Ялтинская конференция. Из книги отца - "Дней минувших анекдоты..."
Из 6-ой главы.
В те годы в нашей семье была еженедельная традиция закупки съестных припасов. Александр Яковлевич очень любил этим заниматься. Приветствуемый торговцами, он шел по базару, приценивался, торговался, спрашивал оптовые цены. Снедь он покупал самого лучшего качества и всегда в два веса - в две плетеные корзины. Большая часть попадала в одну из корзин для нашего дома, меньшая - в другую корзину, которая предназначалась Кэке - матери Сталина. Эти корзины со снедью, следом за Сашей, по базару несли мы, братья.
Возвращаясь с базара, надо было зайти в бывший дворец наместника Кавказа, где в одном из домиков, расположенных в саду, на втором этаже, вдвоем с какой-то женщиной проживала Кэке - мать Сталина. Одна из корзин предназначалась ей. Часто я сам относил снедь Кэке. Во дворце бывшего наместника тогда размещалось грузинское правительство. Нередко Кэке приходила к нам домой, играла с мамой в лото.
Иной раз к нам приходил очень скромный, красивый и симпатичный молодой человек Яша Джугашвили. У него были характерные для Эгнаташвили приподнятые и широкие плечи. Мне запомнилось, что по улице он ходил не спеша, и ставил ступни без выворота - параллельно.
И вот, когда Саша (так моего отчима звал весь Тифлис, тогда город не очень большой) сел за неуплату налогов в тюрьму, моя мать пошла с этой тревожной вестью к Кэке, и они вместе отправились к тогдашнему председателю грузинского ЦИКа Филиппу Махарадзе. Тот сказал, что выпустить Александра Яковлевича можно лишь под чье-нибудь поручительство. Кэке тут же предложила свою кандидатуру. Махарадзе предупредил, что отчима выпустят с подпиской о невыезде, и если он уедет, как это предполагалось, в Москву, то поручителя посадят в камеру вместо него. А мать Сталина посадить в тюрьму нельзя.
Тогда призвали младшего брата отчима Васо, который в то время преподавал в средней школе то ли историю, то ли литературу. В отличие от Саши, он получил высшее образование в Киеве, жил недалеко от нас на Гановской улице с прекрасной семьей, супругой Еленой Платоновной и двумя детьми, нашими сверстниками Шота и Марикой. Сашу выпустили, он немедленно уехал в Москву, а вместо него в тюрьму попал его брат.
Отец моего отчима Якоб Эгнаташвили был состоятельным человеком, в Гори осталось немало имущества. И чтобы заплатить налоги стали распродавать вещи из горийского дома. Однако налоги все увеличивались, недоимки множились задним числом, и распродажа имущества была зряшной попыткой высвободить моего отчима от социалистической кабалы. Тем не менее, нам регулярно сообщали, как в Гори идет распродажа.
По приезде в Москву отчим поселился у какого-то сапожника, который помнил его еще по выступлениям в цирке. Через Яшу Джугашвили отчиму удалось сообщить Сталину о сложившейся ситуации. Ночью к сапожнику приехали чины из НКГБ, и встреча Александра Яковлевича со Сталиным состоялась.
Результатом этого свидания с «вождем народов» было письмо на имя Лаврентия Берии, которое пришло из Кремля. В письме было сказано, что Александр Яковлевич отныне стал работником ЦИК Союза, и все обвинения с него должны быть сняты.
Таким совершенно поразительным образом из прогоревшего тифлисского ресторатора мой отчим в одночасье попал в высшую кремлевскую номенклатуру, в так называемый сталинский «ближний круг»!
На этом кончается история нэпмана и начинается совсем другая история. Вскорости, Александр Яковлевич получил назначение заведующего хозяйством первого дома отдыха ЦИК на самой южной точке Крыма в бывшем имении знаменитого фарфорозаводчика и лошадника Кузнецова - Форосе. Моя мама уехала к отчиму в Крым. Чтобы окончательно порвать с прошлым, Александр Яковлевич изменил даже написание своей фамилии и стал писать ее с буквы «И» - Игнаташвили, а в кремлевских приказах его фамилия теперь писалась через «Е» - Егнатошвили. А брат отчима Василий Яковлевич вышел из тюрьмы вернулся преподавателем в школу.
