Партизанский командир Алексей Галюга
Размещу, пожалуй, совместную работу Себастьяна Штоппера и Андрея Кукатова "Партизанский командир Алексей Галюга. Дополнения к биографии из немецких архивных источников. Его показания в плену".
Под катом начало материала, который содержит не только статью, но и несколько редких фотографий и уникальную партизанскую кинохронику...
Андрей Кукатов
Себастьян Штоппер
Партизанский командир Алексей Галюга. Дополнения к биографии из немецких архивных источников. Его показания в плену.
Одним из самых заметных партизанских командиров, действовавших на территории Брянщины в 1941-1943 годах был майор Алексей Галюга. Он командовал:
- третьей партизанской стрелковой дивизией (позднее, в марте 1943 эта дивизия была преобразована в Рогнединскую партизанскую бригаду) - с 29 апреля 1942 года по июль 1942 года;
- Клетнянским оперативным центром (КОЦ), с сентября 1942 по октябрь 1942 года
- второй Клетнянской партизанской бригадой, с октября 1942 по 11 января 1943 года
11 января 1943 года майор Галюга попал в плен. Обстоятельства пленения партизанского командира, а также детали его пребывания в плену еще никогда не становились предметом отдельного исследования из-за отсутствия достоверных источников. В советское время эта тема замалчивалась. В последние годы тема пленения Галюги стала почвой для появления версий, которые не были подкреплены документально. Сегодня, когда в архиве вермахта во Фрайбурге (Германия) обнаружены протоколы допросов майора Галюги, есть возможность внести ясность во многие вопросы, а также ввести в научный оборот новые источники.
Основным источником по данной теме стали «Протоколы допросов пленного майора Галюги» из архива вермахта во Фрайбурге. Также использовалась «Копия стенограммы воспоминаний бывшего командира Рогнединской партизанской бригады и 2-ой Клетнянской Галюги А.Н.» из Центра Новейшей Истории Брянской Области (ЦНИБО). Кроме того, использовались мемуары Данченкова Ф.С., Веселовского Б.В., дневник Попудренко Н.Н., а также работы современных исследователей Власенкова В., Коваленко В.Г.
Галюга Алексей Николаевич родился 18 февраля 1916 года в Черниговской губернии. Учился на слесаря, но в 1937 году, когда Красной армии были крайне нужны офицеры, он начал свою военную карьеру. В 1940 году закончил военное училище и стал офицером, получив воинское звание - лейтенант. В момент начала войны 1941 года Галюга служил командиром роты в 330-й стрелковой дивизии 10-ой армии.
Алексей Галюга
Так звучит личная информация, как она записана в немецких документах - в воспоминаниях (ЦНИБО, Ф. 451, оп. 1, д. 199) все немного по-другому: до войны учился в академии имени Фрунзе, которую закончил в августе 1941 года. Из академии Галюга был направлен в Тулу, где формировалась 330 Тульская стрелковая дивизия (командир дивизии полковник Г.Д.Соколов) на должность начальника разведки этой дивизии. В течение 15 суток дивизия была сформирована и выброшена для подкрепления отступающих частей в направлении Волоколамск. На этом участке Галюга пробыл 3 дня, потом дивизия получила приказ свертываться и выезжать в Сызрань. Когда развернулась 10 армия (командарм по 1.02.1942 генерал-лейтенант Голиков Ф.И, со 2.02.1942 генерал-лейтенант Попов В.С.) , они были включены в нее и тут же были переброшены в г. Рязань. А в ночь на 6 ноября 1941 г. дивизия была брошена в бой.
