Фрэнсис Скотт Фицджеральд - Ночь нежна. Книга 2 глава 13
Уже давно Дику не случалось таить злобу против кого-то - с тех пор, как студентом-первокурсником он набрел на популярную статью об «умственной гигиене». Но Бэби возмутила его своим хладнокровным нахальством богачки, и ему нелегко было это возмущение сдерживать. Сотни и сотни лет пройдут, должно быть, прежде чем подобные амазонки научатся - не на словах только - понимать, что лишь в своей гордости человек уязвим по-настоящему; но уж если это затронуть в нем, он становится похож на Шалтай-Болтая. Профессия Дика Дайвера научила его бережно обращаться с людьми. И тем не менее:
- Слишком все стали обходительны в наши дни, - сказал он, когда сани, плавно скользя, уже несли их к Гстааду.
- Что ж, это очень хорошо, - отозвалась Бэби.
- Нет, не очень хорошо, - возразил он, обращаясь к безликой связке мехов. - Ведь что подразумевается под чрезмерной обходительностью - все люди, мол, до того чувствительные создания, что без перчаток к ним и притрагиваться нельзя. А как же тогда с уважением к человеку? Непростое дело обозвать кого-то лгуном или трусом, но если всю жизнь щадить людские чувства и потворствовать людскому тщеславию, то в конце концов можно потерять всякое понятие о том, что в человеке действительно заслуживает уважения.
- Мне кажется, американцы очень большое значение придают манерам, - заметил пожилой англичанин.
- Очень, - подтвердил Дик. - У моего отца, например, манеры были наследственные - от тех времен, когда люди сначала стреляли, а потом приносили извинения. Человек при оружии, - впрочем, вы, европейцы, еще в начале восемнадцатого столетия перестали носить оружие в мирное время…
- В буквальном смысле, пожалуй…
- В буквальном смысле. И во всех прочих.
- У вас всегда были прекрасные манеры. Дик, - примирительно сказала Бэби.