Режиссер Дарья Жук: «Хрусталь» - это мое поколение»
Режиссер Дарья Жук хочет снять кино о своем пути из Минска в Америку и съесть весь израильский хумус. Она считает, что фильмы могут создаваться только по любви, а потом они живут своей непредсказуемой жизнью. Об этом Дарья рассказала накануне приезда в Израиль на фестиваль «Окно в Европу»
39-летняя минчанка Дарья Жук много лет живет в Нью-Йорке. Скоро она приедет в Израиль, ее фильм «Хрусталь» включен в программу кинофестиваля, который пройдет в Тель-Авиве.
«Хрусталь» - первая полнометражная лента Дарьи по сценарию, который она написала с Хельгой Ландауэр.
90-е годы. Веля, девушка из Беларуси, мечтает уехать в Америку. Дав в посольстве США придуманный номер телефона, она оказывается в небольшом городке, где ей никто не рад. Но Веля во что бы то ни стало хочет добиться исполнения своей большой «американской мечты»
- Дарья, вы попали в Америку в 16 лет. С родителями?
- Нет, я уехала в США по школьному обмену. А потом поступила там в университет, начала с экономики, и только через несколько лет открыла для себя кино - болезнь, вылечиться от которой невозможно.
- Как в 16 лет одной в Америке?
- Страшно. Но интересно. Я прошла все круги эмигрантской жизни, со всеми трудностями. Для творческого человека переезд в Америку - выбор очень рискованный. Американское общество не подразумевает, что ты пойдешь по непонятному, неденежному пути. Я перепробовала, наверное, все профессии в кинопроизводстве. Продюсировала фильм о «Гоголь Борделло» [американская рок-группа выходцев из Украины, России, Израиля], съемки которого продолжались три года. Учеба, работа, одно цеплялось за другое, и я там осталась, хотя и не планировала. Когда окончательно поняла, что моя жизнь будет связана в кино, я уже в другом университете закончила курс режиссуры. Живу в Бруклине, в Нью-Йорке.
- Что происходит в вашей жизни сейчас?
- Я много путешествую, работаю на территории бывшего Союза, в Европе. Пять лет назад снимала короткий метр в Тель-Авиве. С «Хрусталем» много времени провела дома…
- До сих пор называете Беларусь домом?
- Да, у меня два дома.
- Дарья, ваш фильм «Хрусталь» будет показан в Израиле. О чем вы подумали, когда узнали об этом?
- Я очень обрадовалась. Это чудесная возможность показать мое кино в еще одной стране. Наш фильм уже побывал на различных фестивалях, разные зрители смогли его оценить, и вот теперь - израильская премьера, для нас это новый рубеж.
- Вы думали, снимая свою картину, что она произведет такой фурор - фестивали в разных странах, много прессы? Вы надеялись на это или совсем не предполагали?
- Такое невозможно предположить, у меня лишь была большая надежда, что фильм найдет своего зрителя. Но все произошло вообще не так, как я это себе представляла, как планировала...
- А как вы планировали?
- Мне очень хотелось, чтобы премьера состоялась, допустим, на Берлинском кинофестивале, но этого не произошло. Фильм прожил и живет какую-то свою жизнь - она началась в Карловых Варах, а потом случилось невероятное количество фестивалей. «Хрусталь» смотрели в кинотеатрах, он нравился, начали писать критики. Фильм по-своему отпечатался в сознании зрителей, его до сих пор показывают в России, сейчас приглашают в Финляндию, снова позвали меня во Францию. «Хрусталь» продолжает дарить подарки. Есть фильмы с пышной премьерой, потом их выпускают в прокат, и все. А наш какой-то… живучий, скажем так.
- У «Хрусталя» хорошие кассовые сборы?
- В Беларуси мы побили все рекорды, на удивление фильм оказался очень актуальным для зрителя. В России мы тоже неплохо прошли в кинотеатрах, недавно нас отлично посмотрели в Канаде, с хорошими отзывами и прессой. Это российско-белорусская копродукция, еще участвовали Германия и Америка. Я считала, что сняла фестивальное кино, но после нашего приключения, мне кажется, у него есть все шансы стать культовым. По крайней мере, в историю белорусского кино «Хрусталь» уже вошел.
