«В старом Китае» - дневники академика Алексеева. Обзор книги
Краткое содержание обзора:
Дневники синолога 1 пол. XX века, академика В.М. Алексеева о путешествиях по Китаю в 1907 и 1912 годах.
- интереснейший сборник наблюдений и сведений о повседневной жизни Китая начала 20 века (общественное устройство, народная жизнь, отношение к иностранцам и многое другое);
- подробные и профессиональные описания городов, храмов, архитектуры вообще, отдельных эпиграфических памятников;
- заметки о нравах китайцев и иностранцев - всегда честные, всегда с симпатией к любым, хотя бы небольшим проявлениям добросовестности и честности;
- заметки о традициях, суевериях, народных взглядах на жизнь в Китае;
- прекрасный литературный русский язык.
Алексеев В.М. В старом Китае. Отв. ред. Б.Л. Рифтин. 2-е изд., испр. и доп. М., Восточная литература, 2012.
Где рекомендую искать: findbook.ru или «Академкнига»
Дневники академика В.М. Алексеева под названием «В старом Китае» изданы всего лишь во второй раз, первый был в 50-е годы.
Алексеев путешествовал по Китаю в 1907 году, т.е. еще до Синьхайской революции. Это был действительно еще старый Китай, хотя и охваченный уже брожением и предчувствием близких потрясений. Василию Михайловичу Алексееву было тогда всего 26 лет.
Читается просто взахлеб. Наверное, это и не могло быть иначе, поскольку сам Алексеев потрясающе интересен и исключительно наблюдателен. Кроме того, он отлично образован - особенно если учесть, что он не был выходцем из аристократической семьи, и не имел французских или английских бонн и частных учителей. Алексеев потерял отца в 11 лет и был воспитан матерью, простой и даже неграмотной (!) женщиной. Во всяком случае, именно так пишет академик Борис Львович Рифтин, ответственный редактор, автор предисловия и комментариев.
Вообще-то экспедиция, которую описывает Алексеев, была задумана и осуществлена выдающимся французским синологом Эдуардом Шаванном. Алексеев учился у него в Париже, и, случайно встретив своего учителя в Пекине, не раздумывая, присоединился к нему. Основной целью экспедиции (обозначенной как археологическая) был поиск древних стел и снятие с них эстампов. Не раз автор дневника приходит в ужас, в очередной раз описывая, как и где им с Шаванном доводится разыскивать ценнейшие артефакты (извлечение плит ханьского времени буквально из нужников - не редкость). Впрочем, это как раз понятно: Китай, как и Россия - страна, не раз проходившая периоды упадка государства и культуры. (В качестве аналогии - не далее как этим летом в Юрьеве-Польском мне довелось слышать историю о розысках великолепных барельефов белокаменного домонгольского Георгиевского собора по окрестным огородам).
Образ Алексеева, возникающий на страницах его дневника - это образ русского интеллигента из разночинцев. А поскольку это именно дневник, и дневник с минимальной степенью авторской рисовки, будущий академик возникает перед нами довольно явственно. Например, честный и нежадный Алексеев периодически сердится на скуповатого Шаванна, который жадничает с чаевыми и старается побольше получить бесплатно. Однако хорошо заметно, что Алексеев интуитивно разбирается в людях, при этом умея, применительно, например, к Шаванну, отделять не очень приятные личные черты своего учителя от его широких знаний и научной эрудиции, которыми он наслаждается, когда предоставляется возможность глубокой научной беседы.
Алексеев, как и всякий приличный (сейчас сказали бы - рукопожатный) русский человек начала 20 века, крайне критичен по отношению к собственной стране, ее государственному устроению, а также к отжившим, как ему, кажется, элементам культуры. В частности, рассуждения Василия Михайловича о религии и религиозности местами довольно наивны для ученого, но если учесть тогдашнюю атмосферу образованного общества, да и науки в целом, это становится вполне понятным.
Главная страсть Алексеева - народные картины. На протяжении всей экспедиции он неустанно гоняется за хуарами - народными лубковыми картинками (особенно за их разновидностью «няньхуа» 年画), не понимаемый при этом абсолютно никем. Европейцы и образованные китайцы не только недоумевают, но и временами активно противодействуют увлечению ученого этой презренной низкопробной мазней, циркулирующей в среде городской и деревенской черни. И только много позднее станет ясно, насколько важна собранная Алексеевым иконографическая коллекция. Уникальная по своей полноте, она даст будущим исследователям множество сведений о фольклоре, о народной культуре, о структуре и содержании простонародной китайской религиозности, (абсолютно отличной от рафинированных культов аристократии), полной грубых суеверий, но в то же время служащей важным источником для научного понимания духовной культуры Китая.
Для желающих ссылка: 3 разворота из предисловия и 3 из середины. http://yadi.sk/d/esIO8RfX179Li