ОТЛОЖЕННОЕ СОСТРАДАНИЕ - о романе Эдуарда Володарского
ОТЛОЖЕННОЕ СОСТРАДАНИЕ
Эдуард Володарский «Охотник за черепами» Роман. - М. - «Вагриус» 2000 год. 413 стр. ISBN 5-264-00358 - 0.
За последние годы чтиво и вроде бы настоящая литература легко противопоставлялись друг другу на основании только внешних признаков книг. Под цветастой обложкой в девяносто девяти случаев из ста, скрывался автор, который на «современном» материале наспех смастырил боевик или детектив.
И в очередной раз после пролистывания такой книги возникало чувство, что наворочено все понарошку.
Словно смотришь ни поединок, скажем, боксеров, являющейся и образом и частью реальной жизни, а вертишь в руках какую-то пластмассовую спортивную игрушку, где вместо боксерской перчатки при ударе загорается красная лампочка.
Но и в книгах, оформленных традиционно и строго, и выпущенных явно в убыток и издательству и сочинителю, под насупленной, укоризненной, обличительной и даже нравоучительной оболочкой, как правило, отсутствовало какое-либо серьезное понимание произошедших в России необратимых общественных перемен.
Явный литературный непрофессионализм первых авторов, и кондовый, воинствующий и нелепый псевдопатриотизм вторых, приводил к одному и тому же результату - читать книги было неинтересно, а перечитывать невозможно.
Эдуард Володарский - великий киношник - сценарист фильмов «Проверка на дорогах», «Мой друг Иван Лапшин», и замечательный прозаик, не торопился поспеть в текущие издательские планы, а дождался, пока его внутренняя художественная система координат совпадет со стремительно произошедшими жизненными переменами, которые выбили из седла, точнее, из рабочего писательского кресла большинство «членов союза писателей».
Для Володарского наша жизнь видится в абсолютом фокусе творческого взгляда.
В романе «Охотник за черепами» (так называют журналистов, собирающих компромат) нет правых и нет виноватых.
Жизнь патриархальной еврейской семьи торговца нефтью магната Григория Моисеевича Плоткина, расследовать которую банкир Гудилин поручает журналисту Глухареву, трагична и беспощадна.
Четыре старших брата Плоткиных погибли смертью храбрых на Великой Отечественной войне, дядя - единственных уцелевший от сталинских чисток родственник - один из создателей ядерного щита России, умирает от многочисленных облучений. И эти бесконечные, но, к сожалению, обычные российские несчастья, как бы заранее, если ни оправдывают, то объясняют все те преступления, которые совершает Плоткин по ходу развития романа.
Предопределенность судьбы - и ни только нефтетрейдера Плоткина, одиноко накапливающего несметные богатства в особняке на Пятницкой улице, - а всей нашей общей судьбы - пройти, скажем высокопарно, сквозь горнило чистилища, которым оказались последние годы российский действительности, чтобы определиться - кому куда.
Кому «сваливать» в скучный рай западной жизни с наворованными, вернее, с подобранными с земли и переправленными бесхозными миллионами долларов, а кому попытаться объяснить и нам, и самому себе, как работает наш доморощенный ад.
Накопав компромат, (прослушки кремлевских разговоров, которые организовал Плоткин, и содержание которых, похоже, смертельно не только для героев романа) «охотник за черепами» журналист Глухарев хочет опубликовать эти материалы, тем самым отомстить за смерть своей жены, и за смерть любовницы - жены Плоткина, и за свою неудавшуюся жизнь.
Журналист «по запарке» забывает, что он действовал на деньги и по заказу банкира Гудилина (банкиру принадлежит и газетенка - место работы Глухарева), которому вовсе не нужна огласка.
Для Гудилина добытый компромат - это самый дешевый способ получить «долю» или контрольный пакет акций в плоткинской фирме «Кентавр», имеющей лицензию на нефтяное месторождения. Лицензия, конечно, тоже получена нечестным и кровавым способом. Но концы всех ниточек, которым послушен и журналист Глухарев, да, похоже, остальные персонажи романа и текущей реальности - в руках банкиров.
Сейчас все в жизни происходит и будет происходить только по заказу "больших денег".
Эдуард Володарский написал значимый роман.
Несомненно, это произведение станет вехой во всем текущем литературном процессе.
Стало очевидно, что сострадание наше не исчерпано, ни вторым, ни сотым убитым по заказу согражданином, а только отложено на время. И художественного осознание, а значит и действенное понимание всего произошедшего с нами, обязательно придет или уже приходит.
Сергей Алиханов
Статья была опубликована в газете "Книжное обозрение".