- Впервые за 22 года Беларусь отправила фильм на «Оскар», собирался Оскаровский комитет, где обсуждали, что вообще с ним делать…
- Да-да, все так и было.
- Дарья, что именно, по вашему мнению, сделало фильм бомбой, событием?
- Сейчас попытаюсь ответить… Я с большим трепетом отнеслась к материалу, к героям, мы были друг в друга влюблены на площадке. Мы вообще делали фильм с большой любовью, вокруг меня собралась потрясающая команда, это очень важно. Сыграла свою роль какая-то межжанровость, кроме этого, 90-е стали очень популярны, захотелось снова их отрефлексировать. Сценарий мы с Хельгой [Ландауэр] задумывали давно, а тут появилось финансирование и возможность снять фильм. Драма взросления - это вечный жанр. Вот, например, с тех пор как я впервые посмотрела курьер «Курьер», он совершенно не устарел, это и сейчас очень актуально.
- Насколько главная героиня «Хрусталя» Веля - это вы? Или это вообще не вы?
- Это не я - это мое поколение. Конечно, желание уехать, вырваться, желание свободы мне понятно. Героиня от меня очень отличается, сценарий написан по реальной истории моей подруги, Хельга тоже знает ее из первых уст. У подруги действительно была проблема с американской визой, и ей пришлось поехать в далекий маленький город, чтобы сидеть возле телефона.
- У фильма открытый финал, неясно, что будет с Велей дальше. Ваша подруга, реальная девочка уехала?
- Да, она уехала.
- Веля, которую сыграла Алина Насибуллина, пугающе похожа на молодую Мадонну. Это случайно получилось?
- Абсолютно случайно, сходство не было прописано в сценарии, но в этом есть невероятный шарм. Кстати, в конце 80-х и в 90-х Мадонна играла подобных персонажей в кино, очень похожих.
- Но Веля тогда не могла ее видеть, она не косплеит Мадонну, произошло чудесное совпадение… Как вы нашли Алину, и насколько точно она сыграла то, что вам было нужно?
- Мы прошли сложный, тернистый путь в поисках главной героини. Я очень долго искала, и все не складывалось. Мы с кастинг-директором Дашей Коробовой и с кастинг-директором в Минске искали везде. Были чудесные актрисы, но чуть постарше. Мне нужна была девушка 21-22 лет. Проблема с такими молодыми актрисами сегодня в том, что они, как говорится, жизни не нюхали. А моя героиня из 90-х - она цепко держится за то, чего она хочет. Нынешнее поколение двадцатилетних более воздушное, более расслабленное. Мне не хватало напряжения, пульсирующей вены, личности. Алину мы нашли в последний момент, она пришла за две недели до съемок. Алина - актриса театра «Практика», сценаристка, режиссер короткометражного кино, ее фильм показывали на фестивале в Германии. А вообще она считает себя художником. Алина еще до кастинга прислала свою визитную карточку, где рассказывала о себе, мы собрались возле монитора и не могли оторваться. Я и моя команда мгновенно поняли, что это Веля. Нам крупно повезло, что мы познакомились, Алина просто создана для особенных ролей.
- В вашем фильме есть еще герои, у которых существуют прототипы в реальной жизни, вы говорили об этом. Например, диджей, с которым Веля проводила рейвы - ваш бывший?
- Говорю честно: это собирательный образ. Но несколько моих друзей из Минска считают, что он списан с них. Я искала в персонажах что-то очень личное.
- А насколько вам знакомы и близки жители провинциального городка, в который попадает Веля?
- Мы все в Беларуси и городские, и сельские одновременно, страна маленькая. Я в детстве летом отдыхала в селе, когда мы задумывали фильм, ездила в очень похожий городок, расположенный вокруг хрустального завода, смотрела, запоминала. Я отношусь к этим людям с любовью, я не над ними - я с ними. Я всегда с ними.
