Руководители КГБ СССР #2 Лаврентий Берия / Как писали в 2000-м...
Оригинал взят у mamlas в Руководители КГБ СССР #2 Лаврентий Берия / Как писали в 2000-м...
Ещё из биографий советской госбезопасности, в т.ч. о Берии здесь и здесь, в т.ч. о смерти Берии
Они растворили Берию в щелочи
Расследования / При содействии издательства Вагриус «Коммерсантъ Власть» представляет серию исторических материалов в рубрике «Архив» / Статья 2000 года
Военная коллегия Верховного суда РФ отказалась реабилитировать Лаврентия Берию. Члены коллегии не сомневаются в том, что Берия был вполне законно расстрелян в декабре 1953 года. Между тем сын Берии Серго считает, что его отца застрелили во время или сразу после ареста, а на суде роль Берии сыграл совсем другой человек. ©Ещё в цикле
Оттеснять Берию от власти Маленков начал еще при жизни Сталина
Подтвердить или опровергнуть это могли бы документы о захоронении или кремации тела Берии, но об их существовании ничего не известно. Поэтому обозревателю «Власти» Евгению Жирнову пришлось провести собственное расследование.
«Власть» продолжает серию публикаций о руководителях госбезопасности СССР, публикуя статью о Лаврентие Берии...
На первый взгляд версия Серго Берии выглядит довольно шатко. Как он уже не раз рассказывал, в день ареста Берии в его особняке была перестрелка, и затем оттуда на носилках вынесли тело, накрытое простыней. Но был это сам маршал или кто-то из офицеров его охраны, неизвестно.
Серго Берия также говорит, что на суде роль его отца играл некий двойник и что об этом ему рассказывал член того специального судебного присутствия Митрофан Кучава. А в воспоминаниях о процессе, опубликованных на закате горбачевской перестройки, Кучава утверждал, что узнал в главном подсудимом Берию и никакой речи о двойнике нет и быть не может.
___"Заглядывая подчиненным в глаза, Берия спрашивал: 'Ты, когда не выполняешь мой приказ, думаешь про свою семью?'" / На фото: дочь Сталина Светлана на коленях у Берии
Но вот что интересно. На версию Серго Берия работают некоторые подтвержденные документами факты, найденные в ходе нашего расследования и публикуемые впервые. Год спустя после "банды Берии", в декабре 1954 года, в Ленинграде судили другого бывшего руководителя Лубянки - генерал-полковника Абакумова. В числе прочего ему вменили в вину то, что он по просьбе Берии и вопреки приказу Сталина не арестовал руководителя службы террора и диверсий МГБ СССР генерала Судоплатова и его заместителя генерала Эйтингона. Бывший министр ГБ был искренне удивлен и сказал, что слышит об этом впервые. Он заметил, что охотно арестовал бы Судоплатова с Эйтингоном, поскольку "это бандиты, способные на любые преступления", но такого приказа от Сталина никогда не поступало. И все, кто знал Абакумова, не сомневаются в том, что тогда на суде он сказал правду. Получается, что показания маршала Берии, как минимум, в этой части фальшивы.
И не только в этой. Один из специалистов, имевших возможность изучить дела Берии и начальника охраны Сталина генерала Власика, засекреченные по сей день, обнаружил крайне интересный факт. Списки женщин, в изнасиловании которых, судя по материалам его дела, признал себя виновным Берия, почти полностью совпадают со списками тех дам, в связях с которыми обвинялся арестованный задолго до Берии Власик.
Безусловно, Берию по приказу его товарищей по Президиуму ЦК могли застрелить во время или сразу после ареста. Только никакого смысла в немедленной ликвидации Берии не было.
В Кремле
После смерти Сталина Берия сосредоточил в своих руках огромную власть. Он наконец-то стал первым заместителем председателя Совета Министров СССР и возглавил объединенное МВД, в состав которого, кроме милиции, как в памятные 30-е годы, вошли разведка, контрразведка и вся империя ГУЛАГа, а МГБ перестало существовать. И это, конечно, могло пугать коллег Берии по кремлевскому руководству. Но они не могли не понимать, что время, а главное, люди уже не те. Берия, которого Сталин отлучил от Лубянки в декабре 1945 года, управлять госбезопасностью как прежде уже не мог - за семь лет его позиции сильно ослабли.
