Иван Алиханов - "Дней минувших анекдоты" - Тифлис
Глава 5
Город моего детства
...Любовь к родному пепелищу Любовь к отеческим гробам. А. Пушкин
Небольшой, веселый, гостеприимный, поистине интернациональный город моего детства, очень любимый и родной. Таким три четверти века тому назад был для меня Тифлис… (фото 37- 48)
10 фото и читать
В 1793 году скопец Ага Магометхан последним из многочисленных завоевателей напал и разорил город. Лет 30 спустя, по описанию А. С. Грибоедова, собственно город Кала (крепость) представлялся окруженным полуразрушенной стеной, прилегавшим к крепости амфитеатром с узкими улочками, домами с плоскими крышами, на которых обыватели проводили в подходящую погоду вечерний досуг.
К востоку от Кала, на левом берегу Куры, стоял, как и сейчас стоит Метехский замок, а за ним небольшое предместье Авлабар - сохранились фото старого Тифлиса.
В северной части Тифлиса находился обнесенный высокой крепостной стеной Ванский собор, а западная - по обе стороны ущелья речки Сололак уже динамично застраивалась правительственными зданиями и европейского типа домами состоятельных лиц, преимущественно армянами.
В мое время, т. е. примерно через сто лет, Кала превратился в один из районов города Тифлиса и занимал, наверное, лишь одну десятую его территории, но именно здесь сохранился древний многонациональный удивительный колорит, который излучают фотографии старого Тифлиса. Почти каждый житель старого города умел объясняться на четырех совершенно не похожих языках - русском, грузинском, армянском и персидском. Только здесь мог родиться Саят-Нова, сочинявший и распевавший песни «баяти» на трех восточных языках. Однако, каждая этническая группа в Кала проживала относительно компактно. Тюрки (по-нынешнему - азербайджанцы) жили в Сеидабаде (ныне Абанотубани - район бань). Здесь были мечети с минаретами (одна из мечетей, разукрашенная голубыми изразцами, подлинный шедевр восточного архитектурного искусства стоит и по сей день), персидское кладбище, от которого осталось только захоронение Мирза Фатали Ахундова, писателя, у которого Лермонтов обучался персидскому. Больше всего мне нравились чайханы, куда мы заходили иной раз после бани полакомиться люля-кебабом, и расточавшим аромат жареного бараньего жира, засыпанного мелко нарезанным репчатым луком и порошком сухого барбариса - «тутубом». Люля-кебаб надо было есть, заворачивая в тонкий лаваш, и запивать крепким чаем вприкуску. В каждой чайхане обычно играл квартет «сазандари».
Осип Мандельштам в 1920 году посетил эти места, и написал замечательно стихотворение, которое как нельзя лучше выражает дух того времени:
«Мне Тифлис горбатый снится,
Сазандарий стон звенит,
На мосту народ толпиться,
Вся ковровая столица,
А внизу Кура шумит.
Над Курою есть духаны,
Где вино и милый плов,
И духанщик там румяный
Подает гостям стаканы
И служить тебе готов.
Кахетинское густое
Хорошо в подвале пить,-
Там в прохладе, там в покое
Пейте вдоволь, пейте двое,
Одному не надо пить.
В самом маленьком духане
Ты товарища найдешь,
Если спросишь Телиани.
Поплывет Тифлис в тумане,
Ты в духане поплывешь.
Человек бывает старым.
А барашек молодым,
И под месяцем поджарым
С розоватым винным паром
Полетит шашлычный дым…
Повсюду в старом городе играли сазандари - профессиональные и любительские квартеты народных инструментов.(фото 47)
Главное действующее лицо подобного квартета - певец. Песни-баяти были то жалобами на судьбу с душераздирающими и неожиданными воплями, а порой серенадами, и в томлениях неразделенной любви были явно слышны звуки рыданий - под каждую песню подводились нехитрые философские сентенции. Но главное, баяти всегда были очень задушевны, интимны, тягучи и построены на переливающихся переходных тонах - глиссандо. Певец подыгрывал себе на дайре, инструменте типа шаманского бубна, который держал перед собой двумя руками. Пение сопровождалось своеобразным щелканьем - пальцами в песенных паузах выбивался замысловатый ритм.