из 8-ой главы.
Сталин до революции жил на Вологодчине, в Петербурге, в Нарымской и Туруханской ссылках, и там он привык есть русскую пищу - кислые щи, уху, пельмени, отварное мясо. Никто из близких Сталину людей в этим годы не припоминает, чтобы он хоть раз проявил ностальгию по родной грузинской пищи. Русский рацион был у Сталина одной из обретенных черт русского политического деятеля. После прихода к власти Сталин питался скудно - в 20-е годы в кремлевской, а потом в цековской столовой. После смерти Аллилуевой Сталин перешел частично на домашнюю пищу - ему готовила кухарка - полуграмотная русская женщина.
По свидетельству Барбюса, побывавшего у Сталина в гостях, и разделившего с ним несколько трапез: «Такой квартирой и таким меню в капиталистической стране не удовлетворился бы и средний служащий».
И вот однажды, как рассказала нам мама, во время позднего, как обычно, обеда Саша спросил у Сосо, не хочется ли ему иной раз отведать грузинских яств. Не наскучила ему пресная еда? На что Сталин предложил ему заняться этим вопросом лично: «Корми меня» - сказал он. С этого времени у Александра Яковлевича появилась новая - и главная! - забота, он стал организовывать питание вождя.
Первым делом Александр Яковлевич и мама поехали в Тбилиси, и оттуда в двух вагонах было привезено много всякой всячины: несколько бочек различного вина, «тонэ» для выпечки грузинского хлеба, молодые курдючные барашки, индейки и прочее. Вместе с ними приехали два человека - бывший служащий винного склада Грикул и молодой парень Павле.
За коттеджем в Заречье был выкопан котлован, в котором был оборудован винный склад - там воцарился Грикул. Недалеко был сооружен вольер для индеек, шефство над ними взяла моя мама.
Александр Яковлевич предпочитал заводским винам домашние, крестьянские. Он считал, что процесс придания вину товарного вида портит вкусовые качества напитка. Заливается желатин, чтобы уловить взвеси, для блеска вино обрабатывается купоросом - и теряет естественный аромат и вкус. Поэтому Сталину из Заречья поставлялось крестьянское вино, преимущественно белое «Атени», обладающее непередаваемым ароматом, черные «Киндзмараули» - «недоброд», то есть не полностью перебродившее и поэтому несколько сладкое, и полусладкое «Хванчкара». Впрочем, у Грикула выбор вин был на любой вкус. Перед отправкой каждая бутылка закупоривалась и просматривалась на свет, чтобы не дай бог...
Павле же время от времени свежевал молодого барашка или резалась индюшка, которую за несколько дней до того начинали принудительно кормить катышами из кукурузной муки, замешанными на воде. Все эти продукты Павле на пикапе вез из Заречья в Кремль.
Несколько позже, в году, наверное, в 1937, Сталину была предписана диета, главным составляющем которой была индюшачья печень. Индюшачье стадо стало катастрофически уменьшаться. Отчим колесил на своем «Кадиллаке» по Московской области в поисках этих птиц (фото 55) .
Лилли Германовна Алиханова-Эгнаташвили.
Подробно об этом в телефильме
"На качелях власти. Пропавшие жены" - очередной эфир документального телефильма
http://doc-filmik.net/news/na_kacheljakh_vlasti_propavshie_zheny_2011/2011-09-07-1664
- с 20-й о судьбе Лилли Германовне Алихановой-Эгнаташвили (моей бабушки).
Вот как снимался этот телефильм -
http://alikhanov.livejournal.com/82238.html
http://alikhanov.livejournal.com/929759.html
Сохранилась фотография, где мама стоит на ступенях дома в Заречье и рядом тот самый «Кадиллак». Машина отчима пропахла гадким запахом индюшачьего помета. В это время я уже учился в институте физкультуры и знал из курса физиологии, что излишки сахара депонируются у человека в печени, и порекомендовал маме замешивать в кукурузные катыши стакан сахара. Размеры индюшачьей печени возросли в три раза. Домашняя дегустация показала, что печень стала очень вкусной. Я в шутку предложил Александру Яковлевичу представить меня за эту подсказку к Сталинской премии. Александр Яковлевич меня похвалил, но такого рода шутки не принимал на дух.
