"Из-под народного контроля, да под прожектор перестройки..." - стихи.
ПОСЛЕ ПРАЗДНИКОВ
Сквозь рамы - стекол нет на темном этаже -
Я елку кинул вниз с клочками серой ваты.
Пора и самому пускаться за зарплатой,
Но заниматься чем? - все сделано уже.
Осели звуки труб и ледяная пыль.
В маршруте долговом двумерные цистерны,
И БАМа посреди вбит золотой костыль.
И подвиг завершен и путь неимоверный.
Из адовых пустот и полостей земли,
Несчитано руды, и газа, и урана,
В кредитный карты код умело занесли,
И взяли в самолет в кармашке чемодана.
Журнал «Знамя» 1999 г.
* * *
В мельканье лиц непостижимом,
Сойдя с дорог, ведущих в Рим,
Борцы бесстрашные с режимом
Исчезли сразу вслед за ним.
Так правотой они светились,
Что гусениц взнесенный вал,
Когда они под танк ложились
Над их телами застывал.
А шлемофон гудел не слабо,
Чтобы давить, не тормозя.
Интеллигенция, как баба
Себе купила порося.
Попятилась, прошла эпоха
И лагерей, и трудодней.
И тут же с сердцем стало плохо,
И поспешили вслед за ней...
Журнал «22» 2006 г.
* * *
В руинах языка
я не нашел пока
той строчки, что искал,-
а поиск был так долог,
но выщерблен оскал
библиотечных полок -
гул гласных от виска
уходит в облака…
* * *
Ради развития текста
Гибнет и время, и место.
СМЕШЕНИЕ
Чувствуя тяжкий, дымящийся запах
По ветру души летят, как песок, -
Гришка Отрепьев канает на запад,
Хлюст Тухачевский бежит на восток.
И в пролетарской ощеренной пасти
Лопнет Кронштадт ледяной скорлупой.
Гришка, славянские множа напасти,
Прахом из пушки взлетит за Москвой...
* * *
Приятель мой, нищий киношник,
Оставленный славой, женой,
Бродяга, хвастун, полуночник,
Заехал однажды за мной.
И с ним мы немедля помчались,
Погнали, пошли, понеслись,
И вроде неплохо набрались,
Но все еще не добрались.
ОБЛАВА
Упреждающий жест
человека с ручным пулеметом:
Не ходите окрест,
мы как раз разбираемся - кто там.
Это только не я!
Хорошо, что взялись вы за дело.
Моего бытия
не касается сектор обстрела.
К нам затылком,
а лбом
он к тому, с кем сейчас разберется -
Все поводит стволом
от опушки и вплоть до колодца.
Газета «Московский комсомолец» 2003 г.
* * *
Вновь под раздачу - что за доля! -
Хоть хорошо, - ты парень стойкий:
Из-под народного контроля,
Да под прожектор перестройки.
Потом под крышу - под тамбовских,
Но выкрутился на удачу.
И вновь - раз, два! - хватай обноски -
Опять попал ты под раздачу.
СЛЕНГ ДЕВЯНОСТЫХ
В небесах холодновато,
Тесновато на земле.
Толь, вагонка, стекловата -
Все прибил - сижу в тепле.
Посреди российской стужи
Мерзнут даже снегири.
Очень плохо быть снаружи,
- Шаришь? - надо быть внутри.
Ну а там хватать, крутиться,
Без несчастья в доле плыть,
Рухнуть, к берегу прибиться,
Крепко встать, на все забить.
Сквозь рамы - стекол нет на темном этаже -
Я елку кинул вниз с клочками серой ваты.
Пора и самому пускаться за зарплатой,
Но заниматься чем? - все сделано уже.
Осели звуки труб и ледяная пыль.
В маршруте долговом двумерные цистерны,
И БАМа посреди вбит золотой костыль.
И подвиг завершен и путь неимоверный.
Из адовых пустот и полостей земли,
Несчитано руды, и газа, и урана,
В кредитный карты код умело занесли,
И взяли в самолет в кармашке чемодана.
Журнал «Знамя» 1999 г.
* * *
В мельканье лиц непостижимом,
Сойдя с дорог, ведущих в Рим,
Борцы бесстрашные с режимом
Исчезли сразу вслед за ним.
Так правотой они светились,
Что гусениц взнесенный вал,
Когда они под танк ложились
Над их телами застывал.
А шлемофон гудел не слабо,
Чтобы давить, не тормозя.
Интеллигенция, как баба
Себе купила порося.
Попятилась, прошла эпоха
И лагерей, и трудодней.
И тут же с сердцем стало плохо,
И поспешили вслед за ней...
Журнал «22» 2006 г.
* * *
В руинах языка
я не нашел пока
той строчки, что искал,-
а поиск был так долог,
но выщерблен оскал
библиотечных полок -
гул гласных от виска
уходит в облака…
* * *
Ради развития текста
Гибнет и время, и место.
СМЕШЕНИЕ
Чувствуя тяжкий, дымящийся запах
По ветру души летят, как песок, -
Гришка Отрепьев канает на запад,
Хлюст Тухачевский бежит на восток.
И в пролетарской ощеренной пасти
Лопнет Кронштадт ледяной скорлупой.
Гришка, славянские множа напасти,
Прахом из пушки взлетит за Москвой...
* * *
Приятель мой, нищий киношник,
Оставленный славой, женой,
Бродяга, хвастун, полуночник,
Заехал однажды за мной.
И с ним мы немедля помчались,
Погнали, пошли, понеслись,
И вроде неплохо набрались,
Но все еще не добрались.
ОБЛАВА
Упреждающий жест
человека с ручным пулеметом:
Не ходите окрест,
мы как раз разбираемся - кто там.
Это только не я!
Хорошо, что взялись вы за дело.
Моего бытия
не касается сектор обстрела.
К нам затылком,
а лбом
он к тому, с кем сейчас разберется -
Все поводит стволом
от опушки и вплоть до колодца.
Газета «Московский комсомолец» 2003 г.
* * *
Вновь под раздачу - что за доля! -
Хоть хорошо, - ты парень стойкий:
Из-под народного контроля,
Да под прожектор перестройки.
Потом под крышу - под тамбовских,
Но выкрутился на удачу.
И вновь - раз, два! - хватай обноски -
Опять попал ты под раздачу.
СЛЕНГ ДЕВЯНОСТЫХ
В небесах холодновато,
Тесновато на земле.
Толь, вагонка, стекловата -
Все прибил - сижу в тепле.
Посреди российской стужи
Мерзнут даже снегири.
Очень плохо быть снаружи,
- Шаришь? - надо быть внутри.
Ну а там хватать, крутиться,
Без несчастья в доле плыть,
Рухнуть, к берегу прибиться,
Крепко встать, на все забить.