11 января 1942 года передовые отряды 330-ой стрелковой дивизии заняли город Киров-Песочное. Галюга вспоминал: «Тогда все говорили, что Галюга въехал в Киров на белых лошадях», так как мы перед этим захватили вагона два белых немецких лошадей и на тройках белых лошадей с колокольчиками мы разъезжали в этом районе».(1) В конце января его 389-ая разведывательная рота 330-ой стрелковой дивизии во взаимодействии с местными партизанскими отрядами участвовала в боях в районе Косичино, Большие и Малые Желтоухи, Выселки результатом которых стало появление, так называемого «кировского коридора», через который в течении февраля-июня 1942 года шло сухопутное снабжение смоленских и брянских партизан. Февраль-март 1942 года Галюга провел в Кирове, так как дивизии «приказали занять здесь оборону и дальше не продвигаться, я также замерз в городе Кирове, где и просидел месяца два».(2) В конце марта-начале апреля 1942 года Галюга был переведен из 330-ой в 326-ую стрелковую дивизию (комдив полковник Карамышев Г.П.) на ту же должность командира разведки. После неудачной операции по захвату вражеского аэродрома Галюге было приказано приступить к выполнению задач в тылу противника: «В это время в нашей дивизии из армии был Чазов. Беседуя с ним, а после с командиром разведки армии Колесовым (полковником) я добился через некоторое время подписания приказа командующим о моем выходе в тыл противника».(3) На самом деле решение о формировании группы офицеров-разведчиков и отправке ее в тыл противника, чтобы объединить и возглавить партизанское движение было принято с согласия военного совета Западного фронта, военсоветом 10-ой армии 29 апреля 1942 года. Командиром группы был назначен А.Н.Галюга, комиссаром - М.П.Зиненков, начальником штаба И.Я.Корчма, земестителем командира И.В.Корбут. Начиная с 1 мая 1942 года группа вошла в контакт с партизанскими отрядами и начала работу по выполнению приказа по их объединению. Комиссар Зиненков вспоминал об этом времени так: «Мы указали цель своего прибытия и почувствовали, что они не согласны под нашу опеку. Явно не высказали, но из разговора было видно, что этого они не хотят. «Мы запросим», сказали…Обстановка для нас стала ясна….Договорились о разделении полосы действий. Они начинают действовать в полосе 16-ой армии, а мы севернее - в полосе своей, 10-ой».(4) Однако 7 мая 1942 года в селе Бытошь удалось провести совещание командиров партизанских отрядов, согласившихся пойти на объединение. Кроме того, Галюга активно привлекал в свое соединение окруженцев: «В этот момент, безусловно все, кто двигался на соединение с нашими частями маленькими группами, они были мной задержаны и включены в состав, так называемой, 3-ей партизанской дивизии».(5) Так была создана 3-я стрелковая партизанская дивизия. Вторую половину мая - первую половину июня 1942 года дивизия формировалась, одновременно проводя операции в полосе тыла войск, противостоящих 10-ой армии с целью максимально затруднить сообщение по коммуникациям противника. Сам Галюга называет эти операции «мелкими».(6) В этих обстоятельствах 8 июня 1942 года командование 3-ей партизанской дивизии получило приказ о содействии выходу из окружения войскам под командованием генерала П.А.Белова (командующий 1-ым гвардейским кавалерийским корпусом). Как известно, в процессе проведения неудачной для Красной Армии Ржевско-Вяземской наступательной операции в тылу войск группы армий «Центр» была окружена 40-тысячная группировка советских войск. Часть их (под командованием генерала М.Г.Ефремова, командующего 33-ей армией, пыталась прорвать фронт и выйти из окружения в районе Вязьмы),а часть под командованием генерала П.А.Белова осуществляла попытку прорыва через Киров, путем рейда в район действия 3-ей партизанской дивизии. Части генерала Белова ( а также 4-ый воздушно-десантный корпус под командованием генерала А.Ф.Казанкина) при содействии партизан под командованием А.Н.Галюги пересекали Варшавское шоссе, группировались в Раменном лесу и группами по 2 000 человек при сопровождении роты партизан пересекали линию фронта по «кировскому коридору», который к тому времени имел ширину всего лишь 1,5 километра. Операция проходила при постоянном боевом контакте с противником. В период с 17 по 25 июня 1942 года основные силы частей под командованием генерала Белова были выведены за линию фронта. 23 июня с площадки у деревни Копаль был эвакуирован сам Белов со своим штабом. Более подробно о выходе из окружения корпуса Белова можно прочесть в мемуарах генерала Белова «За нами Москва», а также в мемуарах его начальника разведки полковника А.К. Кононенко, послуживших базой для книги Ф.Д.Свердлова «Ошибки Г.К.Жукова, год 1942)». Партизанская дивизия Галюги осталась в окружении и с 25 по 30 июня вела тяжелые бои, завершившиеся прорывом 3-ей партизанской дивизии, понесшей большие потери в южном направлении, в сторону Брянского леса. «В июле 1942 года Галюга был эвакуирован с разрешения военного совета армии на Большую землю. Командование дивизией принял на себя И.Я.Корчма… В середине августа Галюга был возвращен в дивизию. Пробыл в ней еще недели две. Затем был снова отозван военным советом армии и улетел».(7) Именно за участие в этой операции Галюга был награжден орденом Ленина (№9034).