В Тбилиси мама ликвидировала почти все оставшееся от семьи имущество, продала квартиру и за все, про все выручила две тысячи рублей. Нам с братом досталось по пятьсот рублей, на которые я впоследствии сшил военный костюм с брюками навыпуск, вошедшие тогда в моду. Таким образом, все огромное состояние моего деда, как в известной детской сказке превратилось в «пшик».
Тем временем, заботы и старания Александра Яковлевича пришлись Сталину по душе. Об этом свидетельствовали появившиеся в доме толедские клинки, бронзовые фруктовые вазы, огромный, размером с полметра в сложенном виде, перочинный нож и другие предметы, попадавшие к Сталину в качестве подарков из Испании, где наши «добровольцы» участвовали в войне с Франко.
В октябре лучшим студентам нашего института физкультуры предложили перейти на вновь организованный военный факультет. Быть военным в ту пору считалось очень престижным. Факультет этот приравнивался к военной академии, вместо 117 рулей моей повышенной стипендии там платили 450 рублей, а также выдавалось офицерское обмундирование.
Было принято сто человек, из которых предстояло подготовить общевойсковых физруков, в их числе оказался и я. Жили мы на третьем этаже во флигеле института, в общежитии - казарме. С нами учился Логофет - отец будущего футболиста
Иван Алиханов с пулеметом и Логофет - Военный факультет Краснознаменного ордена Ленина Института физкультуры имени Сталина (фото 56).
из 9-ой главы.
Однажды в разговоре Сталин сказал отчиму: «Ты, как член партии...» И тут выяснилось, что мой отчим, уже будучи генералом госбезопасности, оставался беспартийным. Сталин был удивлен и на следующий же день Александр Яковлевич получил партбилет. Через некоторое время Сталин решил, что Сашу необходимо наградить, и он получил из рук Калинина орден «Трудового Красного знамени» - осталась фотография этого знаменательного события
(фото 59). Хотя втайне отчим считал, что человеку в военной форме больше подходит боевой орден.
Вскоре Александр Яковлевич и Власик получили очередное звание комиссаров третьего ранга и по дополнительному ромбу в петлицы. Позже, когда звания в НКГБ и армии сделались идентичными, они стали сначала генерал-майорами, а потом генерал-лейтенантами…
Александр Яковлевич Эгнатошвили генерал-лейтенант НКГБ.
Мой отчим пригласил в гости Сталина, и Сталин согласился посетить наш дом в Заречье. Александр Яковлевич очень волновался. Он предложил маме обдумать все детали приема Сталина.
Однако, прошло, пожалуй, не меньше года, прежде чем этот визит состоялся.
Однажды Александр Яковлевич позвонил домой по вертушке, которая стояла в спальне (чего он никогда раньше не делал), и сказал: «Лилли, мы едем». Мама сразу поняла, кто это «мы». Когда она услышала звук открывающейся двери, то с перепугу спряталась в столовой за портьеру. Сталин обнаружил ее и сказал: «Хозяйке не следует прятаться». Мама вышла из-за портьеры и вконец растерялась - за спиной Сталина стоял Берия. К удивлению мамы, он сделал вид, что впервые ее видит, и представился: «Лаврентий Павлович!»
Сталин сказал: «Что за пустынный дом. Зовите всех сюда!» Было воскресенье. Бичико, работавший в охране Шверника, приехал навестить отца. С ним приехал и муж его сестры Тамары - Гиви Ратишвили. Мама очень скупо рассказывала об этом событии. Она запомнила, что Сталин говорил, что грузины столь же воинственны, как и немцы. Даже грузинское приветствие «гамарджоба» означает «с победой». Затем Сталин коротко расспросил маму о ее детях. Началось застолье, и Сталин обратился к Саше с вопросом:
- Что же твоя хозяйка невесела?
