собственными ушами слышал ответ дежурного по гарнизону: «Выкручивайтесь сами!» Только тогда я понял, почему бойцов спецназа называют одноразовыми…
Несмотря на это, Афанасьев выключил рацию и громко закричал: «Ребята, держитесь, помощь уже идет…» Сообщение воодушевило всех, кроме меня - единственного, кто знал страшную правду.
Зная, что душманы неохотно воюют в светлое время суток, Сергей Чайка решил потянуть время до утра и предложил духам переговоры. С собой взял Барышкина, Рахимова и Матвиенко. Подпустив их на метров 50, противник неожиданно открыл огонь. Александр Матвиенко был убит первой же очередью, а Миша Барышкин получил тяжелые ранения. Как сейчас вижу его лежащим на земле и судорожно кричащим: «Ребята, помогите, мы истекаем кровью…»
Остальные сразу открыли заградительный огонь, благодаря чему Чайка с Рахимовым смогли вернуться. А Барышкина спасти не удалось. Он лежал метрах в 150 от наших позиций и вскоре затих…
Интересно, что по ячейке командира группы Ковалева враги почти не били. Может быть, они решили, что те и так никуда не денутся? Такое пренебрежение сыграло с противником злую шутку. В тот момент, когда наш огонь катастрофически ослаб, Ковалев, Кушкис и Калягин неожиданно ударили в тыл противника, уничтожив по крайней мере полтора десятков моджахедов.
Услышав разрывы гранат и треск автоматных очередей, мы поначалу даже подумали, что идет подкрепление. Иллюзии развеялись, когда в нашу ячейку скатились Ковалев, Кушкис и Калягин…
В ответ на такую наглость духи стали бить по нам из ручных гранатометов. От прямых попаданий камень разлетался на куски, увеличивая и без того немалое количество раненых. Перевязочные пакеты мы не брали - рвали на полоски свои тельники и бинтовали раны…»
«Кульминации ночной бой достиг в 4 часа утра, когда противник поднялся в очередную решительную атаку. Не жалея патронов, духи громко вопили: «Шурави, таслим» - аналог фашисткого «Рус, сдавайс!»
Мы израсходовали почти все боеприпасы. Последний патрон для себя никто не берег. Его роль у спецназовцев играет последняя граната. Надежнее, и несколько врагов с собою можно прихватить…
У меня оставались семь патронов, пара гранат и нож; мы уже собирались бросать жребий - кто добьет раненых, когда вдруг услышали шум винтов. Оказалось, что нам на выручку примчались вертолетчики Александрийского полка, базировавшегося под Кандагаром.
«Крокодилы», Ми-24, открыли огонь из пулеметов и отогнали противника от наших позиций. Быстро погрузив двух убитых и 17 раненых товарищей, мы запрыгнули в Ми-8 и оставили противника кусать локти…»
Но самое интересное Андрей Дмитриенко приберег напоследок:
«Впоследствии разведцентр ограниченного контингента советских войск в Афганистане получил данные, что в том бою нами было уничтожено 372 боевика элитного спецподразделения «Черный аист», которыми командовал «молодой и перспективный» Бен Ладен! Агентура свидетельствовала, что, взбешенный многочисленными потерями, Усама в ярости растоптал собственную чалму!
Во всех афганских селениях, контролируемых духами, был объявлен недельный траур, а главари моджахедов поклялись уничтожить всю нашу 459-ю роту. И частично исполнили свое обещание. 19 сентября 1984 года на моих глазах был сбит вертолет, в котором находились Борис Ковалев, Алексей Афанасьев и другие товарищи…»
Согласно документам, подразделение «Черный аист» наряду с Бен Ладеном создал еще один печально известный террорист - Гульбеддин Хакматияр, лично отбиравший для диверсионной деятельности отпетых головорезов, прошедших усиленную подготовку под руководством американских и пакистанских инструкторов. Каждый из «аистов» мог выполнять обязанности радиста, снайпера, минера и т.д., владел всеми видами оружия, приемами рукопашного боя и при этом отличался звериной жестокостью по отношению к советским военнопленным.
Когда Бортинков, готовя материал о погибшем земляке, ознакомился с этими воспоминаниями, его насторожило невероятно высокое количество уничтоженных моджахедов. Скорее всего, сержант (или тот, кто записывал его исповедь) ошибся и перепутал число жертв с общим количеством бойцов противника. На такую мысль натолкнуло Сергея и письмо не раз упоминавшегося в тексте прапорщика Чайки…
Сестра погибшего каскадовца Александра Матвиенко Наталия долго пыталась найти хоть кого-нибудь из тех, кто стоял плечом к плечу с ее братом в той последней его битве. И такой человек нашелся! Им оказался Сергей Чайка. К тому времени он получил офицерские погоны и ожидал отправки в очередную горячую точку, расположенную далеко за пределами любимой Родины. Но время для ответного письма все-таки нашел, предусмотрительно взяв с женщины слово никогда не публиковать его воспоминания. К сожалению, то послание стало первым и последним…. А тут еще и великая страна, секреты которой Сергей поклялся вечно хранить, канула в Лету, и все данные ранее обещания просто утратили свой смысл, поэтому Наталия, в очередной раз приехав из Москвы в Луцк к постаревшей маме, после долгих уговоров согласилась отдать писателю то единственное пожелтевшее письмо. Вот оно, практически без изменений - лишь с легкой корректорской правкой:
«Здравствуй, Наташа!
