"Как же значительно было сказать Черному морю: "Прощай!..." - стихи 1980 года.
.
САМООБРАЗОВАНИЕ
На квадриге коней Фаэтона
Вместе с книжкой пускаюсь в галоп -
Закрываются двери вагона -
Это Сцилла! Харибда! И - хлоп!..
Скачут мифы за мной все живее,
И в туннелях подковы звенят.
Только осени долгой аллея
Просвещает, как листья летят...
***
Стал я затейник и массовик,
Чтобы общаться с людьми напрямик.
.
Твист допотопный вдруг прерывался -
На танцплощадке я появлялся.
Зуд это был, или все-таки зов:
Время эстрадных, звонких стихов...
***
И снова полнится земля молвой ли, слухом -
Услышу строчку, запишу, воспряну духом...
ЗОЛУШКА
Когда работа надоела,
И стирка отдает в висок,
Вновь башмачки она надела,
Но не на бал, а на каток.
Как-будто в сказку убегает,
В толпе торопится, спешит -
Там в парке музыка играет
И лед блестит.
* * *
Как же значительно было тогда
Ехать верхом в Арзрум.
Видимо в лайнерах наша беда -
Стал верхоглядом ум.
Будем на пляже лежать, загорать,
И улетать невзначай.
Как же значительно было сказать
Черному морю: "Прощай!"
ПОСЛЕДНИЙ ЖИТЕЛЬ
Вовсе не умникам вопреки,
Ни дуракам подстать,
В этой деревне у самой реки
Стал он свой век доживать.
Может, и был на подъем тяжел,
И отгулял свое -
Так до конца вот и не ушел
Житель последний ее.
Горше наверно не может быть
Мысли последней той,
Что никому уж теперь не жить
Здесь, на земле родной.
***
Ты смутно проживешь и эти дни,
А не в пример тебе в пылу победном,
Десантники на плоскогорье бедном
Все что творят - все ведают они.
Но все таки совсем не в том беда,
Что ты и честь, и ум свой пропиваешь,
А в том, что как они ты твердо знаешь
Что нет над нами Высшего суда...
ПТИЦЫ
И когда я газетку беспомощно смял -
Лжи и фальши страницы,
На завистливом взгляде себя я поймал -
Как парят эти птицы!
Где б я был, если б мог выбирать, где мне быть:
В государстве негодном,
Или там, где уже все равно, где парить,
Бесконечно свободным.
Тбилиси,
стихотворение опубликовано в журнале "Новый мир" -
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/1999/12/alihan.html
***
Ночи бессмысленной хоть и мудрей
Утро не раннее,
Станет от света только ясней -
Нет оправдания.
Что ни случается - и своего,
Вдруг мы добьемся.
Нет оправдания? Что ж без него
Не обойдемся?
И непонятно, к чему нам оно,
Вот ведь морока.
Только найти бы его все равно
Надо до срока.
***
В Италии, оставленной на произвол судьбы,
Вдруг подняли восстание голодные рабы.
Отсюда крикнуть я хочу: - Спартак, иди на Рим!
Не верит он, что по плечу ему сразиться с ним.
Идет погоня по пятам. А мне известно тут,
Что он сейчас узнает там - пираты предадут.
Но главное - то самое, в чем корень всей тщеты:
Свободы нету за морем, - она лишь там, где ты.
Через века ему кричу, не слышит он никак:
- Тебе лишь это по плечу. Иди на Рим, Спартак!
Стихотворение вошло в антологию журнала "Юность" за 25 лет издания.
***
В молве ты уловить не можешь весть -
Все тянешься, хватаешь воздух ты.
Все кажется тебе - в пространстве есть
Какая-та возможность высоты.
И снова не хватает сил твоих...
Так осенью десятки раз на дню
Грачи взлетают, ветер сносит их,
И птицы вновь садятся на стерню.
***
То время, как мхом, поросло быльем,
а грохот его не слаб.
Нелепо мое представленье о нем -
из широкополых шляп.
Молчит репродуктор его вечевой,
набрал воды в рот.
Так утварь оказывается под землей,
как только эпоха пройдет.
Лишь грация танца остаться смогла,
сметая и небыль и быль, -
И танго звучит - соскребает игла
полувековую пыль
.
***
На разных мы брегах родного языка,
И разделяет нас великая река.
Сумею одолеть едва-едва на треть -
Я буду на тебя издалека смотреть.
И буду говорить, твердить, как пономарь,
Какие-то слова, что говорились встарь.
* * *
«Ты сам свой высший суд.»
А. С. Пушкин
Вновь сам свои стихи ты судишь беспристрастно,
И видишь, что они написаны прекрасно!
Но все же никогда не забывай о том,
Что судишь ты себя не пушкинским судом.
Хотя в душе твоей восторг и торжество -
Твой суд не превзошел таланта твоего.
* * *
Верхневолжьем, среди перелесков, полей
Я на родину матери ехал моей.
Я плотины и памятники миновал,
И места по рассказам ее узнавал.
Вот и Кимры, где ярмарка прежде была,
Торговала, гуляла, пила да сплыла.
А тогда день-деньской продавали на ней
Тес и мед, осетров, лошадей, соболей.
Здесь опять в воскресенье собрался народ,
Ах, глаза б не глядели - что он продает!..
По Горицам пройду. Здесь три раза на дню
Узнаю я по дугам надбровным родню.
А Мартынцево близко. Бегут зеленя.
Вон, под вязами! Сердце обгонит меня...