Саша объяснил, что ее дочь находится в Америке, и жена опасается ухудшения отношений СССР с Америкой.
- Не беспокойтесь, Лилли Германовна, - сказал Сталин, - это хорошо, что она уехала из Германии.
Затем была долгая пауза. Все молчали, и ждали, что же скажет вождь.
- Я думаю, нашим противником будет именно Германия...
Это было сказано в мае 1940 года, за год до «вероломного» нападения. Значит, Сталин предвидел, что будет война с Германией.
Так запомнили этот разговор моя мама и Бичико, который оставил об этом сталинском посещении воспоминания, недавно - к сожалению уже посмертно - опубликованные.
После этого, поистине государственного визита, у моей мамы осталось тревожное чувство. Она была уверена, что Берия намеренно ее не узнал - ведь они были многолетними соседями по тифлисскому дому Алихановых.
На службе мой отчим действовал по приказам Берия.
Об этом свидетельствуют более поздние документы, приведенные Вильямом Похлебкиным в журнале Огонек» №42 за 1997 год.
«Организации и проведению Ялтинской конференции Сталин придавал огромное значение - и политический эффект этой конференции во многом зависел от кулинарного успеха.
Ялта, да и весь Крым был дотла разорены хозяйничавшими там больше двух лет гитлеровцами.
8 января 1945 года тогдашний Нарком внутренних дел Берия подписал совершенно секретный документ № 0028 «О специальных мероприятиях в Крыму». Уже через 18 суток - 27 января Берия доложил Сталину о полной готовности к приему и размещению американской, английской и советской делегации. Была обеспечена охрана и готово бомбоубежище в 250 метров квадратных метров с железобетонным 5-ти метров накатом, создана система ПВО и совершенная система прослушивая».
Кулинарно-гастрономическое обеспечением Ялтинской конференции, согласно этого приказа, было возложено на моего отчима.
«Хозяйственное обслуживание объектов возложить на товарища Егнатошвили, в распоряжение которого выделить потребное количество продовольственных товаром и обслуживающего персонала»>
Результаты работы Александра Яковлевича - в то время начальника 6-го управления НКГБ и помощника замнаркома Круглова - спустя 18 дней были изложены Берия в следующей докладной записке на имя Сталина:
«На месте созданы запасы живности, дичи, гастрономических, бакалейных, фруктовых, кондитерских изделий и напитков; организована местная ловля свежей рыбы. Оборудована специальная хлебопекарня с квалифицированными работниками, созданы три автономные кухни, оснащенные холодильными установками расположенными в трех местах расположения делегаций - в Ливадийском, Юсуповском и Воронцовском дворцах. Для пекарен, кухонь и каминов привезены 3250 кубометров двор. Обеспечена сервировка - 3000 ножей, 3000 вилок и 3000 ложек из них по 400 - серебряные, остальные мельхиоровые и стальные. Подготовлено сотни кастрюль, сковородок, сотейников, 10 000 тарелок, и масленок 4000 блюдец, 6000 хрустальных стопок, бокалов и рюмок…»
При проведении Ялтинской конференции после каждого дня переговоров глав Держав-победительниц в банкетном зале Ливадийского Большого дворца искрился хрусталь и столовое серебро, всевозможные яства заполняли роскошно сервированные столы.
Символичность этих торжественных приемов больше всех оценил Черчилль, который понял, что Советский Союз вышел из войны еще более могучим, чем был до нее.
Успех Ялтинской конференции был в немалой степени предопределен этой восхитительной - во все еще воюющей стране! - сервировкой и кулинарным роскошеством, которое организовал и провел мой отчим Александр Яковлевич.
Остается добавить, что его жена Лилли Германовна - моя мама - к тому времени уже была репрессирована и умерла в лагере…
http://coollib.com/b/273642/read - полная оцифровка книги отца.