Первое время после потери поста наркома внутренних дел Берия контролировал спецслужбы с помощью своих соратников. НКГБ возглавлял преданный ему Всеволод Меркулов, а в аппарате НКВД подавляющее большинство руководителей были беспредельно преданы Лаврентию Павловичу. Однако уже в марте 1946 года Сталин решил провести преобразование госбезопасности. В МГБ влили военную контрразведку Смерш, и возглавивший министерство шеф Смерша Абакумов (которого, кстати, выделил среди других чекистов и продвигал вверх по служебной лестнице Берия) очень скоро выставил из МГБ большинство бериевских приближенных.
Берии с трудом удалось сохранить в своем подчинении службы, занимавшиеся обеспечением безопасности в возглавлявшемся им атомном проекте. А из сотрудников МГБ в его ведении остались лишь Судоплатов, ведавший, кроме диверсий, проникновением советской агентуры в американский и английский атомные проекты, да "бериевский оркестр". Так, по словам ветеранов МГБ, называли его охранников, которые при поездках в открытых машинах прятали автоматы в футлярах от скрипок, а ручной пулемет в футляре от контрабаса.
О том, как низко пал авторитет Берии на Лубянке, мне рассказывал бывший начальник второго главка МГБ (контрразведки). По его словам, Берия после мая 1946 года приезжал в МГБ лишь считанное число раз. А Абакумов, чтобы подчеркнуть, что Берия здесь больше не хозяин, приказал перестать убирать кабинет, в котором раньше сидел маршал. "Я как-то зашел туда,- вспоминал шеф контрразведки,- и увидел весьма красноречивую картину: с люстры мохнатыми клочьями свисала пыль; мебель, подоконники, полы тоже были покрыты толстенным слоем пыли".
Но это было только начало. В 1947 году, вспоминал начальник второго главка, к нему пришел полковник Федор Шубняков и доложил о визите старого приятеля, начальника охраны Берии полковника Саркисова, который, если называть вещи своими именами, решил начать "стучать" на своего босса. По словам шефа контрразведки, поначалу Абакумов отказался брать у него донесения Саркисова. "Ну что ты носишь мне всю эту грязь? - сказал министр ГБ.- Эту бабу затащил в постель, ту..." Но потом доложил о "бумагах Саркисова" Сталину и отдал новое распоряжение: "Все, что напишет этот говнюк, немедленно тащить ко мне".
Почувствовав, куда ветер дует, от Берии отдалились его старые (со времен работы в Грузии) соратники, принявшиеся поминутно доказывать свою преданность Абакумову. Не лучше обстояли дела Берии и в МВД. Там, правда, верных бериевцев со службы не изгоняли, но министр внутренних дел Сергей Круглов перебрался "под крышу" к Маленкову, а его первый заместитель Иван Серов вспомнил о своей давней дружбе с Хрущевым.
В 1951 году Берии с Маленковым удалось добиться отстранения от должности, а затем ареста Абакумова. Но от смены власти на Лубянке Берия не выиграл ничего. Его напарник Маленков "продавил" назначение на пост министра ГБ своего человека - заведующего отделом ЦК ВКП(б) Семена Игнатьева. Кроме того, Маленков продолжал направлять в МГБ преданных людей и на менее значимые посты - начальников отделов и заместителей начальников управлений. Мало того, в конце 1952 года он внедрил на Лубянку трех партийных работников во главе с Николаем Мироновым, задачей которых было собрать компромат, который пригодился бы в случае ареста Берии. Но закончить свою работу они не смогли - Сталин умер, и на Лубянке вновь появился Берия.