- А как можно быть с отцом Степана, который стоял и смотрел, как сын насилует Велю?
- На самом деле, это понятная белорусская позиция - смотреть со стороны, не вмешиваться.
- Успех вашего фильма в том, что вам удалось затронуть нерв белорусского характера? Ваши герои - точно не россияне. Когда смотришь российские фильмы о 90-х, они другие.
- Я шла от личного, от себя, по-другому правду не расскажешь. Мне было важно показать свои 90-е. Желания, надежды, разочарования, безумие… Ведь поехать в чужой город и ждать, что тебе позвонят по чужому телефону - для этого нужно быть немножко безумным. Мы долго думали, что именно делает этот фильм белорусским. Быть может, то, что я опиралась на какие-то универсальные ценности. Мне было очень важно рассказать историю, которую должны понять все. Но для меня она произойти только в 90-х и только в Минске и в Беларуси.
- Почти карикатурная мама Вели работает в музее партизанского движения войны, которая закончилась 50 лет назад, и увлекается эзотерикой… У нее был реальный прототип, или вы ее придумали для веселья?
- Вообще в Беларуси культ Второй мировой войны, на этом построена вся национальная идентичность. Нет другой истории, которую можно так же идеологизировать. Мне хотелось посмотреть на этот образ со стороны. С одной стороны, она карикатурна, с другой, я знаю таких персонажей. А что касается эзотерики, то она пришла именно в 90-е. Все было перемешано, высокое и низкое, в маме Вели все это слилось достаточно реалистично.
- Судя по финалу фильма, Веля никуда не уедет. Но вы оставляете надежду - с ней уезжает мальчик…
- Да, хочется верить, что у него все сложится по-другому, что он начнет менять эту жизнь изнутри. Скорее всего, он не уедет, во всяком случае, мне так кажется.
- Дарья, жизнь фильма «Хрусталь» продолжается уже независимо от вас. А что вам хочется снять?
- Очень бы хотелось сделать что-нибудь о музыке, субкультуре… Наверное, о любви - в «Хрустале» я говорила о свободе, о самореализации, про любовь там не было. Еще есть где-то глубоко история о событиях моей личной жизни и начале жизни в Америке.
- У вас еще большой сериал в России…
- Да, сейчас я снимаю второй сезон нашумевших «Содержанок». Константин Богомолов, снимавший первый сезон, остался в качестве шоураннера, Дарья Мороз стала креативным продюсером, и мы все вместе варимся в этом невероятно сложном проекте. У нас целое созвездие талантливых и поэтому непростых актеров. Мы все очень стараемся и даже немножко устали.
- Откройте секрет - кто из известных актеров появится во втором сезоне «Содержанок»?
- Чудесная Любовь Аксенова, еще… нет, пусть останется несколько сюрпризов!
- А давайте представим, что у вас появилась возможность пригласить в свой фильм любую мировую звезду… С кем бы вы с удовольствием работали?
- Я не фокусируюсь на звездах, актеры должны подходить к моему материалу. Мне очень трудно придумать идею для звезды. Я училась в университете с Натали Портман и знаю, что, наверное, могу ей позвонить, но пока ничего для нее не придумала. Но если представить, что у меня есть материал, то ответ не будет оригинальным: Бред Питт, Скарлет Йохансон или Галь Гадот. Когда я посмотрела «Чудо-женщину», то подумала, что хотела бы сделать с ней подобное кино.
- Какие у вас отношения с Израилем?
- Я очень жду приезда и хочу съесть весь хумус! У меня остались воспоминания о самой вкусной еде на свете. Мы снимали короткий метр, с нами работали прекрасные израильские актеры - Ошри Коэн, например. Был чудный оператор, который потом переехал в Лос- Анджелес. Все очень классные ребята. Кроме этого, мой американский муж еще не был в Израиле, и я рада, что смогу показать ему новую замечательную страну.