Жизнь в психбольнице? Легко!
Я пишу эту статью, так как обещала многим людям уже давно ее написать. Надеюсь, будет интересно и не слишком жутко. Хотя о чем это я - жутко будет, а потому попрошу всех слабонервных - закрыть страницу.
Поехали!
Шел 14 год моей жизни, когда я впервые попала в, так называемую, психушку. Как сейчас помню своего врача, все вопросы и сложности связанные с лечением, но давайте обо всем по порядку.
Первый раз я лежала в НЦПЗ (научный центр психического здоровья). Как следует из названия - это институт. Там мне поставили диагноз - псевдоневротическое шизотипическое расстройство (далее пшр). Пшр очень легкий диагноз из тех, которые мне могли поставить. Я была совсем еще ребенком и мне решили «не ломать жизнь». Ох, если бы вы, мои читатели, знали насколько мне было страшно узнать свой диагноз, но я тогда еще не знала, что это останется со мной навсегда, а потому нервничала меньше, чем сейчас.
В НЦПЗ был совершенно уникальный врач А.В. А знаете почему уникальный? Его ненавидели все. И другие врачи, и медсестры, и родители, и дети. Но если бы я могла оставить о нем отзыв, вышло бы следующее:
«А.В. врач изумительный. Поднимает на ноги за пару месяцев, но совершенно не уважает личные границы!! В общем, 5/10»
Хах, забавно же выглядел бы мой отзыв под фамилией первого лечащего психиатра в моей жизни.
Я немного отклонилась от темы... Давайте же приступим к самому интересному!
Я писала в твиттере тред по детской психбольнице №6 (https://twitter.com/HSV_100lvl/status/1022153635839574018), а теперь надо бы осветить и другие места.
Итак, НЦПЗ - взрослая психиатрическая клиника, с детским отделением (в котором я и лежала)
Очень клевая больница, на самом деле. Правда поняла я это только после «шестерки». В отличии от детской, в НЦПЗ более мягкие условия «хранения» детей. Во-первых - там можно было мыться каждый день. И даже если ты болеешь, как только отпускали из лазарета идешь и моешься себе спокойно. Во-вторых - дети менее буйные и истории у них очень сильно лайтовые, по сравнению с девочками из «шестерки». Так же хотела отметить сразу - шизофреники часто НЕ буйные. Ну, то есть, совсем.
Единственное исключение из этого правила - особа Гитлер. Да, в детском отделении (далее - Д.О.), вместе со мной лежала девочка, считавшая себя Гитлером. Она попала в больницу после того, как кинулась на отца с ножом (никто не пострадал). Очень клева девочка, должна я вам сказать. У нее был тот же врач, что и у меня. И вот однажды Гитлер вышла из класса-игровой и, заметив на другом конце коридора, около сестринского поста, А.В., очень громко заорала: «Смотрите, там Геббельс!!» и знаете, что было дальше? А.В. заорал в ответ: «Что ж ты меня раскрываешь? Я под прикрытием!» Смеялись абсолютно все. В том числе и врач с Гитлером.
У меня в НЦПЗ была лучшая подруга - особа Л. Она болела тем же, чем и я. Меня больше всего потрясло ее отношение к жизни. Она хотела стать психиатром! Помогать подросткам с тем же диагнозом, что и у нее. Я была поражена этим ее стремлением. И сейчас - вспоминая о ней - я невольно улыбаюсь. Самый грустный человек, которого я видела, имел самые светлые идеи. Я горжусь, что была знакома с ней. Надеюсь, у нее все получилось и она сейчас учится на психиатра.
Точно так же, как и везде, в больнице была особо неприятная личность - мистер Д. Этот молодой человек, крайне невзлюбил меня с первого взгляда. Я до сих пор не понимаю, в чем собственно было дело и откуда взялась такая открытая неприязнь. Мистер Д. был первым молодым человеком, обозвавшим меня «шлюхой». Остальным это слово так понравилось, что меня так и продолжали называть. Медсестры? Они ничего не делали. Я в общем и сама не жаловалась. Мне никто подножек не ставил, подлянок не делал и не гнобил, а на обзывательства мне было глубоко и далеко. Этот же мистер Д. надавил мне на самое больное место - на детей. «Да чтобы у тебя никогда детей не было! Ты ужасная мать, шлюха!» - цитата. Да, прошло уже более пяти лет, но я до сих пор помню его слова.
С ежедневными занятиями дела обстояли ну просто шикарно. Можно и ножницами пользоваться, и вышивать, и клеить, и ничерта не делать. Прелесть! Каждое утро нас гнали на зарядку, а по вторникам и четвергам - водили в арт-студию или на ЛФК. Но даже с ежедневными физ. упражнениями дети сильно поправлялись. Помню, что выходила я с весом в 75-76 кило. Понадобилось около трех лет, чтобы сбросить до заветной цифры - 56.
Ну, и конечно же я забыла самое важное - прогулки и отпуски. Каждый день по два раза мы могли гулять на площадке, либо с родителями. И каждые выходные нас выпускали на два дня домой. Но я, как известно, самый удачливый человек, поэтому попала в тот месяц, когда никого никуда не впускали и не выпускали - в карантин. Целый месяц я не видела родителей и дом, но скрашивало мою грусть два фактора. Письма от бабушки и мамы и мистер И. Про него я почти ничего не помню, только его руки и голос, который рассказывал мне про бинарную систему чисел и простой способ решить сложные уравнения. У него, кажется, была депрессия и селфхарм.
Выпустили меня через 4 месяца, со словами: «Что-то ты грустная в последнее время. Давай-ка домой.» Я была неимоверно счастлива. Даже слов не нашлось и я просто... промолчала и кивнула головой.
Так закончилась моя первая история про психбольницы.