УМЕНИЕ ПОДРОБНО ЖИТЬ
УМЕНИЕ ПОДРОБНО ЖИТЬ
Нечасто сейчас стихи печатают в газетах - и вообще печатают нечасто, ибо настоящей веры в эти рифмованные, да и нерифмованные строчки нет. Наша литература еще в финале перестройки крепко налгала нашим доверчивым читателям, и они как-то стихийно отвернулись от нее.
Но стихи Сергея Алиханова, сумевшего быть интересным веку, печатают сейчас даже не литературные газеты. И он, во всяком случае в своих стихах, не врет.
А это не так просто: захотел - поврал; потом перекрестился - и стал шпарить правду. Для правды надо знать слова, ее выражение требует особой душевной и технической сноровки. И вот эти слова:
После нас, к сожалению, будет потоп.
Ты - последний поэт на земле.
Неустойчивый нас не убьет изотоп,
И снаряд заржавеет в стволе.
Остановятся «волга», «тойета» и «додж»,
Нам не выйти из них никогда.
Это варварство нас заливает как дождь,
Не оставив от нас ни следа.
До свиданья, мой друг, а скорее - прощай,
Не надеюсь тебя увидать.
Мы прожили свой век налегке, невзначай.
Все равно тяжело умирать.
Это из новой книги Алиханова «Мимолетен сентябрь», от прочтения которой остается ощущение какого-то реального духовного улова. Быть интересным веку - это тоже не так просто, для этого надо обладать неутомимым интересом к текущей - и не мимо, а через тебя - жизни. Писать так о своем гвозде в ботинке, чтобы другие ощущали в нем свой гвоздь - и гвоздь всего:
Были деньги с утра -
Мы посылали за пивом, за водкой…
Долго длилась игра,
Только жизнь оказалась короткой…
И главный, наверное, дар Алиханова - умение вникать до глубины в каждый предмет, вывешивать его на своих внутренних весах так, чтобы придать даже мелочи действительные вес и суть. Поскольку жизнь в огромной мере и слагается из этих часто ускользающих в поденном спехе мелочей:
Здесь порываем мы с тоннелем
И мчим на мост… Все тот же вид:
Октябрь здесь путаешь с апрелем;
Гараж, завод, труба дымит…
Идет короткая минута,
Сейчас в тоннель нырнем опять,
Но в это время почему-то
Я никогда не мог читать.
Брошюрку, свежую газету
Я просто так в руке держал
И все смотрел на землю эту,
Смотрел и взглядом провожал…
Умение подробно видеть жизнь, находить ей точные определения, чтобы помочь нам выпутаться из вечного душевного болота - вообще первое дело для поэта. Он, как эксперт, дактилоскопирует изгибы бытия и выдает такое заключение, с которым уже не поспоришь, где уже ни добавить, ни убавить:
…Здесь больше полугода все в снегу,
Зима долга, морозна и сурова.
Дороги все уходят здесь в тайгу,
И все они ведут в деревню снова.
А летом и спокойна, и добра,
Как небеса, зовет к себе природа,
И длятся дни с утра и до утра.
Живут в деревне, в основном, три рода:
Нечаевых, Крапивиных, Белых.
И кажется - земля стоит на них.
Один поэт как-то читал свою поэму перед публикой, но забыл текст, замялся - и кто-то простодушно выкрикнул из зала: «А вы своими словами расскажите!» Что прозвучало как убийственный вердикт: дрянь тот поэт, который сочиняет не своими, а искусственными, трудными даже для личного запоминания словами.
Почему интересно читать Алиханова - он пишет не «по писанному», а натурально, от души и от себя. Так, как и надо говорить - и по-другому не сказать:
УЛИЦА ВЕРЫ ВОЛОШИНОЙ
И снова спрашиваю мать -
Как вы пробились воевать?
Мать говорит: «Пришли вдвоем,
Забраковал нас военком.
Я тут же принялась реветь,
Но военком сказал: «Не сметь!
Умеешь мотоцикл водить -
Повестки будешь развозить»…
А Вера, уж такое дело,
На третьем курсе заболела,
Но скрыли мы - не знал никто -
Она не сдала ГТО!
Сказалась не больной - голодной,
Врачи ее признали годной.
Перед глазами, как живая,
Она мне машет из трамвая,
И по ветру летит коса...
Так в подмосковные леса,
В тыл фрицам, под огонь засады,
Послали девушек отряды.
В плен Веру раненую взяли
Под Крюково. Ее пытали,
Сломить подругу не смогли -
Ее повесили враги».
Мастерство поэта - доказать ошибочность известного афоризма Льва Толстого: «Выражать мысль стихами - все равно что пахать, выплясывая при этом Камаринскую». Нет; значит, так именно и нужно; значит, то, что говорит поэт, только и может быть сказано путем такой «Камаринской». Вот один из примеров такой афористичной речи-мысли, которую не выразить иначе - что и есть стихи:
…Он умирал душою ежегодно.