А было еще представление Галюги к "Ордену Великобритании" (ЦАМО, Ф.33, Оп.682524, ед.хр.362)
15 сентября 1942 года уже майору Галюге была поставлена новая задача: вступить в командование Клетнянским оперативным центром в который включить все клетнянские партизанские отряды и сформировать на их базе партизанскую дивизию. То есть, Галюге поручили сделать практически то же самое, что ему удалось реализовать ранее на другой территории. Очевидно, задача эта ставилась с прицелом на оперативное взаимодействие с войсками Западного фронта в рамках предстоящих военных операций. Здесь ему пришлось столкнуться с уже знакомым ему фактором: местные партизанские командиры не имели желания становиться подчиненными армейского майора. В воспоминаниях Ф.С.Данченкова, в тот момент командира клетнянского партизанского отряда читаем: «В сентябре 42-го к нам в отряд прилетели два представителя Западного штаба партизанского движения - майор А.Н.Галюга и батальонный комиссар Л.В.Лебедев…Майор Галюга…сказал, что прислан с особой миссией: «Будем на базе всех клетнянских отрядов создавать партизанскую дивизию…» У меня по этому поводу было свое мнение и я не стал его скрывать: «…В чем наша сила? Во внезапности, маневренности, гибкости. Не лишимся ли мы всего этого став дивизией?» Галюге явно не понравилось мое выступление…: «Напрасно, товарищ Данченков, вы тут антимонии разводите - это решение Центра». Я остался в меньшинстве… Меня Галюга назначил своим заместителем…я вслух отметил, что подчиняюсь приказу, но командование отрядом оставляю за собой. Майор поморщился, однако согласие дал».(8) Интересный фрагмент о том, в каком статусе до 15 октября находились клетнянские партизанские отряды находится в дневнике Н.Н.Попудренко, первого заместителя А.Ф.Федорова, командира Черниговского партизанского соединения. Он пишет о встрече 9 октября 1942 года с комиссаром Клетнянского оперативного центра Л.В.Лебедевым: «…он в конце заявил, что нет никакой дивизии, а есть оперативный штаб по руководству отрядами в Клетнянских лесах».(9) Вскоре Данченков был отправлен на Большую землю для получения приказа на оформление дивизии, однако 15 октября 1942 года Главнокомандующим партизанским движением К.Е.Ворошиловым был подписан приказ № 0056 о создании на базе отрядов, входящих в Клетнянский оперативный центр:
«..5 партизанских бригад: 1, 2, 3, 4 Клетнянские партизанские бригады и Ворговскую партизанскую бригаду….
6.1,2,3 и 4-ю Клетнянскую и Ворговскую партизанскую бригады подчинить представителю Центрального штаба партизанского движения на Западном фронте.
……10. Клетнянский оперативный центр расформировать».(10)
Согласно этого приказа майор Галюга назначался командиром 2-ой Клетнянской партизанской бригады. В его показаниях, данных в плену он показал, что стал командиром этой бригады 13 ноября 1941 года.(11) Стоит предположить, что такой поворот событий должен был разочаровать майора Галюгу, который вместо руководства всеми партизанскими отрядами клетнянских лесов получил под свое командование лишь пятую часть этих отрядов.
16 декабря 1942 года немецкое командование начало операцию «Клетте-2», которая должна была привести к уничтожению клетнянских бригад, а также украинского соединения под командованием А.Ф.Федорова, которое также находилось в этом районе. Галюге удалось отвести свою бригаду и избежать окружения. Хотя за этот маневр он подвергся критике командира 1-ой Клетнянской бригады Ф.С.Данченкова: «Неожиданно для нас 2-я Клетнянская бригада под командованием майора А.Н.Галюги после короткого боя, без предупреждения ушла в южную часть Клетнянского леса. Это случилось 16 декабря…Я и теперь, много лет спустя, не могу объяснить поступок майора Галюги. Конечно, все предусмотреть на войне нельзя..Обстоятельства действительно могли вынудить командира принять именно такое решение, но при этом он обязан был предупредить своего ближайшего соседа».(12) Необходимо отметить, что бригада Данченкова в результате оказалась в окружении, а бригада Галюги «без особых препятствий достигла южных районов Клетнянского массива. Штаб бригады майор Галюга расположил в деревне Каменец».(13) Запись об этом Н.Н.Попудренко делает в своем дневнике уже 17 декабря, а 21 декабря Галюга находился в соединении Федорова вместе с командиром 3-ей Клетнянской бригады Шестаковым и комиссаром 4-ой Клетнянской Сухоруковым. Они «разработали план совместных действий против врага в южных лесах».(14) 29 декабря 1942 года Каменец посетило руководство Черниговских партизан, во главе с самим А.Ф.Федоровым. Вот как писал об этом Н.Н.Попудренко: «Ездили в с.Каменец до Галюги. Кинооператор заснял его гарнизон, беседу Федорова с крестьянами и его речь перед бойцами и народом…»(15) В мемуарах Ф.С.Данченкова приводятся воспоминания А.Ф.Федорова об этом визите: «В Каменце почти во всех домах - партизаны…Ни одного окопа, ни одной щели на случай бомбежки. Даже у штаба бригады. Меня такая беспечность, признаться, насторожила…К сожалению, с майором Галюгой контакта не получилось…Я не стал скрывать от него своей тревоги. К тому же заметил, что случись налет вражеской авиации - бригаде здесь, в деревне, придется худо. Посоветовал срочно оборудовать окопы, щели, часть отрядов вывести в лес. Майор на это лишь устало отмахнулся…Я распрощался. Едва выехал за околицу - будто в воду глядел - налетели «юнкерсы», начали пикировать на Каменец. Взрывы следовали один за другим. Загорелись дома. Бригада понесла значительный урон….