"Мой век - огнями за холмом..." - стихи 80-х.
* * *
Сложить бы жизнь из этих дней,
Где ясно все - простор полей,
И очертания церквей,
И лес, и свет души твоей,
Не образующий теней.
* * *
Вечность - пряник, время - кнут.
На день меньше жить осталось.
Этих вот ночных минут
Преодолеваю вялость.
Ночь ведь это только тень
Колыбели и планеты.
Там - в пространстве - тени нету.
Предстоит нам вечный день!
* * *
Не гони свою беспечность,
Бойся рвенья своего.
Есть движение и вечность -
Больше нету ничего.
Не страшись какой-то кары,
И не жди ничьих наград.
Прогони свои кошмары,
Будь спокоен, тих и рад.
Сотни тысяч лет промчаться,
Словно ветер над землей,
Будет в небе изменяться
Ковш Медведицы Большой.
УТРО ВЕКА
Мой век - огнями за холмом,
И вновь не просиять.
Что понимаешь лишь умом
Душой нельзя принять.
Щемит мне сердце каждый год,
Знакомый, как ладонь.
Меня уже не обожжет
Всех войн его огонь.
Мой век нас лишь уничтожал,
Гнал в топки, на убой.
Но лучше всех его я знал,
И потому он мой.
Меня оставил одного,
На благо ли на зло.
Хотя всего-то ничего -
Сменилось лишь число.
И наступает утра рань,
И в предрассветной мгле
Не вижу я - куда ни глянь -
Что будет на земле
* * *
О будущее, как же светел
Твой свет в моем ночном окне!
А я ведь сразу не заметил,
Как ты уже пришло ко мне.
Под крупноблочную то кровлю
Хоть и не звал, да не гоню.
Есть захочу, так приготовлю,
А если счастья - позвоню.
* * *
Руины рода... Голос подам из-под обломков,
С обидою на предков, с надеждой на потомков.
Нелепо то и это.
И голос без ответа.
* * *
Обошелся ты со мной не по-людски.
На меня-то в самом деле наплевать.
Только плохо, что теперь тебе с руки
И того, который следом, унижать.
Вдруг не выдержит прямящийся хребет
Беспощадного нажима твоего.
Ведь на нас с тобой надежды больше нет, -
Пощади же ты достоинство его.
1980 г.
* * *
Нет и не будет свободных мест.
Занято все - и внутри, и окрест.
Двери закрыты. На много веков
Список составлен очередников.
Но сократится в инстанции квота,
Значит из списка выпадет кто-то.
Может быть вовсе отменят его.
Может, не будет вообще ничего.
1977 г.
* * *
В ресторачике шепоты, хрипы,
Аромат уголовной травы.
Человечики звездные - хиппи
На окрайне режимной Москвы.
Это первые капли потопа.
Этих маленьких жалких людей
Занесло сквознячком из Европы,
И уже не замазать щелей.
1976 г.
* * *
Когда мы станем все равны -
Преданьем смутной старины
Окажется наш горький опыт,
И нашей жизни гул и ропот
Сольются - станут не слышны.
Тысячелетий ляжет тень.
И наш и смысл, и дребедень,
Быть может, сменятся местами.
Потомкам заниматься нами
Все будет некогда и лень.
ОПОЗДАВШИЙ КОК
Рейдовый катер уходит секунда в секунду.
В жизни на суше я выгадал пару мгновений, -
Шел налегке или где-то с горы побежал -
И обогнал тебя, кок.
Я уже на борту,
И ощущаю свое с экипажем единство.
Хоть мы замешкались и не выходим на рейд,
И пропускаем к причалу какое-то судно,
Кок опоздавший, по пирсу ты мечешься зря -
Мы не захватим тебя, раз отдали концы.
Что ж ты с кастрюлями носишься взад и вперед,
Ловко взбегаешь по сходням и машешь рукой,
Веря, что мы за тобою причалим опять?
В рубке своей капитан и не видит тебя,
Катер же сносит то к сейнеру, то от него.
Сядь на кастрюлю свою и погрейся на солнце!
Петропавловск-на-Камчатке 1984 г