Первый музыкант играл на кяманче, смычковом инструменте, резонансный остов которого представлял небольшую обтянутую кожей полусферу. Кяманча устанавливалась перед музыкантом на полу в вертикальном положении. Второй - играл на тари, восточной мандолине с такой же кожаной декой. Удерживался инструмент высоко на груди, словно ребенок, которого укачивают. Наконец, третий музыкант - играл на дудуки, прообразе кларнета.
Судя по количеству армянский церквей, построенных в Авлабаре, в районе Шайтан-базара, на Армянском базаре, на склонах Сололакской горы в районе Петхаина, в Харпухи, большую часть населения Тифлиса восемнадцатое и девятнадцатое столетие составляли армяне. Французские путешественники Шарден в 1671 году, Турнефор - 30 лет спустя, и затем Делапорт в 1768 году, а так же проводившиеся несколько раз в столетие переписи населения Тифлиса прямо указывают на преобладание армян в численности населения города. Несклонность грузин к городской жизни была предопределена феодально-помещичьим строем, прикрепившим крестьян, с исконными привычками к крестьянскому труду, к земле. Тифлис был одним из немногих укрепленных городских поселений в долине реки Куры. Армяне занимались в городе торговлей и ремеслами, а самые преуспевшие из них образовали особое податное сословие, признаваемое за таковое российским царским правительством. Преуспевшие тифлисские армяне назывались «мокалаки», облагались соответствующими налогами, и пользовались льготами при учреждении предприятий и производств.
Армяне построили в Тифлисе первые фабрики и заводы и стали нанимать рабочих грузин. Именно с развитием индустрии и промышленности в Тифлисе, население города стало возрастать за счет переселения грузинских крестьян из окрестных. а потом и из отдаленных деревень. Только после революции грузинское население Тифлиса по численности почти сравнялось с армянским.
Вот цифры старинных переписей:
В 1701 г. из 20.000 жителей Тифлиса
армян 14 000 или 75%, грузин - 2000 или 10% , татар -3000 или 15%.
В 1897 г. из 160.645 жителей
грузин было 26,3°/0, армян 38.1°/0, русских 24,8%, поляков 3,4°/0, персов 3,2%
татар 1,7%, европейцев 1,7%, евреев 1,1% и остальных 0,2%;
По данным переписи 30 ноября 1922 года, население Тифлиса составляло уже 238.958 человек, из них 111. 996 мужчин 121.982 женщин. По национальному составу, население города составляло: грузин 34,6% (80•684 чел.), армян 36,5% (85.309),
русских 16.5% (38.612), евреев 3,7% (8.768), персов 1,7 %(3.984), азербайджанцев 1,4% (3.255), немцев 1,0% (2.457), поляков 1,0% (2.272), осетин 0,6% (1.446) и прочие национальностей 3 % (6.971).
Таким образом, население Тифлиса быстро увеличивалось: в 1701 году было 20.000 чел., в 1830-25.000, 1850 - 34.800, в 1865 -70.000, в 1897 - 160.645 и 1922 - 238.958.
В описываемое время, население города составляло примерно четверть миллиона человек. Грузины в Тифлисе составляли служилый, рабочий и военный классы; армяне как прежде были ремесленниками, торговцами, рабочими, много было беженцев из Турции, русские принадлежали главным образом к чиновному и военному миру, немало в Тифлисе было сектантов - молокан, занимающихся извозом; азербайджанцы и персы занимались торговлей.
Национальная принадлежность в значительной степени предопределяла и род занятий жителей города.
Статистические выкладки и выводы, которые можно сделать на их основании, хорошо дополняются описаниями старого Тифлиса, сделанные известными путешественниками.