Но, как летели по ветру леса,
В нем новые рождались голоса.
Он мало жил, но жил он превосходно!
Но все эти стихи, живущие как будто в стороне от современной, часто весьма волчьей жизни, могут показаться каким-то ненужным вообще излишеством. И все же они, выверяющие цену и значение всех слов, нужны как эталон метра, грамма, градуса в Палате мер и весов. Те эталоны тоже в практике не применяются - но без них живо разболтаются и рухнут все практические производства.
И Алиханов в наш пролгавшийся безбожно век, когда всяк так и норовит подделать свою гирю - хранитель истинного эталона слова. Если слова все обесценятся, потоп словоблудия убьет вконец всю созидательную деятельность, требующую хоть какой-то достоверности. На чем-то человек должен стоять, за что-то должен в глубине души держаться. Без этого, как без единой, еще опоясывающей страну высоковольтной сети, загаснут и все низковольтные, питающиеся от большого вольтажа окошки рассоединенных душ.
Трудом праведным не построить палат каменных - доказано всей нашей непутево перестроенной жизнью. Но отними у переставшего кормить труда еще и его поэтический резон - и будет полный швах. Поскольку если не трудиться вовсе, неминуем национальный коллапс - и нас сожрут другие нации, почитающие поэтический приоритет труда.
Стихи Алиханова в этом смысле - трудовые, славящие прежде всего труд души, который всему голова:
Ее работа здесь прошла…
Прощаясь с тем, прощаясь с этим,
Она передает дела
И класс, что до сих пор вела.
Давайте втайне заприметим,
Как дверцы трогает она,
Листает списки и тетради;
Прощальной нежности полна,
Ее душа во всем видна.
Не грамот и не денег ради
Здесь столько вложено трудов.
А перед взором вереница
И лет, и досок, и звонков -
Взрослеющих учеников
Прекрасные проходят лица.
Одним словом, в этой книге душевная сеть поэта вышла крепкой и уловистой. Он уловил ей современный мир - и показал пример любви к этому миру, которая дает надежду и толкает дальше жить:
Русь, Родина, тобой не наглядеться.
Поговори со мною и скажи,
Что каждой пядью надо дорожить…
Твоих границ святые рубежи
Так сузились, что окружают сердце.
Александр Росляков
http://www.roslyakov.ru/
Нечасто сейчас стихи печатают в газетах - и вообще печатают нечасто, ибо настоящей веры в эти рифмованные, да и нерифмованные строчки нет. Наша литература еще в финале перестройки крепко налгала нашим доверчивым читателям, и они как-то стихийно отвернулись от нее.
Но стихи Сергея Алиханова, сумевшего быть интересным веку, печатают сейчас даже не литературные газеты. И он, во всяком случае в своих стихах, не врет.
А это не так просто: захотел - поврал; потом перекрестился - и стал шпарить правду. Для правды надо знать слова, ее выражение требует особой душевной и технической сноровки. И вот эти слова:
После нас, к сожалению, будет потоп.
Ты - последний поэт на земле.
Неустойчивый нас не убьет изотоп,
И снаряд заржавеет в стволе.
Остановятся «волга», «тойета» и «додж»,
Нам не выйти из них никогда.
Это варварство нас заливает как дождь,
Не оставив от нас ни следа.
До свиданья, мой друг, а скорее - прощай,
Не надеюсь тебя увидать.
Мы прожили свой век налегке, невзначай.
Все равно тяжело умирать.
Это из новой книги Алиханова «Мимолетен сентябрь», от прочтения которой остается ощущение какого-то реального духовного улова. Быть интересным веку - это тоже не так просто, для этого надо обладать неутомимым интересом к текущей - и не мимо, а через тебя - жизни. Писать так о своем гвозде в ботинке, чтобы другие ощущали в нем свой гвоздь - и гвоздь всего:
Были деньги с утра -
Мы посылали за пивом, за водкой…
Долго длилась игра,
Только жизнь оказалась короткой…
И главный, наверное, дар Алиханова - умение вникать до глубины в каждый предмет, вывешивать его на своих внутренних весах так, чтобы придать даже мелочи действительные вес и суть. Поскольку жизнь в огромной мере и слагается из этих часто ускользающих в поденном спехе мелочей:
Здесь порываем мы с тоннелем
И мчим на мост… Все тот же вид:
Октябрь здесь путаешь с апрелем;
Гараж, завод, труба дымит…
Идет короткая минута,
Сейчас в тоннель нырнем опять,
Но в это время почему-то
Я никогда не мог читать.
