Собачья жизнь
Вот мама говорит: "ну вы теперь уголок Дурова, завели собаку, когда дома младенец". У нас теперь вообще-то два младенца. Одному кормление по требованию, другому - по часам. Одному стопочку чистых пеленок, другому тоже пакетик будь добр купи. Одному внимание и другому тоже внимание. И еще мы наконец-то узнали, что такое не спать ночами, когда дома младенец. Наш, который усатый, с четырех до семи настолько бодр, что Андрей уже третий день ходит с квадратной головой.
Но неоспоримые плюсы тоже есть. Вот Эмиль еще только готовится начинать половую жизнь, а Генри уже все для этого подготовил. Сколько же у нас оказалось всего потерянного по закоулкам. Два куска мыла под шторкой ванны, колпачок от косметической кисточки, три крышечки от лекарств там же, елочный диско-шарик в каком-то дальнем углу кухни и еще какие-то бирюльки. Эмилю не страшны теперь малюсенькие фары от машинок Лего, которые Мартин так часто терял по всей квартире. Теперь-то он их не роняет, а если и роняет, то молниеносно поднимает и скорее бежит убирать в свой лего-чемодан. Да что там фары, нам не страшна теперь даже мучная пыль с сухариков Фазер.
Алиса тоже стала особенно внимательна к своим книжкам и куклам. Раньше она брала стопку бумаги и шла в неизвестном направлении рисовать. Так шла, шла, оставляла по листочку. С Эмилем заговорится - раз листочек рядом положит, на кухню зайдет - парочку на столе с карандашами оставит, где-нибудь в коридоре листик и еще один. И потом только сядет за свой стол и рисует. Теперь, конечно, все по-другому у нее. Более собрано что ли. Серьезно как-то. Вчера замешкалась, а Генри - хлоп! - как схватил, как побежал, аж с проворотом на каждом неровном участке. Несся до своей подушки-коровы и аж упал на самом финише.
А еще одевается Алиса теперь очень быстро. Стремительно даже. Раньше час могла с колготками просидеть, Генри ее уже приучил к противоположному варианту. Буквально неделю назад они с прогулки приходили и давай беспомощных из себя строить. Штаны скинут, куртки еле повесят, шапки им вообще, "не видишь что ли", некуда сложить. Я теперь сама только обувь сниму, а они уже стоят раздетые, одежда в шкафу, шкаф закрыт. Конечно, поели бы ваши новые перчатки и тончайший шарф, вы бы тоже за тридцать секунд успевали в домашнее переодеться.
Сегодня Андрей и Генри ездили к врачу, так дети впервые за два прошедших года распаковали свои двадцать кубических метров игрушек и начали срочно играть. Они даже говорили мне сбивчиво: "Мама, иди уже со своим вниманием, не мешай нам играть". Но потом вернулся усатый пиночет, опять достали его кость-кабана-мячик-футболку Андрея и - все - игрушки попрятали, потому что Генри думает, что это дети с ним играют, а детям такой покупатель-посетитель кафе-пациент не нужен, потому что он целлофан ест.
И самое из всего этого неожиданное, что собаку-то изначально хотела я. Мартин вообще просил кота, Андрей - рыбок, им прививки не надо делать. Так вот, собаку хотела я, а хозяин у него Андрей. Генри каким-то своим седьмым чувством понял, кто в доме главный, поэтому сразу бежал и бежит встречать Андрея, лижет ему руки, прыгает на колени и понимает каждое словечко в свой адрес. А я - хоть обприходись. Ему это ехало-болело.
Но неоспоримые плюсы тоже есть. Вот Эмиль еще только готовится начинать половую жизнь, а Генри уже все для этого подготовил. Сколько же у нас оказалось всего потерянного по закоулкам. Два куска мыла под шторкой ванны, колпачок от косметической кисточки, три крышечки от лекарств там же, елочный диско-шарик в каком-то дальнем углу кухни и еще какие-то бирюльки. Эмилю не страшны теперь малюсенькие фары от машинок Лего, которые Мартин так часто терял по всей квартире. Теперь-то он их не роняет, а если и роняет, то молниеносно поднимает и скорее бежит убирать в свой лего-чемодан. Да что там фары, нам не страшна теперь даже мучная пыль с сухариков Фазер.
Алиса тоже стала особенно внимательна к своим книжкам и куклам. Раньше она брала стопку бумаги и шла в неизвестном направлении рисовать. Так шла, шла, оставляла по листочку. С Эмилем заговорится - раз листочек рядом положит, на кухню зайдет - парочку на столе с карандашами оставит, где-нибудь в коридоре листик и еще один. И потом только сядет за свой стол и рисует. Теперь, конечно, все по-другому у нее. Более собрано что ли. Серьезно как-то. Вчера замешкалась, а Генри - хлоп! - как схватил, как побежал, аж с проворотом на каждом неровном участке. Несся до своей подушки-коровы и аж упал на самом финише.
А еще одевается Алиса теперь очень быстро. Стремительно даже. Раньше час могла с колготками просидеть, Генри ее уже приучил к противоположному варианту. Буквально неделю назад они с прогулки приходили и давай беспомощных из себя строить. Штаны скинут, куртки еле повесят, шапки им вообще, "не видишь что ли", некуда сложить. Я теперь сама только обувь сниму, а они уже стоят раздетые, одежда в шкафу, шкаф закрыт. Конечно, поели бы ваши новые перчатки и тончайший шарф, вы бы тоже за тридцать секунд успевали в домашнее переодеться.
Сегодня Андрей и Генри ездили к врачу, так дети впервые за два прошедших года распаковали свои двадцать кубических метров игрушек и начали срочно играть. Они даже говорили мне сбивчиво: "Мама, иди уже со своим вниманием, не мешай нам играть". Но потом вернулся усатый пиночет, опять достали его кость-кабана-мячик-футболку Андрея и - все - игрушки попрятали, потому что Генри думает, что это дети с ним играют, а детям такой покупатель-посетитель кафе-пациент не нужен, потому что он целлофан ест.
И самое из всего этого неожиданное, что собаку-то изначально хотела я. Мартин вообще просил кота, Андрей - рыбок, им прививки не надо делать. Так вот, собаку хотела я, а хозяин у него Андрей. Генри каким-то своим седьмым чувством понял, кто в доме главный, поэтому сразу бежал и бежит встречать Андрея, лижет ему руки, прыгает на колени и понимает каждое словечко в свой адрес. А я - хоть обприходись. Ему это ехало-болело.