Город моего детства
...Любовь к родному пепелищу Любовь к отеческим гробам. А. Пушкин
Небольшой, веселый, гостеприимный, поистине интернациональный город моего детства, очень любимый и родной. Таким три четверти века тому назад был для меня Тифлис… (фото 37- 48)
10 фото и читать
В 1793 году скопец Ага Магометхан последним из многочисленных завоевателей напал и разорил город. Лет 30 спустя, по описанию А. С. Грибоедова, собственно город Кала (крепость) представлялся окруженным полуразрушенной стеной, прилегавшим к крепости амфитеатром с узкими улочками, домами с плоскими крышами, на которых обыватели проводили в подходящую погоду вечерний досуг.
К востоку от Кала, на левом берегу Куры, стоял, как и сейчас стоит Метехский замок, а за ним небольшое предместье Авлабар - сохранились фото старого Тифлиса.
В северной части Тифлиса находился обнесенный высокой крепостной стеной Ванский собор, а западная - по обе стороны ущелья речки Сололак уже динамично застраивалась правительственными зданиями и европейского типа домами состоятельных лиц, преимущественно армянами.
В мое время, т. е. примерно через сто лет, Кала превратился в один из районов города Тифлиса и занимал, наверное, лишь одну десятую его территории, но именно здесь сохранился древний многонациональный удивительный колорит, который излучают фотографии старого Тифлиса. Почти каждый житель старого города умел объясняться на четырех совершенно не похожих языках - русском, грузинском, армянском и персидском. Только здесь мог родиться Саят-Нова, сочинявший и распевавший песни «баяти» на трех восточных языках. Однако, каждая этническая группа в Кала проживала относительно компактно. Тюрки (по-нынешнему - азербайджанцы) жили в Сеидабаде (ныне Абанотубани - район бань). Здесь были мечети с минаретами (одна из мечетей, разукрашенная голубыми изразцами, подлинный шедевр восточного архитектурного искусства стоит и по сей день), персидское кладбище, от которого осталось только захоронение Мирза Фатали Ахундова, писателя, у которого Лермонтов обучался персидскому. Больше всего мне нравились чайханы, куда мы заходили иной раз после бани полакомиться люля-кебабом, и расточавшим аромат жареного бараньего жира, засыпанного мелко нарезанным репчатым луком и порошком сухого барбариса - «тутубом». Люля-кебаб надо было есть, заворачивая в тонкий лаваш, и запивать крепким чаем вприкуску. В каждой чайхане обычно играл квартет «сазандари».
Осип Мандельштам в 1920 году посетил эти места, и написал замечательно стихотворение, которое как нельзя лучше выражает дух того времени:
«Мне Тифлис горбатый снится,
Сазандарий стон звенит,
На мосту народ толпиться,
Вся ковровая столица,
А внизу Кура шумит.
Над Курою есть духаны,
Где вино и милый плов,
И духанщик там румяный
Подает гостям стаканы
И служить тебе готов.
Кахетинское густое
Хорошо в подвале пить,-
Там в прохладе, там в покое
Пейте вдоволь, пейте двое,
Одному не надо пить.
В самом маленьком духане
Ты товарища найдешь,
Если спросишь Телиани.
Поплывет Тифлис в тумане,
Ты в духане поплывешь.
Человек бывает старым.
А барашек молодым,
И под месяцем поджарым
С розоватым винным паром
Полетит шашлычный дым…
Повсюду в старом городе играли сазандари - профессиональные и любительские квартеты народных инструментов.(фото 47)
Главное действующее лицо подобного квартета - певец. Песни-баяти были то жалобами на судьбу с душераздирающими и неожиданными воплями, а порой серенадами, и в томлениях неразделенной любви были явно слышны звуки рыданий - под каждую песню подводились нехитрые философские сентенции. Но главное, баяти всегда были очень задушевны, интимны, тягучи и построены на переливающихся переходных тонах - глиссандо. Певец подыгрывал себе на дайре, инструменте типа шаманского бубна, который держал перед собой двумя руками. Пение сопровождалось своеобразным щелканьем - пальцами в песенных паузах выбивался замысловатый ритм.