Брошюрку, свежую газету
Я просто так в руке держал
И все смотрел на землю эту,
Смотрел и взглядом провожал…
Умение подробно видеть жизнь, находить ей точные определения, чтобы помочь нам выпутаться из вечного душевного болота - вообще первое дело для поэта. Он, как эксперт, дактилоскопирует изгибы бытия и выдает такое заключение, с которым уже не поспоришь, где уже ни добавить, ни убавить:
…Здесь больше полугода все в снегу,
Зима долга, морозна и сурова.
Дороги все уходят здесь в тайгу,
И все они ведут в деревню снова.
А летом и спокойна, и добра,
Как небеса, зовет к себе природа,
И длятся дни с утра и до утра.
Живут в деревне, в основном, три рода:
Нечаевых, Крапивиных, Белых.
И кажется - земля стоит на них.
Один поэт как-то читал свою поэму перед публикой, но забыл текст, замялся - и кто-то простодушно выкрикнул из зала: «А вы своими словами расскажите!» Что прозвучало как убийственный вердикт: дрянь тот поэт, который сочиняет не своими, а искусственными, трудными даже для личного запоминания словами.
Почему интересно читать Алиханова - он пишет не «по писанному», а натурально, от души и от себя. Так, как и надо говорить - и по-другому не сказать:
УЛИЦА ВЕРЫ ВОЛОШИНОЙ
И снова спрашиваю мать -
Как вы пробились воевать?
Мать говорит: «Пришли вдвоем,
Забраковал нас военком.
Я тут же принялась реветь,
Но военком сказал: «Не сметь!
Умеешь мотоцикл водить -
Повестки будешь развозить»…
А Вера, уж такое дело,
На третьем курсе заболела,
Но скрыли мы - не знал никто -
Она не сдала ГТО!
Сказалась не больной - голодной,
Врачи ее признали годной.
Перед глазами, как живая,
Она мне машет из трамвая,
И по ветру летит коса...
Так в подмосковные леса,
В тыл фрицам, под огонь засады,
Послали девушек отряды.
В плен Веру раненую взяли
Под Крюково. Ее пытали,
Сломить подругу не смогли -
Ее повесили враги».
Мастерство поэта - доказать ошибочность известного афоризма Льва Толстого: «Выражать мысль стихами - все равно что пахать, выплясывая при этом Камаринскую». Нет; значит, так именно и нужно; значит, то, что говорит поэт, только и может быть сказано путем такой «Камаринской». Вот один из примеров такой афористичной речи-мысли, которую не выразить иначе - что и есть стихи:
…Он умирал душою ежегодно.
Но, как летели по ветру леса,
В нем новые рождались голоса.
Он мало жил, но жил он превосходно!
Но все эти стихи, живущие как будто в стороне от современной, часто весьма волчьей жизни, могут показаться каким-то ненужным вообще излишеством. И все же они, выверяющие цену и значение всех слов, нужны как эталон метра, грамма, градуса в Палате мер и весов. Те эталоны тоже в практике не применяются - но без них живо разболтаются и рухнут все практические производства.
И Алиханов в наш пролгавшийся безбожно век, когда всяк так и норовит подделать свою гирю - хранитель истинного эталона слова. Если слова все обесценятся, потоп словоблудия убьет вконец всю созидательную деятельность, требующую хоть какой-то достоверности. На чем-то человек должен стоять, за что-то должен в глубине души держаться. Без этого, как без единой, еще опоясывающей страну высоковольтной сети, загаснут и все низковольтные, питающиеся от большого вольтажа окошки рассоединенных душ.
Трудом праведным не построить палат каменных - доказано всей нашей непутево перестроенной жизнью. Но отними у переставшего кормить труда еще и его поэтический резон - и будет полный швах. Поскольку если не трудиться вовсе, неминуем национальный коллапс - и нас сожрут другие нации, почитающие поэтический приоритет труда.
Стихи Алиханова в этом смысле - трудовые, славящие прежде всего труд души, который всему голова:
Ее работа здесь прошла…
Прощаясь с тем, прощаясь с этим,
Она передает дела
И класс, что до сих пор вела.
Давайте втайне заприметим,
Как дверцы трогает она,
Листает списки и тетради;
Прощальной нежности полна,
Ее душа во всем видна.
Не грамот и не денег ради
Здесь столько вложено трудов.
А перед взором вереница
И лет, и досок, и звонков -
Взрослеющих учеников
Прекрасные проходят лица.
Одним словом, в этой книге душевная сеть поэта вышла крепкой и уловистой. Он уловил ей современный мир - и показал пример любви к этому миру, которая дает надежду и толкает дальше жить:
Русь, Родина, тобой не наглядеться.
Поговори со мною и скажи,
Что каждой пядью надо дорожить…
Твоих границ святые рубежи
Так сузились, что окружают сердце.
Александр Росляков
http://www.roslyakov.ru/