С Сашей я служил с 4 апреля 1984 года, то есть с первого дня моего пребывания в ДРА. Я был заместителем командира первой разведгруппы, он служил во второй. На некоторые задания наши группы объединяли в одну. Так было и в тот раз…
Около 20 часов 5 июля 1984 года нас высадили на афганском посту Чаути в 30 километрах от Кабула с поставленной задачей: выдвинуться в район горы Кури-Шара, перекрыть караванную тропу, а в случае прохождения вражеского транспорта - уничтожить его.
Саша был пулеметчиком и ходил с ПКМ. Он постоянно находился в головном взводе, куда отбирали самых опытных разведчиков.
На заданный рубеж вышли вовремя. Оборудовали бойницы, разместились… Саша оказался в одном укрытии с прапорщиком Виктором Строгановым. Они прикрывали наш тыл. Первая ночь прошла спокойно. Около 5 часов утра заметили караван. Командир группы Ковалев приказал досмотреть его. Со мной пошли Леус, Матвиенко и еще несколько разведчиков. Караван оказался мирным. Но группа засветилась, и решила доложить об этом в Кабул. Наиболее разумным в такой ситуации было сменить район действий, но начальству, как говорится, виднее…
Около двенадцати часов дня на тропе появился афганский мальчик - духи часто используют детей в качестве разведчиков. На повторный запрос о разрешении сменить дислокацию - от командования снова последовал отказ…
Со мной было ядро группы, связь и основная масса разведчиков. Обстрел начался после 18-ти часов. Сначала духи ударили справа из стрелкового оружия, потом пошли на штурм. Основные силы противника поперли как раз в направлении ячейки Строганова, но Саша остановил их ответным огнем из пулемета. В это время Ковалев по радиостанции передал, что его отрезали от основной группы, и возложил командование на меня. У Саши как раз заклинил пулемет, и я приказал отойти. Ребята забросали духов гранатами и успешно перебазировались в мою ячейку. Однако противник неожиданно получил подкрепление в виде гранатометов и минометов. Вскоре нас обложили со всех сторон. Центр помощи не давал - вторая половина роты по тревоге выехала на оцепление сбитого Ми-8. Вертолетчики поминали погибших товарищей и отказывались взлетать…
Бой продолжался около 6 часов. Натиск был такой, что мы не успевали перезаряжать магазины - это помогали делать раненые. И я решил совершить отвлекающий маневр, чтобы рассредоточить огонь противника…»
Дмитриенко трактовал этот эпизод как переговоры с моджахедами, что слишком сомнительно. А, может, так оно и было? Просто Чайка в силу каких-то причин не захотел сказать всей правды? - считает Сергей Бортников. Впрочем, вернусь к письму Чайки:
«С собой взял Матвиенко, Рахимова и Барышкина. Во время одной из перебежек, когда до укрытия было рукой подать, нас обоих прошило пулеметной очередью. Мне перебило ноги, Сашу ранило в живот и грудь. Мы под огнем затащили его в укрытие, вкололи промедол, перетянули, перевязали тельниками раны - перевязочные пакеты к тому времени закончились.
В это время подошли вертушки - начальник штаба армии поднял звено личным приказом - и подавили с высоты несколько огневых точек противника. Боря Ковалев обошел духов и выбил их с последних позиций. По станции связались с вертолетчиками. Ян Кушкис умолял их забрать раненых. Один согласился, попросил обозначить место посадки, мы сожгли все пирофакелы, но он так и не сел…
Под утро подошла броня. Но Саша, не приходя в сознание, скончался… Спуститься самостоятельно с гор смогли только 6 из 23 наших бойцов, двое погибли…
За этот бой, как сообщила разведка, мы уничтожили 67 духов из почти 400…»
О «Черном аисте» в письме Чайки нет ни слова. Только упоминание о том, что Кушкис по радиостанции слышал, как мятежниками кто-то руководил на английском языке. Как знать, может, это еще раз подтвердит версию о тесных связях Бен Ладена с ЦРУ США?
Работа над книгой продолжается. И в Луцке будут признательны всем, кто еще сможет рассказать о том бое.
Автор Валерий Громак, газета «Красная звезда», 2014 г.