"На качелях власти - пропавшие жены" сам фильм c 20=й минуты о судьбе Лилли Германовны http://tushkan.tv/news/na_kacheljakh_vlasti_propavshie_zheny_2011_smotret_film_onlajn/2014-09-15-19736
В те годы в нашей семье была еженедельная традиция закупки съестных припасов. Александр Яковлевич очень любил этим заниматься. Приветствуемый торговцами, он шел по базару, приценивался, торговался, спрашивал оптовые цены. Снедь он покупал самого лучшего качества и всегда в два веса - в две плетеные корзины. Большая часть попадала в одну из корзин для нашего дома, меньшая - в другую корзину, которая предназначалась Кэке - матери Сталина. Эти корзины со снедью, следом за Сашей, по базару несли мы, братья.
Возвращаясь с базара, надо было зайти в бывший дворец наместника Кавказа, где в одном из домиков, расположенных в саду, на втором этаже, вдвоем с какой-то женщиной проживала Кэке - мать Сталина. Одна из корзин предназначалась ей. Часто я сам относил снедь Кэке. Во дворце бывшего наместника тогда размещалось грузинское правительство. Нередко Кэке приходила к нам домой, играла с мамой в лото.
Иной раз к нам приходил очень скромный, красивый и симпатичный молодой человек Яша Джугашвили. У него были характерные для Эгнаташвили приподнятые и широкие плечи. Мне запомнилось, что по улице он ходил не спеша, и ставил ступни без выворота - параллельно.
И вот, когда Саша (так моего отчима звал весь Тифлис, тогда город не очень большой) сел за неуплату налогов в тюрьму, моя мать пошла с этой тревожной вестью к Кэке, и они вместе отправились к тогдашнему председателю грузинского ЦИКа Филиппу Махарадзе. Тот сказал, что выпустить Александра Яковлевича можно лишь под чье-нибудь поручительство. Кэке тут же предложила свою кандидатуру. Махарадзе предупредил, что отчима выпустят с подпиской о невыезде, и если он уедет, как это предполагалось, в Москву, то поручителя посадят в камеру вместо него. А мать Сталина посадить в тюрьму нельзя.
Тогда призвали младшего брата отчима Васо, который в то время преподавал в средней школе то ли историю, то ли литературу. В отличие от Саши, он получил высшее образование в Киеве, жил недалеко от нас на Гановской улице с прекрасной семьей, супругой Еленой Платоновной и двумя детьми, нашими сверстниками Шота и Марикой. Сашу выпустили, он немедленно уехал в Москву, а вместо него в тюрьму попал его брат.
Отец моего отчима Якоб Эгнаташвили был состоятельным человеком, в Гори осталось немало имущества. И чтобы заплатить налоги стали распродавать вещи из горийского дома. Однако налоги все увеличивались, недоимки множились задним числом, и распродажа имущества была зряшной попыткой высвободить моего отчима от социалистической кабалы. Тем не менее, нам регулярно сообщали, как в Гори идет распродажа.
По приезде в Москву отчим поселился у какого-то сапожника, который помнил его еще по выступлениям в цирке. Через Яшу Джугашвили отчиму удалось сообщить Сталину о сложившейся ситуации. Ночью к сапожнику приехали чины из НКГБ, и встреча Александра Яковлевича со Сталиным состоялась.
Результатом этого свидания с «вождем народов» было письмо на имя Лаврентия Берии, которое пришло из Кремля. В письме было сказано, что Александр Яковлевич отныне стал работником ЦИК Союза, и все обвинения с него должны быть сняты.
Таким совершенно поразительным образом из прогоревшего тифлисского ресторатора мой отчим в одночасье попал в высшую кремлевскую номенклатуру, в так называемый сталинский «ближний круг»!
На этом кончается история нэпмана и начинается совсем другая история. Вскорости, Александр Яковлевич получил назначение заведующего хозяйством первого дома отдыха ЦИК на самой южной точке Крыма в бывшем имении знаменитого фарфорозаводчика и лошадника Кузнецова - Форосе. Моя мама уехала к отчиму в Крым. Чтобы окончательно порвать с прошлым, Александр Яковлевич изменил даже написание своей фамилии и стал писать ее с буквы «И» - Игнаташвили, а в кремлевских приказах его фамилия теперь писалась через «Е» - Егнатошвили. А брат отчима Василий Яковлевич вышел из тюрьмы вернулся преподавателем в школу.
