О двух разных книжках.
Сложилось так, что я подряд прочитала две книги со, скажем так, сходной атмосферой. Сначала " Круть" Пелевина, а потом "Записки из мертвого дома" Достоевского. Специально ничего не подбирала, просто мне не понравилась "Круть", и я решила перебить неприятное "послевкусие" точно хорошей книгой. А что может быть лучше книг Достоевского? Для меня, особенно осенью, ничего. Поэтому я схватила книгу, к которой уже давно подбиралась, но никак не могла подступиться. Вот и получилось, что сначала я читала о тюрьме из предполагаемого антиутопического будущего, а потом - из вполне реального прошлого (причем эта мысль пришла мне уже на последних главах "Записок...").
По итогу прочтения могу сказать, что читать про каторгу из прошлого мне было не так противно. Конечно, здесь бОльшая роль прекрасного языка изложения Достоевского, который никто не решится сравнивать с современными классиками, но есть ещё кое-что. Каторга Достоевского - это поистине мертвый дом, потому что, с одной стороны, там умирает всё человеческое, но с другой, мертвый, потому что тихий, какой-то отупевший и заторможенный. Да, люди творят свои мерзости, но всё это показано с какого-то отдаления, отчего все гадости серы и приглушённы.
Пелевин же, словно смакует каждую язву, каждый мерзостный поступок, каждое резкое слово. Конечно, каторга Достоевского сильно романтизирована, и я вполне поверю, что описания Виктора Олеговича гораздо ближе к истине, но перечитывать его творение (пусть в нем каторга занимает и не всё место, а есть много других) я не буду. Буду ли я перечитывать "Записки..." - тоже вопрос, всё-таки это очень морально тяжёлая книга, но по восприятию мне она показалась гораздо ближе. Плюс к этому во время прочтения меня несколько раз пробирал озноб от того, что текст оказывался знакомым. Я не представляю, откуда, но некоторые абзацы я знала настолько, что кажется, могла цитировать, не глядя в книгу. Или эти фрагменты где-то неявно использовались, или я даже не знаю....
Перед прочтением я почему-то была уверена, что "Записки..." - это что-то вроде дневников или писем Достоевского, однако едва приступив к первой главе, я успокоилась: это именно художественная (сдержусь, и не напишу "высокохудожественная") литература. Конечно, созданная под впечатлением от прохождения каторги автором, но не сухо-автобиографическая, как я боялась.
Интересен подход автора к описанию характеров героев в этом произведении. Говоря от имени лирического героя, тоже каторжника, автор, на удивление, не особо углубляется в психологию всех встречаемых персонажей. Он очень осторожно пересказывает основные эпизоды жизни каторжников и крайне мало рассуждает об их внутренних переживаниях, словно показывая, этим, что на каторге не принято лезть людям в душу, пусть даже и в своих собственных мыслях.
"Записки..." сделали то, ради чего я начала их читать, я внутренне перестроилась на восприятие хорошей литературы, и надеюсь, что следующая книжка не испортит этот мой настрой. Хотя тут шансов 50 на 50.
По итогу прочтения могу сказать, что читать про каторгу из прошлого мне было не так противно. Конечно, здесь бОльшая роль прекрасного языка изложения Достоевского, который никто не решится сравнивать с современными классиками, но есть ещё кое-что. Каторга Достоевского - это поистине мертвый дом, потому что, с одной стороны, там умирает всё человеческое, но с другой, мертвый, потому что тихий, какой-то отупевший и заторможенный. Да, люди творят свои мерзости, но всё это показано с какого-то отдаления, отчего все гадости серы и приглушённы.
Пелевин же, словно смакует каждую язву, каждый мерзостный поступок, каждое резкое слово. Конечно, каторга Достоевского сильно романтизирована, и я вполне поверю, что описания Виктора Олеговича гораздо ближе к истине, но перечитывать его творение (пусть в нем каторга занимает и не всё место, а есть много других) я не буду. Буду ли я перечитывать "Записки..." - тоже вопрос, всё-таки это очень морально тяжёлая книга, но по восприятию мне она показалась гораздо ближе. Плюс к этому во время прочтения меня несколько раз пробирал озноб от того, что текст оказывался знакомым. Я не представляю, откуда, но некоторые абзацы я знала настолько, что кажется, могла цитировать, не глядя в книгу. Или эти фрагменты где-то неявно использовались, или я даже не знаю....
Перед прочтением я почему-то была уверена, что "Записки..." - это что-то вроде дневников или писем Достоевского, однако едва приступив к первой главе, я успокоилась: это именно художественная (сдержусь, и не напишу "высокохудожественная") литература. Конечно, созданная под впечатлением от прохождения каторги автором, но не сухо-автобиографическая, как я боялась.
Интересен подход автора к описанию характеров героев в этом произведении. Говоря от имени лирического героя, тоже каторжника, автор, на удивление, не особо углубляется в психологию всех встречаемых персонажей. Он очень осторожно пересказывает основные эпизоды жизни каторжников и крайне мало рассуждает об их внутренних переживаниях, словно показывая, этим, что на каторге не принято лезть людям в душу, пусть даже и в своих собственных мыслях.
"Записки..." сделали то, ради чего я начала их читать, я внутренне перестроилась на восприятие хорошей литературы, и надеюсь, что следующая книжка не испортит этот мой настрой. Хотя тут шансов 50 на 50.