___Министр госбезопасности Абакумов всячески пытался показать, что Берия на Лубянке больше не хозяин. Он даже приказал перестать убирать его кабинет
На Лубянке
После семилетнего отсутствия Берия оказался на Лубянке совершенно чужим человеком. Там за это время образовались новые кланы и группировки. К тому же товарищ первый заместитель председателя Совета Министров, как он требовал себя называть, не почувствовал и не понял, что новому поколению обитателей Лубянки не нравятся ни возвращенная на руководящие чекистские высоты старая бериевская гвардия, ни его стиль руководства.
Но гораздо больше испугало и верных, и неверных бериевцев другое - возврат к прошлому. Лаврентий Павлович потребовал прекратить заниматься ерундой и разбираться, к примеру, с подозреваемыми в шпионаже "следственным путем", то есть арестовывать, даже если для этого не было достаточных оснований, и "разматывать" с применением мер устрашения. По опыту предыдущих лет чекисты знали, что после очередной смены руководства Лубянки за это придется отвечать.
Не понравилась сотрудникам ГБ и манера обращения Берии с подчиненными.
___После смерти Сталина Берия первым делом обчистил его сейф - и на похоронах вождя держался вполне уверенно
Один из видных советских разведчиков рассказывал мне, что Берия даже своих первых заместителей вызывал к себе не по телефону, а как прислугу - звонком. Ему пришлось наблюдать, как огромный, толстый настолько, что ему заказывали специальный письменный стол с полукруглой выемкой для живота, с вечно красным лицом (за это Берия называл его Самовар) генерал-полковник Богдан Кобулов по звонку со словами "Хозяин вызывает" с легкостью спринтера выпрыгнул из-за стола и побежал по коридору к кабинету министра.
Не меньше раздражения, как рассказывали мне ветераны ГБ, вызывала и подзабытая ими при прямолинейном Абакумове и трусоватом партийном интеллигенте Игнатьеве манера Берии заставлять подчиненных давать ему компромат на самих себя. За малейшие проступки он требовал писать объяснения с преувеличением грехов, которые с довольной ухмылкой на глазах жертвы запирал в своем сейфе.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Берия так ничего и не узнал о подготовке Маленковым и Хрущевым заговора против него. Мало того, его первый заместитель генерал Иван Серов, очевидно, по заданию Хрущева за два месяца до ареста Берии по выходным стал приглашать к себе на дачу поиграть в теннис тех, кого намечал после смещения маршала назначить на ключевые посты в госбезопасности, и вел с ними довольно откровенные беседы. И даже об этом Берию никто не проинформировал.
___В этом бункере, расположенном ныне во дворе штаб-квартиры Московского военного округа, Берия ждал суда, был расстрелян и растворен в щелочи
В бомбоубежище
В качестве исполнителей для ареста и последующей охраны Берии заговорщики выбрали офицеров и генералов штаба Московского округа ПВО. И, как мне удалось выяснить, это не было случайностью. В ведении Берии долгое время находился спецкомитет Совмина СССР, отвечавший за строительство кольца противовоздушной обороны вокруг Москвы. И все огрехи при создании кольца Берия имел обыкновение сваливать именно на этих офицеров. Как мне рассказывал бывший командир одной из подмосковных ракетных баз ПВО, у него, боевого офицера, прошедшего Отечественную войну с первого до последнего дня, и десятилетия спустя начинали трястись колени при воспоминании о встречах с Берией: "Про обещание стереть нас в лагерную пыль я даже не говорю. Берия так внимательно мог посмотреть тебе в глаза и спросить: 'Ты, когда не выполняешь мой приказ, думаешь про свою семью?' А кто бы мог посметь не выполнить его указаний?"
И, очевидно, поэтому, как рассказывали офицеры, участвовавшие в этой операции, никаких сомнений в том, что они охраняют именно Берию, а не какого-то двойника, у них не было. Мало того, один из них, полковник Алексей Холопов, который участвовал в аресте Берии и охранял его до последнего дня суда, просто отказался обсуждать версию о двойнике как полностью абсурдную.
