1975 г. - "Арка", 28-38.
28.
***
За всех несчастливых в любви
Мы говорим слова свои.
За грешных, брошенных - за всех,
Пусть льется твой счастливый смех.
Все то, что прожито сейчас -
За нас, за нас с тобой, за нас.
29.
***
Предпочел тревогам и заботам
Сумрачных вокзалов суету, -
Бесконечным птичьим перелетом
Заполняю жизни пустоту.
30.
***
Как унынье поглотит меня целиком,
У тебя, верный друг, попрошу телефон.
31.
***
Ты ни о чем не спрашивай меня -
Не помню я, но все-таки печалюсь,
О том, что дни другие отличались
От этого пленительного дня.
Все то, что называется судьбой -
Хождение по комнатам, и служба,
Родня и неудавшаяся дружба
Узнаются потом, само собой...
читать
32.
* * *
* * *
От бабочек, шмелей и мошкары
Колодезную воду очищая,
Форель жила в колодце.
Лишь лучи
Высокого полуденного солнца
Касались просветленной водной глади,
Среди замшелых отражений сруба,
Всмотревшись сверху, вдруг я замечал
И круговой, и быстрый ход форели...
И где бы я тех пор ни находился -
На севере у семужной реки,
Мчась через остров Медный в вездеходе,
Среди секвой в горах Съерра Невады,
Возле картин Вермеера, Эль-Греко,
Нисколько, никогда, не сомневался:
Усердный виноградарь поливает
Колодезной водой тугие лозы…
Вот я вернулся - белая сирень,
И завязь за калиткой приоткрытой,
И груши распускающийся цвет,
Вовнутрь себя обрушился колодец.
И молодость моя, как та форель,
Описывает вечные круги
Во времени исчезнувшем...
33.
***
Не умею, но надо, хоть тресни,
Сочинить популярные песни.
34.
* * *
В городишке при аэродроме,
В розовом с балкончиками доме,
Развожу беседы костерок.
Тихую улыбку вызываю,
Песенки пою, стихи читаю -
Что-то возникает между строк.
В Боготе была ты и в Стамбуле,
И огни Мадрида промелькнули
За стеклом - ты хочешь рассказать
О местах далеких и красивых,
Но молчи - о странах и проливах
Много поэтичнее - не знать.
Снова на форсаже рев неистов.
О боксерах, о волейболистах
Мне бы между взлетами пропеть.
Улетишь ты в Азию, в Америку.
Я приду сюда, как-будто к берегу,
Словно в море, в небо посмотреть...
Внуково.
35. В МАСТЕРСКОЙ ХУДОЖНИКА КОРИНА
В начале было все довольно просто -
Буржуи с красным носом в «Окнах РОСТА».
Потом портреты гениев придворных,
Высокому призванию покорных.
Вон та худа, а этот парень толст.
Все впечатленье портит серый холст.
И груды мышц, и яростные торсы,
И жесты ввысь, и скулы в пол-лица
Усеяли пролеты и контрфорсы
Проектов безобразного дворца.
По потолку идет ночной патруль,
Вдоль по фронтонам - гимны изобилью,
И красками сияет вестибюль...
И только холст подернут вечной пылью.
И было б больше нечего сказать,
Когда бы ни десяток лиц безвестных,
В советских галереях неуместных,
Осмелился художник написать.
Художника большой благожелатель,
Впоследствии загубленный писатель,
Название придумал подходящее:
«Русь уходящая»...
Священники, игуменьи, монахи -
Не в божьем, а в мирском каком-то страхе
С тоской и укоризною глядят.
Ледащий инвалид лежит во прахе,
Юродивый куда-то прячет взгляд...
И не понять мне мыслей их окольных.
Но мне расскажет скорбно сжатый рот,
Как оскверняет церкви, колокольни
Внезапно обезумевший народ.
Мне не понять какие-то оттенки,
В иных зрачках не вижу я ни зги.
Но впечатленье страшное - по стенкам
Разбрызганы российские мозги.
Как нестерпим всепониманья яд!
Как глубоки на тусклых лицах тени!
Под пытками - во временах! - смолчат
Свидетели и жертвы преступлений.
Их безысходность - словно алкоголь.
Их сопечальник - я - в похмелье горьком, -
Потухшая, поруганная боль,
И пустота в последнем взгляде зорком…
http://alikhanov.livejournal.com/509331.html
36.
* * *
Ради развития текста
Гибнет и время, и место.
37.
* * *
Через всю Москву, а дальше поездом
Будешь добираться ты одна.
И в пустом вагоне будет боязно,
А вокруг мороз, метель, зима.
И тропинкой серой и глубокою
От платформы в сторону пойдешь.
Жизнью терпеливой, одинокою
Скромно и с достоинством живешь.
У тебя есть правильные принципы,
Чудные, как звездный небосвод.
Но населена земля не принцами,
А как раз совсем наоборот.
Может быть, и вправду ты счастливая,
И несчастна эта, что с мной,
Вся в огнях мелькающих, красивая,
Едет на такси ко мне домой.
38. РАСЦВЕТ КИНОПРОКАТА
Сменялись фильмы, а в темном зале
опять блестели все те же лица.
Ребенок плакал, бежали воры, смеялись жирные проститутки,
Кривлялся Чарли, стреляли танки,
ковбои мчались, и лаял Гитлер.
И в темном зале, как в чреве века,
рождалось новое поколенье.