Первый музыкант играл на кяманче, смычковом инструменте, резонансный остов которого представлял небольшую обтянутую кожей полусферу. Кяманча устанавливалась перед музыкантом на полу в вертикальном положении. Второй - играл на тари, восточной мандолине с такой же кожаной декой. Удерживался инструмент высоко на груди, словно ребенок, которого укачивают. Наконец, третий музыкант - играл на дудуки, прообразе кларнета.
Судя по количеству армянский церквей, построенных в Авлабаре, в районе Шайтан-базара, на Армянском базаре, на склонах Сололакской горы в районе Петхаина, в Харпухи, большую часть населения Тифлиса восемнадцатое и девятнадцатое столетие составляли армяне. Французские путешественники Шарден в 1671 году, Турнефор - 30 лет спустя, и затем Делапорт в 1768 году, а так же проводившиеся несколько раз в столетие переписи населения Тифлиса прямо указывают на преобладание армян в численности населения города. Несклонность грузин к городской жизни была предопределена феодально-помещичьим строем, прикрепившим крестьян, с исконными привычками к крестьянскому труду, к земле. Тифлис был одним из немногих укрепленных городских поселений в долине реки Куры. Армяне занимались в городе торговлей и ремеслами, а самые преуспевшие из них образовали особое податное сословие, признаваемое за таковое российским царским правительством. Преуспевшие тифлисские армяне назывались «мокалаки», облагались соответствующими налогами, и пользовались льготами при учреждении предприятий и производств.
Армяне построили в Тифлисе первые фабрики и заводы и стали нанимать рабочих грузин. Именно с развитием индустрии и промышленности в Тифлисе, население города стало возрастать за счет переселения грузинских крестьян из окрестных. а потом и из отдаленных деревень. Только после революции грузинское население Тифлиса по численности почти сравнялось с армянским.
Вот цифры старинных переписей:
В 1701 г. из 20.000 жителей Тифлиса
армян 14 000 или 75%, грузин - 2000 или 10% , татар -3000 или 15%.
В 1897 г. из 160.645 жителей
грузин было 26,3°/0, армян 38.1°/0, русских 24,8%, поляков 3,4°/0, персов 3,2%
татар 1,7%, европейцев 1,7%, евреев 1,1% и остальных 0,2%;
По данным переписи 30 ноября 1922 года, население Тифлиса составляло уже 238.958 человек, из них 111. 996 мужчин 121.982 женщин. По национальному составу, население города составляло: грузин 34,6% (80•684 чел.), армян 36,5% (85.309),
русских 16.5% (38.612), евреев 3,7% (8.768), персов 1,7 %(3.984), азербайджанцев 1,4% (3.255), немцев 1,0% (2.457), поляков 1,0% (2.272), осетин 0,6% (1.446) и прочие национальностей 3 % (6.971).
Таким образом, население Тифлиса быстро увеличивалось: в 1701 году было 20.000 чел., в 1830-25.000, 1850 - 34.800, в 1865 -70.000, в 1897 - 160.645 и 1922 - 238.958.
В описываемое время, население города составляло примерно четверть миллиона человек. Грузины в Тифлисе составляли служилый, рабочий и военный классы; армяне как прежде были ремесленниками, торговцами, рабочими, много было беженцев из Турции, русские принадлежали главным образом к чиновному и военному миру, немало в Тифлисе было сектантов - молокан, занимающихся извозом; азербайджанцы и персы занимались торговлей.
Национальная принадлежность в значительной степени предопределяла и род занятий жителей города.
Статистические выкладки и выводы, которые можно сделать на их основании, хорошо дополняются описаниями старого Тифлиса, сделанные известными путешественниками.