"За день до ареста Берии,- рассказывал полковник Холопов,- меня вызвал начальник управления кадров округа и сказал, что формируется оперативная группа. Инструктировал нас в приемной командующего округом какой-то незнакомый генерал. Мы получили оружие, и ночью нас привезли в Кремль. Меня поставили на пост у кабинета Маленкова, и я видел, как все члены Президиума ЦК идут на заседание. Берия пришел последним. Я был и в той машине, на которой после ареста его везли на гарнизонную гауптвахту. В камере он вел себя очень нервно, сломал табуретку и кричал: 'Вы ничего не понимаете! Вы не знаете, кто я такой! Это я, я создал ракеты!'".
Офицеры ПВО наблюдали за Берией, можно сказать, с удовольствием и повышенным рвением. За все месяцы, пока они охраняли Берию, содержавшегося в бомбоубежище штаба Московского военного округа, как рассказывал мне полковник Холопов, случилась единственная накладка - был отстранен от участия в операции начальник медслужбы округа Иван Охлобыстин, который как-то посочувствовал Берии.
Полковник Холопов рассказывал, как был удивлен, наблюдая изменения в поведении Берии за те полгода, что тот сидел в подземном бункере: "Вначале он угрожал нам, требовал вернуть отобранное после ареста знаменитое пенсне, дать бумагу для писем Маленкову и Хрущеву, кричал, что скоро выйдет отсюда и всем нам покажет. Потом сник и лишь постоянно просил дать ему еды получше. Представляете, этот зверь ну просто канючил, чтобы ему принесли индеечки!"
Очевидно, именно этого момента, когда заключение сломает Берию, и дожидались его товарищи по Президиуму ЦК. Каждый из них хотел первым заполучить компромат на себя и товарищей, который Берия успел захватить и спрятать после смерти Сталина. Он первым прямо с Ближней дачи рванул в Кремль и "приватизировал" содержимое сталинского сейфа, а затем на Лубянке, практически выбросив Игнатьева из министерского кабинета, захватил и компромат, накопленный там.
Видимо, в его руки попали и рапорты Саркисова, и потому следователям пришлось пойти на откровенный и удачный подлог списков изнасилованных женщин. Вряд ли Берия мог точно вспомнить всех дам, с которыми спал в последние годы. В отличие от простоватого Абакумова, хранившего обличительные документы дома в бельевом шкафу, Берия наверняка нашел для компромата более надежный тайник. И для того чтобы сломить его морально и заставить отдать документы, требовались время и искусство генерального прокурора страны Романа Руденко, который лично вел дело. Развязка, скорее всего, наступила после того, как Берия сдался и компромат отправился по назначению - к Хрущеву, человеком которого был Руденко. Заодно бывший маршал признал почти все, о чем просило следствие (вроде просьбы не арестовывать Судоплатова).
О том, что произошло после суда, полковник Холопов рассказывал неохотно и кратко: "Расстреляли", добавляя, что сам он в этом не участвовал, и сразу переходил к тому, что было потом: "25 декабря кончилась наша охрана. Мне дали дополнительный отпуск, орден Красной Звезды и деньжат подкинули". Мы несколько раз возвращались к тому, куда же исчез труп Берии, но ответить на этот вопрос Алексей Дмитриевич то ли не мог, то ли не хотел.
Гораздо удачнее был разговор с упоминавшимся уже командиром ракетной базы. Взяв с меня обещание не называть его имени ("Дети все-таки, понимаешь, внуки"), он рассказал о том, что случилось на самом деле: "Все рассказы о том, что Берию чин чинарем привязали к какой-то доске и потом расстреляли,- вранье. Ребята так ненавидели его, что не смогли довести до той доски, начали стрелять прямо на лестнице. Я их понимаю. Но отправлять его с такой кучей дыр в крематорий они не решились. Мне потом рассказывали, что кто-то предложил растворить труп в щелочи. Подходящая ванна была там же, в убежище. Щелочь принесли. Вот так трупа Берии и не стало..."
