Распродажа
Недавно, выступая перед студентами и слушателями Литинститута, http://alikhanov.livejournal.com/67584.html
я спросил у аудитории:
- Предположим, вы решили купить холодильник.
Пришли в магазин и взяли описание товара, и стали знакомиться с характеристиками.
И вдруг, вы замечаете, что там по-русски и только по-русски вся сопроводиловка написана - нет ни английских, ни корейских версий...
Только по нашенски, что, вот мол холодильник, так сказать, "Саратов", полезный объем 40 литров, что надо размораживать его раз в три недели...
Купит ли кто-нибудь из вас этот холодильник?
- Нет, конечно не купим, - ответили студенты.
- А телевизор "Горизонт" или "Неман", или "Электроника" который чтобы "достать", надо было дать взятку прямо в магазине сто рублей.
Купите вы сейчас телевизор, с описанием только на русском языке, как им пользоваться?
Студенты засмеялись,
словно услышали старый анекдот:
Вопрос:
- Что такое - жужжит, летает, а в ж-пу попасть не может7
правильный ответ:
Машинка для попадания в ж-пу советского производства.
- А хоть какой-нибудь товар вы купите с правилами пользования, написанными только на русском языке, и стало быть, произведенный в нашей стране?
Молчание...
В 1988 году в Вашингтоне - продолжил я лекцию - пришел я в магазин Камкина.
Это был самый большой магазин русской книги за границей.
Там были книги издательства имени "Чехова", парижские эмигрантские журналы, книги "Имка пресс", были Терапиано, Ремизов, Розанов, и конечно Абрам Терц, Солженицын, Шаламов...
Даже речь Хрущева на 20 съезде, которую потом у меня почему-то конфисковали в Шереметьево, при прилете домой, там тоже была (эту "речь" мне, видимо, подарила Алла Кторова - иначе откуда она у меня взялась - а конфисковали именно эту брошюрку - это я точно помню).
Купить же я смог только "Номенклатуру" Восленского - за 45 долларов - и сокрушаясь от безденежья, ушел.
Магазин был размером с баскетбольный зал, полки - высотой под три метра...
Я был несказанно счастлив, когда писательница Алла Кторова подарила мне часть своей библиотеки.
в 2002 я прочел в газете "Новое русское слово", что магазин Камкина объявляет распродажу - цены снижены на 30 процентов.
Я очень пожалел, что находился в то время в Сан-Франциско.
Через неделю цены были снижены на 50 процентов.
Еще через неделю была объявлена распродажа - все было снижено на 70 процентов.
Потом можно было забрать русские книги даром.
Самый большой магазин русской книги закрыли, много книг просто выбросили.
Мой друг скульптор Потоцкий недавно хотел - к столетию со дня смерти Льва Толстого - подарить библиотеке Конгресса бюст классика.
Бюст не приняли.
Оказывается, все русские книги из библиотеки Конгресса передали в Нью-Йоркскую публичную библиотеку.
На освободившейся площади сейчас отдел африканской литературы.
В 1990 году я прочел в Тюлейнском университете - в Нью-Орлеане - курс лекций "Поэзия и политика".
в 2006 году - издав с тех пор десяток книг - я предложил свои услуги университету в Беркли, потом университету UСIA.
Ташьян, завкафедрой, сказал мне:
"Я скоро умру, и кафедру закроют.
У нас 60 тысяч студентов, но к нам иногда заходит один студент в неделю.
Интереса к России закончился - все учат китайский".
Так, к сожалению, и случилось...
Первая и основная функция языка это служебная, - сказал я студентам,.
Если язык является отрицательной рекламой любого товара, произведенного в стране - это главная наша проблема.
Все, что мы сейчас с вами пишем и напишем - это художенственная, культурная - но в любом случае - не главная функция языка.
Книги в России, а потом в СССР освещали жизнь, "поднимая и решая строительные задачи".
Жизнь - это работа, производство товаров и взаимоотношения людей, связанные с производством.
Ну и еше чуть-чуть про любовь и про войну.
Вся классическая русская и советская литература была посвящена трудовым и социальным взаимоотношениям.
Внося пафос - пусть даже пафосное принуждение - советская литература была экономически выгодной, необходимой составляющей жизни страны.
Сейчас наша макулатурная литература несет функцию беруш в метро, приглушает грохот колес, этими цветастыми брошюрками можно еще глаза приморить перед сном.
Хотите ли вы быть такими писателями?
- Нет, не хотим, - сказали студенты.
- А что же нам делать? -спросили они.
- Все произведенные нами товары не нужны даже нам самим. А книги, которые вы напишите, в конечном счете, это тоже товар. И похоже, заранее бросовый, не нужный никому.
И я предложил студентам литинститута писать песни, чтобы выжить:
сочинять "текста" с ударением на "а" - по словоупотреблениям в шоу-бизнесе.
Как сказал один советский поэт:
"Надо мужество иметь,
чтобы прочно раздвоиться -
выжить, а не умереть" (С.Куняев)
Студенты на меня напали, набросились, справедливо, как я полагаю.
Видимо, большинство из них из "хороших семей", и им не надо думать о куске литературного хлеба.
Но "в том то вся и заковыка" (А.Твардовский), -
чтобы быть профессиональным писателем,
надо жить литературным трудом.