осколком авиабомбы тяжело ранило майора Галюгу и командира батальона Шевцова…плата за беспечность».(16) Однако, есть основания предполагать, что такая прозорливость А.Ф.Федорова стала возможной только задним числом. Поскольку в дневнике Н.Н.Попудренко зафиксировано, что бомбардировка Каменца была 2 января 1943 года, тогда как А.Ф.Федоров был у Галюги, как уже было указано, 29 декабря 1942 года. Более того, лагерь Федорова также подвергся бомбардировке: «2 января 1943 года. Примерно в 15.00 появились 6 вражеских самолетов. Несколько бомб пустили по лагерю. В штабной землянке вылетели окна. Крепко бомбили и обстреливали Каменец…В Каменце ранено до 20 человек, в том числе ранен командир бригады Галюга, хороший товарищ и боевой командир. Имеет орден Ленина. Ранен в обе ноги и в бок. Убито 8 человек».(17) Позже, сам Галюга при допросе сообщил, что в его бригаде 6 человек были убиты и 20 ранены. Двое раненых позже скончались. Среди мирного населения тоже были потери: 2 убитых и 4 раненых женщины.(18) Так был ранен командир 2-ой Клетнянской партизанской бригады Галюга. Соединение Федорова получило приказ двигаться на Украину. Очевидно, Федоров просил Галюгу сопровождать его соединение. Об этом свидетельствуют записи в дневнике Н.Н.Попудренко от 4 и 6 января 1943 года: «4 января. Боюсь, чтобы не передумал Галюга. 6 января. Бригада Галюги с нами не пошла. Я так и чувствовал! Как это непорядочно с их стороны. До последней минуты собирались. Дали им 20 мешков сухарей, 40 - муки. Все это осталось за «спасибо»…Дорога была исключительно тяжелой…Заблудили…Возвратились обратно. Народ был рад, что мы возвратились. Оказывается, следом за нами в этих селах появились партизаны с бригады Галюги. Они, по существу, начали обирать крестьян. Забрали много скота, свиней и другое. Причем при этом приговаривали: «Мы не Федоровцы, чтобы оставлять скот и хлеб для жильцов» и т.д. Они за полсуток сумели занять наши землянки».(19) Очевидно, в этой информации нужно искать источник неблагоприятного отзыва о Галюге, который сделал выше Федоров. Наконец, 11 января 1943 года командир бригады Галюга должен был отправиться на самолете на лечение на Большую землю. Существуют воспоминания Юрия Антоновича Колесникова (настоящее имя Иона Тойвович Гольдштейн), члена особой, отдельной разведывательно-диверсионной группы НКВД, который в тот момент находился в расположении 2-ой Клетнянской бригады, более того, провожал его к злополучному самолету, при этом свидетельствовал, что Галюга шел к самолету на ногах, что несколько противоречит характеру ран, о которых пишет в своем дневнике Н.Н.Попудренко: «Издали даже видел налет немецкого бомбардировщика на деревню, где располагался его штаб. На следующий день прилетел одномоторный наш «Р-5», переоборудованный в санитарный. Галюга был при полном сознании, мы попрощались и, с так называемого «аэродрома» на окраине села Николаевка, - почти у самой реки Ипуть, аэроплан взлетел».(20) Обращает на себя внимание следующее противоречие: согласно дневника Н.Н.Попудренко Галюга был ранен 2 января 1943 года, а Колесников утверждает, что самолет за Галюгой прилетел на следующий день после ранения. Дата же пленения Галюги известна точно по немецким источникам: 11 января 1943 года. Именно в этот день самолет с Галюгой на борту совершил аварийную посадку к северо-западу от деревни Перестряж (ныне - Ефимцево, Ульяновского района Калужской области). До сих пор, выдвигается несколько версий относительно этой посадки, все они касаются личности летчика: «Первая версия: он предатель из русских немцев Поволжья. Вторая: это был настоящий немецкий летчик, выполнявший специальное задание германского командования и выкравший комбрига Галюгу».(21) Сегодня, когда стали известны немецкие источники по этому эпизоду можно утверждать, что посадка самолета была аварийной, так как летчик был допрошен наравне со всеми и дал именно такие показания. Он назвался Евгением Киршем и он был пилотом гражданской авиации. Кроме того, он назвал себя «коммунистом». Кирш выжил, был узником Бухенвальда, потом жил в СССР.
Евгений Кирш на встрече с московскими школьниками после войны.
Надгробие на могиле Евгения Кирша.
Через несколько дней после пленения Галюги на партизанские позиции были сброшены листовки «с изображением полулежащего Галюги».(22) В этих листовках "Галюга призывал партизан следовать его примеру, выходить из лесов и сдаваться". М.Б. Розин (начальник политотдела 2-ой Клетнянской партизанской бригады) до сих пор хранит синенькую бумажку. «Конечно, партизаны понимали, что это наглая ложь, - пишет он в одном из своих писем в реакцию, - но было непросто объяснить все это...» (23) Однако, сегодня выясняется, что это не было просто ложью. Об этом говорит фрагмент отчета немецкого офицера по допросу Галюги от 15.02.1943 года: «Галюга лично понимает, что после того, как он подписал листовку, адресованную партизанам, он конченый человек для коммунистической России».(24)
Продолжение здесь
Под катом начало материала, который содержит не только статью, но и несколько редких фотографий и уникальную партизанскую кинохронику...