Евгений Жирнов
«Коммерсантъ Власть», №22, стр. 44, 6 июня 2000
Ещё из биографий советской госбезопасности, в т.ч. о Берии здесь и здесь, в т.ч. о смерти Берии
Они растворили Берию в щелочи
Расследования / При содействии издательства Вагриус «Коммерсантъ Власть» представляет серию исторических материалов в рубрике «Архив» / Статья 2000 года
Военная коллегия Верховного суда РФ отказалась реабилитировать Лаврентия Берию. Члены коллегии не сомневаются в том, что Берия был вполне законно расстрелян в декабре 1953 года. Между тем сын Берии Серго считает, что его отца застрелили во время или сразу после ареста, а на суде роль Берии сыграл совсем другой человек. ©Ещё в цикле
Оттеснять Берию от власти Маленков начал еще при жизни Сталина
Подтвердить или опровергнуть это могли бы документы о захоронении или кремации тела Берии, но об их существовании ничего не известно. Поэтому обозревателю «Власти» Евгению Жирнову пришлось провести собственное расследование.
«Власть» продолжает серию публикаций о руководителях госбезопасности СССР, публикуя статью о Лаврентие Берии...
На первый взгляд версия Серго Берии выглядит довольно шатко. Как он уже не раз рассказывал, в день ареста Берии в его особняке была перестрелка, и затем оттуда на носилках вынесли тело, накрытое простыней. Но был это сам маршал или кто-то из офицеров его охраны, неизвестно.
Серго Берия также говорит, что на суде роль его отца играл некий двойник и что об этом ему рассказывал член того специального судебного присутствия Митрофан Кучава. А в воспоминаниях о процессе, опубликованных на закате горбачевской перестройки, Кучава утверждал, что узнал в главном подсудимом Берию и никакой речи о двойнике нет и быть не может.
___"Заглядывая подчиненным в глаза, Берия спрашивал: 'Ты, когда не выполняешь мой приказ, думаешь про свою семью?'" / На фото: дочь Сталина Светлана на коленях у Берии
Но вот что интересно. На версию Серго Берия работают некоторые подтвержденные документами факты, найденные в ходе нашего расследования и публикуемые впервые. Год спустя после "банды Берии", в декабре 1954 года, в Ленинграде судили другого бывшего руководителя Лубянки - генерал-полковника Абакумова. В числе прочего ему вменили в вину то, что он по просьбе Берии и вопреки приказу Сталина не арестовал руководителя службы террора и диверсий МГБ СССР генерала Судоплатова и его заместителя генерала Эйтингона. Бывший министр ГБ был искренне удивлен и сказал, что слышит об этом впервые. Он заметил, что охотно арестовал бы Судоплатова с Эйтингоном, поскольку "это бандиты, способные на любые преступления", но такого приказа от Сталина никогда не поступало. И все, кто знал Абакумова, не сомневаются в том, что тогда на суде он сказал правду. Получается, что показания маршала Берии, как минимум, в этой части фальшивы.
И не только в этой. Один из специалистов, имевших возможность изучить дела Берии и начальника охраны Сталина генерала Власика, засекреченные по сей день, обнаружил крайне интересный факт. Списки женщин, в изнасиловании которых, судя по материалам его дела, признал себя виновным Берия, почти полностью совпадают со списками тех дам, в связях с которыми обвинялся арестованный задолго до Берии Власик.
Безусловно, Берию по приказу его товарищей по Президиуму ЦК могли застрелить во время или сразу после ареста. Только никакого смысла в немедленной ликвидации Берии не было.
В Кремле
После смерти Сталина Берия сосредоточил в своих руках огромную власть. Он наконец-то стал первым заместителем председателя Совета Министров СССР и возглавил объединенное МВД, в состав которого, кроме милиции, как в памятные 30-е годы, вошли разведка, контрразведка и вся империя ГУЛАГа, а МГБ перестало существовать. И это, конечно, могло пугать коллег Берии по кремлевскому руководству. Но они не могли не понимать, что время, а главное, люди уже не те. Берия, которого Сталин отлучил от Лубянки в декабре 1945 года, управлять госбезопасностью как прежде уже не мог - за семь лет его позиции сильно ослабли.