из 8-ой главы.
Сталин до революции жил на Вологодчине, в Петербурге, в Нарымской и Туруханской ссылках, и там он привык есть русскую пищу - кислые щи, уху, пельмени, отварное мясо. Никто из близких Сталину людей в этим годы не припоминает, чтобы он хоть раз проявил ностальгию по родной грузинской пищи. Русский рацион был у Сталина одной из обретенных черт русского политического деятеля. После прихода к власти Сталин питался скудно - в 20-е годы в кремлевской, а потом в цековской столовой. После смерти Аллилуевой Сталин перешел частично на домашнюю пищу - ему готовила кухарка - полуграмотная русская женщина.
По свидетельству Барбюса, побывавшего у Сталина в гостях, и разделившего с ним несколько трапез: «Такой квартирой и таким меню в капиталистической стране не удовлетворился бы и средний служащий».
И вот однажды, как рассказала нам мама, во время позднего, как обычно, обеда Саша спросил у Сосо, не хочется ли ему иной раз отведать грузинских яств. Не наскучила ему пресная еда? На что Сталин предложил ему заняться этим вопросом лично: «Корми меня» - сказал он. С этого времени у Александра Яковлевича появилась новая - и главная! - забота, он стал организовывать питание вождя.
Первым делом Александр Яковлевич и мама поехали в Тбилиси, и оттуда в двух вагонах было привезено много всякой всячины: несколько бочек различного вина, «тонэ» для выпечки грузинского хлеба, молодые курдючные барашки, индейки и прочее. Вместе с ними приехали два человека - бывший служащий винного склада Грикул и молодой парень Павле.
За коттеджем в Заречье был выкопан котлован, в котором был оборудован винный склад - там воцарился Грикул. Недалеко был сооружен вольер для индеек, шефство над ними взяла моя мама.
Александр Яковлевич предпочитал заводским винам домашние, крестьянские. Он считал, что процесс придания вину товарного вида портит вкусовые качества напитка. Заливается желатин, чтобы уловить взвеси, для блеска вино обрабатывается купоросом - и теряет естественный аромат и вкус. Поэтому Сталину из Заречья поставлялось крестьянское вино, преимущественно белое «Атени», обладающее непередаваемым ароматом, черные «Киндзмараули» - «недоброд», то есть не полностью перебродившее и поэтому несколько сладкое, и полусладкое «Хванчкара». Впрочем, у Грикула выбор вин был на любой вкус. Перед отправкой каждая бутылка закупоривалась и просматривалась на свет, чтобы не дай бог...
Павле же время от времени свежевал молодого барашка или резалась индюшка, которую за несколько дней до того начинали принудительно кормить катышами из кукурузной муки, замешанными на воде. Все эти продукты Павле на пикапе вез из Заречья в Кремль.
Несколько позже, в году, наверное, в 1937, Сталину была предписана диета, главным составляющем которой была индюшачья печень. Индюшачье стадо стало катастрофически уменьшаться. Отчим колесил на своем «Кадиллаке» по Московской области в поисках этих птиц (фото 55) .
Лилли Германовна Алиханова-Эгнаташвили.
Подробно об этом в телефильме
"На качелях власти. Пропавшие жены" - очередной эфир документального телефильма
http://doc-filmik.net/news/na_kacheljakh_vlasti_propavshie_zheny_2011/2011-09-07-1664
- с 20-й о судьбе Лилли Германовне Алихановой-Эгнаташвили (моей бабушки).
Вот как снимался этот телефильм -
http://alikhanov.livejournal.com/82238.html
http://alikhanov.livejournal.com/929759.html
Сохранилась фотография, где мама стоит на ступенях дома в Заречье и рядом тот самый «Кадиллак». Машина отчима пропахла гадким запахом индюшачьего помета. В это время я уже учился в институте физкультуры и знал из курса физиологии, что излишки сахара депонируются у человека в печени, и порекомендовал маме замешивать в кукурузные катыши стакан сахара. Размеры индюшачьей печени возросли в три раза. Домашняя дегустация показала, что печень стала очень вкусной. Я в шутку предложил Александру Яковлевичу представить меня за эту подсказку к Сталинской премии. Александр Яковлевич меня похвалил, но такого рода шутки не принимал на дух.
