Пара странных слов.
Вечная Война не заканчивается, когда мы уходим с поля боя. Она просто горит в других сердцах. Но и она - то, из чего мы однажды вырастем.
Я вот тут поняла, что Вечная Война - она для слабых.
Она ведь никогда не закончится. Поэтому всегда можно перенести наступление. На то время когда мне будет удобней.
И можно не винить себя в том, что всё так плохо. Не то, чтобы я «сделал, что смог», а просто - это же Война. Здесь есть многое, что сильнее меня.
И каждый раз, когда сложно, улыбаться той самой высшей силе - иронично и злобно: давай, да, мне кажется, что куда уже хуже, но на самом-то деле - есть еще куда.
И любая истерика приобретает особый оттенок - она рассматривается в контексте жизни, одновременно становясь осмысленней и проще. Почти как на поле боя.
В самом деле, мне всегда есть, чем себя оправдать.
И каждый раз, вставая с утра, я смотрю в окно и думаю: «Еще один день».
Я вот тут поняла, что Вечная Война - она для слабых.
Она ведь никогда не закончится. Поэтому всегда можно перенести наступление. На то время когда мне будет удобней.
И можно не винить себя в том, что всё так плохо. Не то, чтобы я «сделал, что смог», а просто - это же Война. Здесь есть многое, что сильнее меня.
И каждый раз, когда сложно, улыбаться той самой высшей силе - иронично и злобно: давай, да, мне кажется, что куда уже хуже, но на самом-то деле - есть еще куда.
И любая истерика приобретает особый оттенок - она рассматривается в контексте жизни, одновременно становясь осмысленней и проще. Почти как на поле боя.
В самом деле, мне всегда есть, чем себя оправдать.
И каждый раз, вставая с утра, я смотрю в окно и думаю: «Еще один день».