Первое время после потери поста наркома внутренних дел Берия контролировал спецслужбы с помощью своих соратников. НКГБ возглавлял преданный ему Всеволод Меркулов, а в аппарате НКВД подавляющее большинство руководителей были беспредельно преданы Лаврентию Павловичу. Однако уже в марте 1946 года Сталин решил провести преобразование госбезопасности. В МГБ влили военную контрразведку Смерш, и возглавивший министерство шеф Смерша Абакумов (которого, кстати, выделил среди других чекистов и продвигал вверх по служебной лестнице Берия) очень скоро выставил из МГБ большинство бериевских приближенных.
Берии с трудом удалось сохранить в своем подчинении службы, занимавшиеся обеспечением безопасности в возглавлявшемся им атомном проекте. А из сотрудников МГБ в его ведении остались лишь Судоплатов, ведавший, кроме диверсий, проникновением советской агентуры в американский и английский атомные проекты, да "бериевский оркестр". Так, по словам ветеранов МГБ, называли его охранников, которые при поездках в открытых машинах прятали автоматы в футлярах от скрипок, а ручной пулемет в футляре от контрабаса.
О том, как низко пал авторитет Берии на Лубянке, мне рассказывал бывший начальник второго главка МГБ (контрразведки). По его словам, Берия после мая 1946 года приезжал в МГБ лишь считанное число раз. А Абакумов, чтобы подчеркнуть, что Берия здесь больше не хозяин, приказал перестать убирать кабинет, в котором раньше сидел маршал. "Я как-то зашел туда,- вспоминал шеф контрразведки,- и увидел весьма красноречивую картину: с люстры мохнатыми клочьями свисала пыль; мебель, подоконники, полы тоже были покрыты толстенным слоем пыли".
Но это было только начало. В 1947 году, вспоминал начальник второго главка, к нему пришел полковник Федор Шубняков и доложил о визите старого приятеля, начальника охраны Берии полковника Саркисова, который, если называть вещи своими именами, решил начать "стучать" на своего босса. По словам шефа контрразведки, поначалу Абакумов отказался брать у него донесения Саркисова. "Ну что ты носишь мне всю эту грязь? - сказал министр ГБ.- Эту бабу затащил в постель, ту..." Но потом доложил о "бумагах Саркисова" Сталину и отдал новое распоряжение: "Все, что напишет этот говнюк, немедленно тащить ко мне".
Почувствовав, куда ветер дует, от Берии отдалились его старые (со времен работы в Грузии) соратники, принявшиеся поминутно доказывать свою преданность Абакумову. Не лучше обстояли дела Берии и в МВД. Там, правда, верных бериевцев со службы не изгоняли, но министр внутренних дел Сергей Круглов перебрался "под крышу" к Маленкову, а его первый заместитель Иван Серов вспомнил о своей давней дружбе с Хрущевым.
В 1951 году Берии с Маленковым удалось добиться отстранения от должности, а затем ареста Абакумова. Но от смены власти на Лубянке Берия не выиграл ничего. Его напарник Маленков "продавил" назначение на пост министра ГБ своего человека - заведующего отделом ЦК ВКП(б) Семена Игнатьева. Кроме того, Маленков продолжал направлять в МГБ преданных людей и на менее значимые посты - начальников отделов и заместителей начальников управлений. Мало того, в конце 1952 года он внедрил на Лубянку трех партийных работников во главе с Николаем Мироновым, задачей которых было собрать компромат, который пригодился бы в случае ареста Берии. Но закончить свою работу они не смогли - Сталин умер, и на Лубянке вновь появился Берия.