В Тбилиси мама ликвидировала почти все оставшееся от семьи имущество, продала квартиру и за все, про все выручила две тысячи рублей. Нам с братом досталось по пятьсот рублей, на которые я впоследствии сшил военный костюм с брюками навыпуск, вошедшие тогда в моду. Таким образом, все огромное состояние моего деда, как в известной детской сказке превратилось в «пшик».
Тем временем, заботы и старания Александра Яковлевича пришлись Сталину по душе. Об этом свидетельствовали появившиеся в доме толедские клинки, бронзовые фруктовые вазы, огромный, размером с полметра в сложенном виде, перочинный нож и другие предметы, попадавшие к Сталину в качестве подарков из Испании, где наши «добровольцы» участвовали в войне с Франко.
В октябре лучшим студентам нашего института физкультуры предложили перейти на вновь организованный военный факультет. Быть военным в ту пору считалось очень престижным. Факультет этот приравнивался к военной академии, вместо 117 рулей моей повышенной стипендии там платили 450 рублей, а также выдавалось офицерское обмундирование.
Было принято сто человек, из которых предстояло подготовить общевойсковых физруков, в их числе оказался и я. Жили мы на третьем этаже во флигеле института, в общежитии - казарме. С нами учился Логофет - отец будущего футболиста
Иван Алиханов с пулеметом и Логофет - Военный факультет Краснознаменного ордена Ленина Института физкультуры имени Сталина (фото 56).
из 9-ой главы.
Однажды в разговоре Сталин сказал отчиму: «Ты, как член партии...» И тут выяснилось, что мой отчим, уже будучи генералом госбезопасности, оставался беспартийным. Сталин был удивлен и на следующий же день Александр Яковлевич получил партбилет. Через некоторое время Сталин решил, что Сашу необходимо наградить, и он получил из рук Калинина орден «Трудового Красного знамени» - осталась фотография этого знаменательного события
(фото 59). Хотя втайне отчим считал, что человеку в военной форме больше подходит боевой орден.
Вскоре Александр Яковлевич и Власик получили очередное звание комиссаров третьего ранга и по дополнительному ромбу в петлицы. Позже, когда звания в НКГБ и армии сделались идентичными, они стали сначала генерал-майорами, а потом генерал-лейтенантами…
Александр Яковлевич Эгнатошвили генерал-лейтенант НКГБ.
Мой отчим пригласил в гости Сталина, и Сталин согласился посетить наш дом в Заречье. Александр Яковлевич очень волновался. Он предложил маме обдумать все детали приема Сталина.
Однако, прошло, пожалуй, не меньше года, прежде чем этот визит состоялся.
Однажды Александр Яковлевич позвонил домой по вертушке, которая стояла в спальне (чего он никогда раньше не делал), и сказал: «Лилли, мы едем». Мама сразу поняла, кто это «мы». Когда она услышала звук открывающейся двери, то с перепугу спряталась в столовой за портьеру. Сталин обнаружил ее и сказал: «Хозяйке не следует прятаться». Мама вышла из-за портьеры и вконец растерялась - за спиной Сталина стоял Берия. К удивлению мамы, он сделал вид, что впервые ее видит, и представился: «Лаврентий Павлович!»
Сталин сказал: «Что за пустынный дом. Зовите всех сюда!» Было воскресенье. Бичико, работавший в охране Шверника, приехал навестить отца. С ним приехал и муж его сестры Тамары - Гиви Ратишвили. Мама очень скупо рассказывала об этом событии. Она запомнила, что Сталин говорил, что грузины столь же воинственны, как и немцы. Даже грузинское приветствие «гамарджоба» означает «с победой». Затем Сталин коротко расспросил маму о ее детях. Началось застолье, и Сталин обратился к Саше с вопросом:
- Что же твоя хозяйка невесела?