Андрей Кукатов
Себастьян Штоппер
Партизанский командир Алексей Галюга. Дополнения к биографии из немецких архивных источников. Его показания в плену.
Одним из самых заметных партизанских командиров, действовавших на территории Брянщины в 1941-1943 годах был майор Алексей Галюга. Он командовал:
- третьей партизанской стрелковой дивизией (позднее, в марте 1943 эта дивизия была преобразована в Рогнединскую партизанскую бригаду) - с 29 апреля 1942 года по июль 1942 года;
- Клетнянским оперативным центром (КОЦ), с сентября 1942 по октябрь 1942 года
- второй Клетнянской партизанской бригадой, с октября 1942 по 11 января 1943 года
11 января 1943 года майор Галюга попал в плен. Обстоятельства пленения партизанского командира, а также детали его пребывания в плену еще никогда не становились предметом отдельного исследования из-за отсутствия достоверных источников. В советское время эта тема замалчивалась. В последние годы тема пленения Галюги стала почвой для появления версий, которые не были подкреплены документально. Сегодня, когда в архиве вермахта во Фрайбурге (Германия) обнаружены протоколы допросов майора Галюги, есть возможность внести ясность во многие вопросы, а также ввести в научный оборот новые источники.
Основным источником по данной теме стали «Протоколы допросов пленного майора Галюги» из архива вермахта во Фрайбурге. Также использовалась «Копия стенограммы воспоминаний бывшего командира Рогнединской партизанской бригады и 2-ой Клетнянской Галюги А.Н.» из Центра Новейшей Истории Брянской Области (ЦНИБО). Кроме того, использовались мемуары Данченкова Ф.С., Веселовского Б.В., дневник Попудренко Н.Н., а также работы современных исследователей Власенкова В., Коваленко В.Г.
Галюга Алексей Николаевич родился 18 февраля 1916 года в Черниговской губернии. Учился на слесаря, но в 1937 году, когда Красной армии были крайне нужны офицеры, он начал свою военную карьеру. В 1940 году закончил военное училище и стал офицером, получив воинское звание - лейтенант. В момент начала войны 1941 года Галюга служил командиром роты в 330-й стрелковой дивизии 10-ой армии.
Алексей Галюга
Так звучит личная информация, как она записана в немецких документах - в воспоминаниях (ЦНИБО, Ф. 451, оп. 1, д. 199) все немного по-другому: до войны учился в академии имени Фрунзе, которую закончил в августе 1941 года. Из академии Галюга был направлен в Тулу, где формировалась 330 Тульская стрелковая дивизия (командир дивизии полковник Г.Д.Соколов) на должность начальника разведки этой дивизии. В течение 15 суток дивизия была сформирована и выброшена для подкрепления отступающих частей в направлении Волоколамск. На этом участке Галюга пробыл 3 дня, потом дивизия получила приказ свертываться и выезжать в Сызрань. Когда развернулась 10 армия (командарм по 1.02.1942 генерал-лейтенант Голиков Ф.И, со 2.02.1942 генерал-лейтенант Попов В.С.) , они были включены в нее и тут же были переброшены в г. Рязань. А в ночь на 6 ноября 1941 г. дивизия была брошена в бой.
11 января 1942 года передовые отряды 330-ой стрелковой дивизии заняли город Киров-Песочное. Галюга вспоминал: «Тогда все говорили, что Галюга въехал в Киров на белых лошадях», так как мы перед этим захватили вагона два белых немецких лошадей и на тройках белых лошадей с колокольчиками мы разъезжали в этом районе».(1) В конце января его 389-ая разведывательная рота 330-ой стрелковой дивизии во взаимодействии с местными партизанскими отрядами участвовала в боях в районе Косичино, Большие и Малые Желтоухи, Выселки результатом которых стало появление, так называемого «кировского коридора», через который в течении февраля-июня 1942 года шло сухопутное снабжение смоленских и брянских партизан. Февраль-март 1942 года Галюга провел в Кирове, так как дивизии «приказали занять здесь оборону и дальше не продвигаться, я также замерз в городе Кирове, где и просидел месяца два».(2) В конце марта-начале апреля 1942 года Галюга был переведен из 330-ой в 326-ую стрелковую дивизию (комдив полковник Карамышев Г.