___Министр госбезопасности Абакумов всячески пытался показать, что Берия на Лубянке больше не хозяин. Он даже приказал перестать убирать его кабинет
На Лубянке
После семилетнего отсутствия Берия оказался на Лубянке совершенно чужим человеком. Там за это время образовались новые кланы и группировки. К тому же товарищ первый заместитель председателя Совета Министров, как он требовал себя называть, не почувствовал и не понял, что новому поколению обитателей Лубянки не нравятся ни возвращенная на руководящие чекистские высоты старая бериевская гвардия, ни его стиль руководства.
Но гораздо больше испугало и верных, и неверных бериевцев другое - возврат к прошлому. Лаврентий Павлович потребовал прекратить заниматься ерундой и разбираться, к примеру, с подозреваемыми в шпионаже "следственным путем", то есть арестовывать, даже если для этого не было достаточных оснований, и "разматывать" с применением мер устрашения. По опыту предыдущих лет чекисты знали, что после очередной смены руководства Лубянки за это придется отвечать.
Не понравилась сотрудникам ГБ и манера обращения Берии с подчиненными.
___После смерти Сталина Берия первым делом обчистил его сейф - и на похоронах вождя держался вполне уверенно
Один из видных советских разведчиков рассказывал мне, что Берия даже своих первых заместителей вызывал к себе не по телефону, а как прислугу - звонком. Ему пришлось наблюдать, как огромный, толстый настолько, что ему заказывали специальный письменный стол с полукруглой выемкой для живота, с вечно красным лицом (за это Берия называл его Самовар) генерал-полковник Богдан Кобулов по звонку со словами "Хозяин вызывает" с легкостью спринтера выпрыгнул из-за стола и побежал по коридору к кабинету министра.
Не меньше раздражения, как рассказывали мне ветераны ГБ, вызывала и подзабытая ими при прямолинейном Абакумове и трусоватом партийном интеллигенте Игнатьеве манера Берии заставлять подчиненных давать ему компромат на самих себя. За малейшие проступки он требовал писать объяснения с преувеличением грехов, которые с довольной ухмылкой на глазах жертвы запирал в своем сейфе.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Берия так ничего и не узнал о подготовке Маленковым и Хрущевым заговора против него. Мало того, его первый заместитель генерал Иван Серов, очевидно, по заданию Хрущева за два месяца до ареста Берии по выходным стал приглашать к себе на дачу поиграть в теннис тех, кого намечал после смещения маршала назначить на ключевые посты в госбезопасности, и вел с ними довольно откровенные беседы. И даже об этом Берию никто не проинформировал.
___В этом бункере, расположенном ныне во дворе штаб-квартиры Московского военного округа, Берия ждал суда, был расстрелян и растворен в щелочи
В бомбоубежище
В качестве исполнителей для ареста и последующей охраны Берии заговорщики выбрали офицеров и генералов штаба Московского округа ПВО. И, как мне удалось выяснить, это не было случайностью. В ведении Берии долгое время находился спецкомитет Совмина СССР, отвечавший за строительство кольца противовоздушной обороны вокруг Москвы. И все огрехи при создании кольца Берия имел обыкновение сваливать именно на этих офицеров. Как мне рассказывал бывший командир одной из подмосковных ракетных баз ПВО, у него, боевого офицера, прошедшего Отечественную войну с первого до последнего дня, и десятилетия спустя начинали трястись колени при воспоминании о встречах с Берией: "Про обещание стереть нас в лагерную пыль я даже не говорю. Берия так внимательно мог посмотреть тебе в глаза и спросить: 'Ты, когда не выполняешь мой приказ, думаешь про свою семью?' А кто бы мог посметь не выполнить его указаний?"
И, очевидно, поэтому, как рассказывали офицеры, участвовавшие в этой операции, никаких сомнений в том, что они охраняют именно Берию, а не какого-то двойника, у них не было. Мало того, один из них, полковник Алексей Холопов, который участвовал в аресте Берии и охранял его до последнего дня суда, просто отказался обсуждать версию о двойнике как полностью абсурдную.