***
За всех несчастливых в любви
Мы говорим слова свои.
За грешных, брошенных - за всех,
Пусть льется твой счастливый смех.
Все то, что прожито сейчас -
За нас, за нас с тобой, за нас.
29.
***
Предпочел тревогам и заботам
Сумрачных вокзалов суету, -
Бесконечным птичьим перелетом
Заполняю жизни пустоту.
30.
***
Как унынье поглотит меня целиком,
У тебя, верный друг, попрошу телефон.
31.
***
Ты ни о чем не спрашивай меня -
Не помню я, но все-таки печалюсь,
О том, что дни другие отличались
От этого пленительного дня.
Все то, что называется судьбой -
Хождение по комнатам, и служба,
Родня и неудавшаяся дружба
Узнаются потом, само собой...
читать
32.
* * *
* * *
От бабочек, шмелей и мошкары
Колодезную воду очищая,
Форель жила в колодце.
Лишь лучи
Высокого полуденного солнца
Касались просветленной водной глади,
Среди замшелых отражений сруба,
Всмотревшись сверху, вдруг я замечал
И круговой, и быстрый ход форели...
И где бы я тех пор ни находился -
На севере у семужной реки,
Мчась через остров Медный в вездеходе,
Среди секвой в горах Съерра Невады,
Возле картин Вермеера, Эль-Греко,
Нисколько, никогда, не сомневался:
Усердный виноградарь поливает
Колодезной водой тугие лозы…
Вот я вернулся - белая сирень,
И завязь за калиткой приоткрытой,
И груши распускающийся цвет,
Вовнутрь себя обрушился колодец.
И молодость моя, как та форель,
Описывает вечные круги
Во времени исчезнувшем...
33.
***
Не умею, но надо, хоть тресни,
Сочинить популярные песни.
34.
* * *
В городишке при аэродроме,
В розовом с балкончиками доме,
Развожу беседы костерок.
Тихую улыбку вызываю,
Песенки пою, стихи читаю -
Что-то возникает между строк.
В Боготе была ты и в Стамбуле,
И огни Мадрида промелькнули
За стеклом - ты хочешь рассказать
О местах далеких и красивых,
Но молчи - о странах и проливах
Много поэтичнее - не знать.
Снова на форсаже рев неистов.
О боксерах, о волейболистах
Мне бы между взлетами пропеть.
Улетишь ты в Азию, в Америку.
Я приду сюда, как-будто к берегу,
Словно в море, в небо посмотреть...
Внуково.
35. В МАСТЕРСКОЙ ХУДОЖНИКА КОРИНА
В начале было все довольно просто -
Буржуи с красным носом в «Окнах РОСТА».
Потом портреты гениев придворных,
Высокому призванию покорных.
Вон та худа, а этот парень толст.
Все впечатленье портит серый холст.
И груды мышц, и яростные торсы,
И жесты ввысь, и скулы в пол-лица
Усеяли пролеты и контрфорсы
Проектов безобразного дворца.
По потолку идет ночной патруль,
Вдоль по фронтонам - гимны изобилью,
И красками сияет вестибюль...
И только холст подернут вечной пылью.
И было б больше нечего сказать,
Когда бы ни десяток лиц безвестных,
В советских галереях неуместных,
Осмелился художник написать.
Художника большой благожелатель,
Впоследствии загубленный писатель,
Название придумал подходящее:
«Русь уходящая»...
Священники, игуменьи, монахи -
Не в божьем, а в мирском каком-то страхе
С тоской и укоризною глядят.
Ледащий инвалид лежит во прахе,
Юродивый куда-то прячет взгляд...
И не понять мне мыслей их окольных.
Но мне расскажет скорбно сжатый рот,
Как оскверняет церкви, колокольни
Внезапно обезумевший народ.
Мне не понять какие-то оттенки,
В иных зрачках не вижу я ни зги.
Но впечатленье страшное - по стенкам
Разбрызганы российские мозги.
Как нестерпим всепониманья яд!
Как глубоки на тусклых лицах тени!
Под пытками - во временах! - смолчат
Свидетели и жертвы преступлений.
Их безысходность - словно алкоголь.
Их сопечальник - я - в похмелье горьком, -
Потухшая, поруганная боль,
И пустота в последнем взгляде зорком…
http://alikhanov.livejournal.com/509331.html
36.
* * *
Ради развития текста
Гибнет и время, и место.
37.
* * *
Через всю Москву, а дальше поездом
Будешь добираться ты одна.
И в пустом вагоне будет боязно,
А вокруг мороз, метель, зима.
И тропинкой серой и глубокою
От платформы в сторону пойдешь.
Жизнью терпеливой, одинокою
Скромно и с достоинством живешь.
У тебя есть правильные принципы,
Чудные, как звездный небосвод.
Но населена земля не принцами,
А как раз совсем наоборот.
Может быть, и вправду ты счастливая,
И несчастна эта, что с мной,
Вся в огнях мелькающих, красивая,
Едет на такси ко мне домой.
38. РАСЦВЕТ КИНОПРОКАТА
Сменялись фильмы, а в темном зале
опять блестели все те же лица.
Ребенок плакал, бежали воры, смеялись жирные проститутки,
Кривлялся Чарли, стреляли танки,
ковбои мчались, и лаял Гитлер.
И в темном зале, как в чреве века,
рождалось новое поколенье.