"сотворение темных мистерий они обсуждали дорогой в мажорном ключе..."
ЭПОХА ОТКРЫТИЙ
Руины под липами, воздух и чист и смертелен -
Дубы на холме в озаренье незримых лучей.
Там «светят» решетки, развалины ржавых котелен
И грай оглашенный - сбиваются стаи грачей...
Когда ту эпоху еще не затмили потери,
Два физика ездили из дому на «Москвиче»,
Спешили на холм - сотворение темных мистерий
Они обсуждали дорогой в мажорном ключе.
Все так хорошо, так удачно сумело сложиться -
И атом ручнел, и реакторы шли на поток…
Но только не знали, и знать не могли сослуживцы,
Что точные формулы боком выходят потом.
А мысли рождались, и делалось общее дело,
И тайна за тайной крушились пытливым умом.
Но чтобы вода в радиаторе не закипела,
Хозяин высаживал друга пред самым холмом,
И ехал один. А сосед поднимался пешком
Сюда, где усталость теперь воплощается божья,
Где долгая осень восходит наверх от подножья,
И слабая жухнет трава, не справляясь с песком...
Москва 2000 г.
«Новый журнал» Нью-Йорк 2002 г.
Руины под липами, воздух и чист и смертелен -
Дубы на холме в озаренье незримых лучей.
Там «светят» решетки, развалины ржавых котелен
И грай оглашенный - сбиваются стаи грачей...
Когда ту эпоху еще не затмили потери,
Два физика ездили из дому на «Москвиче»,
Спешили на холм - сотворение темных мистерий
Они обсуждали дорогой в мажорном ключе.
Все так хорошо, так удачно сумело сложиться -
И атом ручнел, и реакторы шли на поток…
Но только не знали, и знать не могли сослуживцы,
Что точные формулы боком выходят потом.
А мысли рождались, и делалось общее дело,
И тайна за тайной крушились пытливым умом.
Но чтобы вода в радиаторе не закипела,
Хозяин высаживал друга пред самым холмом,
И ехал один. А сосед поднимался пешком
Сюда, где усталость теперь воплощается божья,
Где долгая осень восходит наверх от подножья,
И слабая жухнет трава, не справляясь с песком...
Москва 2000 г.
«Новый журнал» Нью-Йорк 2002 г.