П.) на ту же должность командира разведки. После неудачной операции по захвату вражеского аэродрома Галюге было приказано приступить к выполнению задач в тылу противника: «В это время в нашей дивизии из армии был Чазов. Беседуя с ним, а после с командиром разведки армии Колесовым (полковником) я добился через некоторое время подписания приказа командующим о моем выходе в тыл противника».(3) На самом деле решение о формировании группы офицеров-разведчиков и отправке ее в тыл противника, чтобы объединить и возглавить партизанское движение было принято с согласия военного совета Западного фронта, военсоветом 10-ой армии 29 апреля 1942 года. Командиром группы был назначен А.Н.Галюга, комиссаром - М.П.Зиненков, начальником штаба И.Я.Корчма, земестителем командира И.В.Корбут. Начиная с 1 мая 1942 года группа вошла в контакт с партизанскими отрядами и начала работу по выполнению приказа по их объединению. Комиссар Зиненков вспоминал об этом времени так: «Мы указали цель своего прибытия и почувствовали, что они не согласны под нашу опеку. Явно не высказали, но из разговора было видно, что этого они не хотят. «Мы запросим», сказали…Обстановка для нас стала ясна….Договорились о разделении полосы действий. Они начинают действовать в полосе 16-ой армии, а мы севернее - в полосе своей, 10-ой».(4) Однако 7 мая 1942 года в селе Бытошь удалось провести совещание командиров партизанских отрядов, согласившихся пойти на объединение. Кроме того, Галюга активно привлекал в свое соединение окруженцев: «В этот момент, безусловно все, кто двигался на соединение с нашими частями маленькими группами, они были мной задержаны и включены в состав, так называемой, 3-ей партизанской дивизии».(5) Так была создана 3-я стрелковая партизанская дивизия. Вторую половину мая - первую половину июня 1942 года дивизия формировалась, одновременно проводя операции в полосе тыла войск, противостоящих 10-ой армии с целью максимально затруднить сообщение по коммуникациям противника. Сам Галюга называет эти операции «мелкими».(6) В этих обстоятельствах 8 июня 1942 года командование 3-ей партизанской дивизии получило приказ о содействии выходу из окружения войскам под командованием генерала П.А.Белова (командующий 1-ым гвардейским кавалерийским корпусом). Как известно, в процессе проведения неудачной для Красной Армии Ржевско-Вяземской наступательной операции в тылу войск группы армий «Центр» была окружена 40-тысячная группировка советских войск. Часть их (под командованием генерала М.Г.Ефремова, командующего 33-ей армией, пыталась прорвать фронт и выйти из окружения в районе Вязьмы),а часть под командованием генерала П.А.Белова осуществляла попытку прорыва через Киров, путем рейда в район действия 3-ей партизанской дивизии. Части генерала Белова ( а также 4-ый воздушно-десантный корпус под командованием генерала А.Ф.Казанкина) при содействии партизан под командованием А.Н.Галюги пересекали Варшавское шоссе, группировались в Раменном лесу и группами по 2 000 человек при сопровождении роты партизан пересекали линию фронта по «кировскому коридору», который к тому времени имел ширину всего лишь 1,5 километра. Операция проходила при постоянном боевом контакте с противником. В период с 17 по 25 июня 1942 года основные силы частей под командованием генерала Белова были выведены за линию фронта. 23 июня с площадки у деревни Копаль был эвакуирован сам Белов со своим штабом. Более подробно о выходе из окружения корпуса Белова можно прочесть в мемуарах генерала Белова «За нами Москва», а также в мемуарах его начальника разведки полковника А.К. Кононенко, послуживших базой для книги Ф.Д.Свердлова «Ошибки Г.К.Жукова, год 1942)». Партизанская дивизия Галюги осталась в окружении и с 25 по 30 июня вела тяжелые бои, завершившиеся прорывом 3-ей партизанской дивизии, понесшей большие потери в южном направлении, в сторону Брянского леса. «В июле 1942 года Галюга был эвакуирован с разрешения военного совета армии на Большую землю. Командование дивизией принял на себя И.Я.Корчма… В середине августа Галюга был возвращен в дивизию. Пробыл в ней еще недели две. Затем был снова отозван военным советом армии и улетел».(7) Именно за участие в этой операции Галюга был награжден орденом Ленина (№9034).