Саша объяснил, что ее дочь находится в Америке, и жена опасается ухудшения отношений СССР с Америкой.
- Не беспокойтесь, Лилли Германовна, - сказал Сталин, - это хорошо, что она уехала из Германии.
Затем была долгая пауза. Все молчали, и ждали, что же скажет вождь.
- Я думаю, нашим противником будет именно Германия...
Это было сказано в мае 1940 года, за год до «вероломного» нападения. Значит, Сталин предвидел, что будет война с Германией.
Так запомнили этот разговор моя мама и Бичико, который оставил об этом сталинском посещении воспоминания, недавно - к сожалению уже посмертно - опубликованные.
После этого, поистине государственного визита, у моей мамы осталось тревожное чувство. Она была уверена, что Берия намеренно ее не узнал - ведь они были многолетними соседями по тифлисскому дому Алихановых.
На службе мой отчим действовал по приказам Берия.
Об этом свидетельствуют более поздние документы, приведенные Вильямом Похлебкиным в журнале Огонек» №42 за 1997 год.
«Организации и проведению Ялтинской конференции Сталин придавал огромное значение - и политический эффект этой конференции во многом зависел от кулинарного успеха.
Ялта, да и весь Крым был дотла разорены хозяйничавшими там больше двух лет гитлеровцами.
8 января 1945 года тогдашний Нарком внутренних дел Берия подписал совершенно секретный документ № 0028 «О специальных мероприятиях в Крыму». Уже через 18 суток - 27 января Берия доложил Сталину о полной готовности к приему и размещению американской, английской и советской делегации. Была обеспечена охрана и готово бомбоубежище в 250 метров квадратных метров с железобетонным 5-ти метров накатом, создана система ПВО и совершенная система прослушивая».
Кулинарно-гастрономическое обеспечением Ялтинской конференции, согласно этого приказа, было возложено на моего отчима.
«Хозяйственное обслуживание объектов возложить на товарища Егнатошвили, в распоряжение которого выделить потребное количество продовольственных товаром и обслуживающего персонала»>
Результаты работы Александра Яковлевича - в то время начальника 6-го управления НКГБ и помощника замнаркома Круглова - спустя 18 дней были изложены Берия в следующей докладной записке на имя Сталина:
«На месте созданы запасы живности, дичи, гастрономических, бакалейных, фруктовых, кондитерских изделий и напитков; организована местная ловля свежей рыбы. Оборудована специальная хлебопекарня с квалифицированными работниками, созданы три автономные кухни, оснащенные холодильными установками расположенными в трех местах расположения делегаций - в Ливадийском, Юсуповском и Воронцовском дворцах. Для пекарен, кухонь и каминов привезены 3250 кубометров двор. Обеспечена сервировка - 3000 ножей, 3000 вилок и 3000 ложек из них по 400 - серебряные, остальные мельхиоровые и стальные. Подготовлено сотни кастрюль, сковородок, сотейников, 10 000 тарелок, и масленок 4000 блюдец, 6000 хрустальных стопок, бокалов и рюмок…»
При проведении Ялтинской конференции после каждого дня переговоров глав Держав-победительниц в банкетном зале Ливадийского Большого дворца искрился хрусталь и столовое серебро, всевозможные яства заполняли роскошно сервированные столы.
Символичность этих торжественных приемов больше всех оценил Черчилль, который понял, что Советский Союз вышел из войны еще более могучим, чем был до нее.
Успех Ялтинской конференции был в немалой степени предопределен этой восхитительной - во все еще воюющей стране! - сервировкой и кулинарным роскошеством, которое организовал и провел мой отчим Александр Яковлевич.
Остается добавить, что его жена Лилли Германовна - моя мама - к тому времени уже была репрессирована и умерла в лагере…
http://coollib.com/b/273642/read - полная оцифровка книги отца.
"На качелях власти - пропавшие жены" сам фильм c 20=й минуты о судьбе Лилли Германовны http://tushkan.tv/news/na_kacheljakh_vlasti_propavshie_zheny_2011_smotret_film_onlajn/2014-09-15-19736