я спросил у аудитории:
- Предположим, вы решили купить холодильник.
Пришли в магазин и взяли описание товара, и стали знакомиться с характеристиками.
И вдруг, вы замечаете, что там по-русски и только по-русски вся сопроводиловка написана - нет ни английских, ни корейских версий...
Только по нашенски, что, вот мол холодильник, так сказать, "Саратов", полезный объем 40 литров, что надо размораживать его раз в три недели...
Купит ли кто-нибудь из вас этот холодильник?
- Нет, конечно не купим, - ответили студенты.
- А телевизор "Горизонт" или "Неман", или "Электроника" который чтобы "достать", надо было дать взятку прямо в магазине сто рублей.
Купите вы сейчас телевизор, с описанием только на русском языке, как им пользоваться?
Студенты засмеялись,
словно услышали старый анекдот:
Вопрос:
- Что такое - жужжит, летает, а в ж-пу попасть не может7
правильный ответ:
Машинка для попадания в ж-пу советского производства.
- А хоть какой-нибудь товар вы купите с правилами пользования, написанными только на русском языке, и стало быть, произведенный в нашей стране?
Молчание...
В 1988 году в Вашингтоне - продолжил я лекцию - пришел я в магазин Камкина.
Это был самый большой магазин русской книги за границей.
Там были книги издательства имени "Чехова", парижские эмигрантские журналы, книги "Имка пресс", были Терапиано, Ремизов, Розанов, и конечно Абрам Терц, Солженицын, Шаламов...
Даже речь Хрущева на 20 съезде, которую потом у меня почему-то конфисковали в Шереметьево, при прилете домой, там тоже была (эту "речь" мне, видимо, подарила Алла Кторова - иначе откуда она у меня взялась - а конфисковали именно эту брошюрку - это я точно помню).
Купить же я смог только "Номенклатуру" Восленского - за 45 долларов - и сокрушаясь от безденежья, ушел.
Магазин был размером с баскетбольный зал, полки - высотой под три метра...
Я был несказанно счастлив, когда писательница Алла Кторова подарила мне часть своей библиотеки.
в 2002 я прочел в газете "Новое русское слово", что магазин Камкина объявляет распродажу - цены снижены на 30 процентов.
Я очень пожалел, что находился в то время в Сан-Франциско.
Через неделю цены были снижены на 50 процентов.
Еще через неделю была объявлена распродажа - все было снижено на 70 процентов.
Потом можно было забрать русские книги даром.
Самый большой магазин русской книги закрыли, много книг просто выбросили.
Мой друг скульптор Потоцкий недавно хотел - к столетию со дня смерти Льва Толстого - подарить библиотеке Конгресса бюст классика.
Бюст не приняли.
Оказывается, все русские книги из библиотеки Конгресса передали в Нью-Йоркскую публичную библиотеку.
На освободившейся площади сейчас отдел африканской литературы.
В 1990 году я прочел в Тюлейнском университете - в Нью-Орлеане - курс лекций "Поэзия и политика".
в 2006 году - издав с тех пор десяток книг - я предложил свои услуги университету в Беркли, потом университету UСIA.
Ташьян, завкафедрой, сказал мне:
"Я скоро умру, и кафедру закроют.
У нас 60 тысяч студентов, но к нам иногда заходит один студент в неделю.
Интереса к России закончился - все учат китайский".
Так, к сожалению, и случилось...
Первая и основная функция языка это служебная, - сказал я студентам,.
Если язык является отрицательной рекламой любого товара, произведенного в стране - это главная наша проблема.
Все, что мы сейчас с вами пишем и напишем - это художенственная, культурная - но в любом случае - не главная функция языка.
Книги в России, а потом в СССР освещали жизнь, "поднимая и решая строительные задачи".
Жизнь - это работа, производство товаров и взаимоотношения людей, связанные с производством.
Ну и еше чуть-чуть про любовь и про войну.
Вся классическая русская и советская литература была посвящена трудовым и социальным взаимоотношениям.
Внося пафос - пусть даже пафосное принуждение - советская литература была экономически выгодной, необходимой составляющей жизни страны.
Сейчас наша макулатурная литература несет функцию беруш в метро, приглушает грохот колес, этими цветастыми брошюрками можно еще глаза приморить перед сном.
Хотите ли вы быть такими писателями?
- Нет, не хотим, - сказали студенты.
- А что же нам делать? -спросили они.
- Все произведенные нами товары не нужны даже нам самим. А книги, которые вы напишите, в конечном счете, это тоже товар. И похоже, заранее бросовый, не нужный никому.
И я предложил студентам литинститута писать песни, чтобы выжить:
сочинять "текста" с ударением на "а" - по словоупотреблениям в шоу-бизнесе.
Как сказал один советский поэт:
"Надо мужество иметь,
чтобы прочно раздвоиться -
выжить, а не умереть" (С.Куняев)
Студенты на меня напали, набросились, справедливо, как я полагаю.
Видимо, большинство из них из "хороших семей", и им не надо думать о куске литературного хлеба.
Но "в том то вся и заковыка" (А.Твардовский), -
чтобы быть профессиональным писателем,
надо жить литературным трудом.