А было еще представление Галюги к "Ордену Великобритании" (ЦАМО, Ф.33, Оп.682524, ед.хр.362)
15 сентября 1942 года уже майору Галюге была поставлена новая задача: вступить в командование Клетнянским оперативным центром в который включить все клетнянские партизанские отряды и сформировать на их базе партизанскую дивизию. То есть, Галюге поручили сделать практически то же самое, что ему удалось реализовать ранее на другой территории. Очевидно, задача эта ставилась с прицелом на оперативное взаимодействие с войсками Западного фронта в рамках предстоящих военных операций. Здесь ему пришлось столкнуться с уже знакомым ему фактором: местные партизанские командиры не имели желания становиться подчиненными армейского майора. В воспоминаниях Ф.С.Данченкова, в тот момент командира клетнянского партизанского отряда читаем: «В сентябре 42-го к нам в отряд прилетели два представителя Западного штаба партизанского движения - майор А.Н.Галюга и батальонный комиссар Л.В.Лебедев…Майор Галюга…сказал, что прислан с особой миссией: «Будем на базе всех клетнянских отрядов создавать партизанскую дивизию…» У меня по этому поводу было свое мнение и я не стал его скрывать: «…В чем наша сила? Во внезапности, маневренности, гибкости. Не лишимся ли мы всего этого став дивизией?» Галюге явно не понравилось мое выступление…: «Напрасно, товарищ Данченков, вы тут антимонии разводите - это решение Центра». Я остался в меньшинстве… Меня Галюга назначил своим заместителем…я вслух отметил, что подчиняюсь приказу, но командование отрядом оставляю за собой. Майор поморщился, однако согласие дал».(8) Интересный фрагмент о том, в каком статусе до 15 октября находились клетнянские партизанские отряды находится в дневнике Н.Н.Попудренко, первого заместителя А.Ф.Федорова, командира Черниговского партизанского соединения. Он пишет о встрече 9 октября 1942 года с комиссаром Клетнянского оперативного центра Л.В.Лебедевым: «…он в конце заявил, что нет никакой дивизии, а есть оперативный штаб по руководству отрядами в Клетнянских лесах».(9) Вскоре Данченков был отправлен на Большую землю для получения приказа на оформление дивизии, однако 15 октября 1942 года Главнокомандующим партизанским движением К.Е.Ворошиловым был подписан приказ № 0056 о создании на базе отрядов, входящих в Клетнянский оперативный центр:
«..5 партизанских бригад: 1, 2, 3, 4 Клетнянские партизанские бригады и Ворговскую партизанскую бригаду….
6.1,2,3 и 4-ю Клетнянскую и Ворговскую партизанскую бригады подчинить представителю Центрального штаба партизанского движения на Западном фронте.
……10. Клетнянский оперативный центр расформировать».(10)
Согласно этого приказа майор Галюга назначался командиром 2-ой Клетнянской партизанской бригады. В его показаниях, данных в плену он показал, что стал командиром этой бригады 13 ноября 1941 года.(11) Стоит предположить, что такой поворот событий должен был разочаровать майора Галюгу, который вместо руководства всеми партизанскими отрядами клетнянских лесов получил под свое командование лишь пятую часть этих отрядов.
16 декабря 1942 года немецкое командование начало операцию «Клетте-2», которая должна была привести к уничтожению клетнянских бригад, а также украинского соединения под командованием А.Ф.Федорова, которое также находилось в этом районе. Галюге удалось отвести свою бригаду и избежать окружения. Хотя за этот маневр он подвергся критике командира 1-ой Клетнянской бригады Ф.С.Данченкова: «Неожиданно для нас 2-я Клетнянская бригада под командованием майора А.Н.Галюги после короткого боя, без предупреждения ушла в южную часть Клетнянского леса. Это случилось 16 декабря…Я и теперь, много лет спустя, не могу объяснить поступок майора Галюги. Конечно, все предусмотреть на войне нельзя..Обстоятельства действительно могли вынудить командира принять именно такое решение, но при этом он обязан был предупредить своего ближайшего соседа».(12) Необходимо отметить, что бригада Данченкова в результате оказалась в окружении, а бригада Галюги «без особых препятствий достигла южных районов Клетнянского массива. Штаб бригады майор Галюга расположил в деревне Каменец».(13) Запись об этом Н.Н.Попудренко делает в своем дневнике уже 17 декабря, а 21 декабря Галюга находился в соединении Федорова вместе с командиром 3-ей Клетнянской бригады Шестаковым и комиссаром 4-ой Клетнянской Сухоруковым. Они «разработали план совместных действий против врага в южных лесах».(14) 29 декабря 1942 года Каменец посетило руководство Черниговских партизан, во главе с самим А.Ф.Федоровым. Вот как писал об этом Н.Н.Попудренко: «Ездили в с.Каменец до Галюги. Кинооператор заснял его гарнизон, беседу Федорова с крестьянами и его речь перед бойцами и народом…»(15) В мемуарах Ф.С.Данченкова приводятся воспоминания А.Ф.Федорова об этом визите: «В Каменце почти во всех домах - партизаны…Ни одного окопа, ни одной щели на случай бомбежки. Даже у штаба бригады. Меня такая беспечность, признаться, насторожила…К сожалению, с майором Галюгой контакта не получилось…Я не стал скрывать от него своей тревоги. К тому же заметил, что случись налет вражеской авиации - бригаде здесь, в деревне, придется худо. Посоветовал срочно оборудовать окопы, щели, часть отрядов вывести в лес. Майор на это лишь устало отмахнулся…Я распрощался. Едва выехал за околицу - будто в воду глядел - налетели «юнкерсы», начали пикировать на Каменец. Взрывы следовали один за другим. Загорелись дома. Бригада понесла значительный урон….