"За день до ареста Берии,- рассказывал полковник Холопов,- меня вызвал начальник управления кадров округа и сказал, что формируется оперативная группа. Инструктировал нас в приемной командующего округом какой-то незнакомый генерал. Мы получили оружие, и ночью нас привезли в Кремль. Меня поставили на пост у кабинета Маленкова, и я видел, как все члены Президиума ЦК идут на заседание. Берия пришел последним. Я был и в той машине, на которой после ареста его везли на гарнизонную гауптвахту. В камере он вел себя очень нервно, сломал табуретку и кричал: 'Вы ничего не понимаете! Вы не знаете, кто я такой! Это я, я создал ракеты!'".
Офицеры ПВО наблюдали за Берией, можно сказать, с удовольствием и повышенным рвением. За все месяцы, пока они охраняли Берию, содержавшегося в бомбоубежище штаба Московского военного округа, как рассказывал мне полковник Холопов, случилась единственная накладка - был отстранен от участия в операции начальник медслужбы округа Иван Охлобыстин, который как-то посочувствовал Берии.
Полковник Холопов рассказывал, как был удивлен, наблюдая изменения в поведении Берии за те полгода, что тот сидел в подземном бункере: "Вначале он угрожал нам, требовал вернуть отобранное после ареста знаменитое пенсне, дать бумагу для писем Маленкову и Хрущеву, кричал, что скоро выйдет отсюда и всем нам покажет. Потом сник и лишь постоянно просил дать ему еды получше. Представляете, этот зверь ну просто канючил, чтобы ему принесли индеечки!"
Очевидно, именно этого момента, когда заключение сломает Берию, и дожидались его товарищи по Президиуму ЦК. Каждый из них хотел первым заполучить компромат на себя и товарищей, который Берия успел захватить и спрятать после смерти Сталина. Он первым прямо с Ближней дачи рванул в Кремль и "приватизировал" содержимое сталинского сейфа, а затем на Лубянке, практически выбросив Игнатьева из министерского кабинета, захватил и компромат, накопленный там.
Видимо, в его руки попали и рапорты Саркисова, и потому следователям пришлось пойти на откровенный и удачный подлог списков изнасилованных женщин. Вряд ли Берия мог точно вспомнить всех дам, с которыми спал в последние годы. В отличие от простоватого Абакумова, хранившего обличительные документы дома в бельевом шкафу, Берия наверняка нашел для компромата более надежный тайник. И для того чтобы сломить его морально и заставить отдать документы, требовались время и искусство генерального прокурора страны Романа Руденко, который лично вел дело. Развязка, скорее всего, наступила после того, как Берия сдался и компромат отправился по назначению - к Хрущеву, человеком которого был Руденко. Заодно бывший маршал признал почти все, о чем просило следствие (вроде просьбы не арестовывать Судоплатова).
О том, что произошло после суда, полковник Холопов рассказывал неохотно и кратко: "Расстреляли", добавляя, что сам он в этом не участвовал, и сразу переходил к тому, что было потом: "25 декабря кончилась наша охрана. Мне дали дополнительный отпуск, орден Красной Звезды и деньжат подкинули". Мы несколько раз возвращались к тому, куда же исчез труп Берии, но ответить на этот вопрос Алексей Дмитриевич то ли не мог, то ли не хотел.
Гораздо удачнее был разговор с упоминавшимся уже командиром ракетной базы. Взяв с меня обещание не называть его имени ("Дети все-таки, понимаешь, внуки"), он рассказал о том, что случилось на самом деле: "Все рассказы о том, что Берию чин чинарем привязали к какой-то доске и потом расстреляли,- вранье. Ребята так ненавидели его, что не смогли довести до той доски, начали стрелять прямо на лестнице. Я их понимаю. Но отправлять его с такой кучей дыр в крематорий они не решились. Мне потом рассказывали, что кто-то предложил растворить труп в щелочи. Подходящая ванна была там же, в убежище. Щелочь принесли. Вот так трупа Берии и не стало..."
Евгений Жирнов
«Коммерсантъ Власть», №22, стр. 44, 6 июня 2000