осколком авиабомбы тяжело ранило майора Галюгу и командира батальона Шевцова…плата за беспечность».(16) Однако, есть основания предполагать, что такая прозорливость А.Ф.Федорова стала возможной только задним числом. Поскольку в дневнике Н.Н.Попудренко зафиксировано, что бомбардировка Каменца была 2 января 1943 года, тогда как А.Ф.Федоров был у Галюги, как уже было указано, 29 декабря 1942 года. Более того, лагерь Федорова также подвергся бомбардировке: «2 января 1943 года. Примерно в 15.00 появились 6 вражеских самолетов. Несколько бомб пустили по лагерю. В штабной землянке вылетели окна. Крепко бомбили и обстреливали Каменец…В Каменце ранено до 20 человек, в том числе ранен командир бригады Галюга, хороший товарищ и боевой командир. Имеет орден Ленина. Ранен в обе ноги и в бок. Убито 8 человек».(17) Позже, сам Галюга при допросе сообщил, что в его бригаде 6 человек были убиты и 20 ранены. Двое раненых позже скончались. Среди мирного населения тоже были потери: 2 убитых и 4 раненых женщины.(18) Так был ранен командир 2-ой Клетнянской партизанской бригады Галюга. Соединение Федорова получило приказ двигаться на Украину. Очевидно, Федоров просил Галюгу сопровождать его соединение. Об этом свидетельствуют записи в дневнике Н.Н.Попудренко от 4 и 6 января 1943 года: «4 января. Боюсь, чтобы не передумал Галюга. 6 января. Бригада Галюги с нами не пошла. Я так и чувствовал! Как это непорядочно с их стороны. До последней минуты собирались. Дали им 20 мешков сухарей, 40 - муки. Все это осталось за «спасибо»…Дорога была исключительно тяжелой…Заблудили…Возвратились обратно. Народ был рад, что мы возвратились. Оказывается, следом за нами в этих селах появились партизаны с бригады Галюги. Они, по существу, начали обирать крестьян. Забрали много скота, свиней и другое. Причем при этом приговаривали: «Мы не Федоровцы, чтобы оставлять скот и хлеб для жильцов» и т.д. Они за полсуток сумели занять наши землянки».(19) Очевидно, в этой информации нужно искать источник неблагоприятного отзыва о Галюге, который сделал выше Федоров. Наконец, 11 января 1943 года командир бригады Галюга должен был отправиться на самолете на лечение на Большую землю. Существуют воспоминания Юрия Антоновича Колесникова (настоящее имя Иона Тойвович Гольдштейн), члена особой, отдельной разведывательно-диверсионной группы НКВД, который в тот момент находился в расположении 2-ой Клетнянской бригады, более того, провожал его к злополучному самолету, при этом свидетельствовал, что Галюга шел к самолету на ногах, что несколько противоречит характеру ран, о которых пишет в своем дневнике Н.Н.Попудренко: «Издали даже видел налет немецкого бомбардировщика на деревню, где располагался его штаб. На следующий день прилетел одномоторный наш «Р-5», переоборудованный в санитарный. Галюга был при полном сознании, мы попрощались и, с так называемого «аэродрома» на окраине села Николаевка, - почти у самой реки Ипуть, аэроплан взлетел».(20) Обращает на себя внимание следующее противоречие: согласно дневника Н.Н.Попудренко Галюга был ранен 2 января 1943 года, а Колесников утверждает, что самолет за Галюгой прилетел на следующий день после ранения. Дата же пленения Галюги известна точно по немецким источникам: 11 января 1943 года. Именно в этот день самолет с Галюгой на борту совершил аварийную посадку к северо-западу от деревни Перестряж (ныне - Ефимцево, Ульяновского района Калужской области). До сих пор, выдвигается несколько версий относительно этой посадки, все они касаются личности летчика: «Первая версия: он предатель из русских немцев Поволжья. Вторая: это был настоящий немецкий летчик, выполнявший специальное задание германского командования и выкравший комбрига Галюгу».(21) Сегодня, когда стали известны немецкие источники по этому эпизоду можно утверждать, что посадка самолета была аварийной, так как летчик был допрошен наравне со всеми и дал именно такие показания. Он назвался Евгением Киршем и он был пилотом гражданской авиации. Кроме того, он назвал себя «коммунистом». Кирш выжил, был узником Бухенвальда, потом жил в СССР.
Евгений Кирш на встрече с московскими школьниками после войны.
Надгробие на могиле Евгения Кирша.
Через несколько дней после пленения Галюги на партизанские позиции были сброшены листовки «с изображением полулежащего Галюги».(22) В этих листовках "Галюга призывал партизан следовать его примеру, выходить из лесов и сдаваться". М.Б. Розин (начальник политотдела 2-ой Клетнянской партизанской бригады) до сих пор хранит синенькую бумажку. «Конечно, партизаны понимали, что это наглая ложь, - пишет он в одном из своих писем в реакцию, - но было непросто объяснить все это...» (23) Однако, сегодня выясняется, что это не было просто ложью. Об этом говорит фрагмент отчета немецкого офицера по допросу Галюги от 15.02.1943 года: «Галюга лично понимает, что после того, как он подписал листовку, адресованную партизанам, он конченый человек для коммунистической России».(24)
Продолжение здесь