"У дороги на Ржев, среди рек, лесов..." - стихи 1974 г.
ЗИМНИЙ СОНЕТ
Где ж тайный взор души, чтоб прозревать ни слово,
Ни чувственность свою, а нежный образ твой.
Меня не ослепил блеск снежного покрова,
В снегах я поражен ни снежной слепотой.
Стесненный космос мой зима сужает снова:
Чуть вздрагивает ель над скованной рекой -
Когда же застит лес ночной морозной мглой,
Становится ясней, как родина сурова.
За светлой далью дней, и за пределом зренья,
За пеленою лет, в пространной дымке снов,
Я робостью своей был скован был оков.
И вот теперь всю жизнь все длятся те мгновенья -
Ты убегаешь вдаль, как лыжница скользя.
Ты здесь, ты все же есть, но высмотреть нельзя.
«Новый журнал» 2002 г.
* * *
Виктору Гофману
После нас, к сожалению, будет потоп.
Ты - последний поэт на земле.
Неустойчивый нас не убьет изотоп
И снаряд заржавеет в стволе.
Ослабел, не плывет златорунный баран,
И утонет в проливе Европа.
И закончится нефть, истощится уран,
Только нету конца у потопа.
Остановятся «Волга», «Тойота» и «Додж»,
Нам не выйти из них никогда.
Это варварство нас заливает, как дождь,
Не оставив от нас не следа.
До свиданья, мой друг, а скорее - прощай,
Не успею тебя повидать.
Мы прожили свой срок налегке, невзначай.
Все равно тяжело умирать.
***
Бреду домой, дошагиваю с веком.
Я стал простым советским человеком -
Нет мне пределов, и полно преград, -
Пусть приморит глаза ночное чтиво.
Меж тусклых фонарей скользит лениво
Мой силуэт, а тень - летит назад.
***
У дороги на Ржев, среди рек, лесов,
На сыром картофельном поле
На ведре сидит Эдуард Стрельцов -
Эпоха в футболе.
Выбирает и выгребает он
Из грязи непролазной клубни,
А в Москве ревет большой стадион,
Отражаясь в хрустальном кубке.
Вся страна следила за пасом твоим,
Бедолага Эдик.
Ты прошел по всем полям мировым
От победы к победе.
Но нашел ты поле своё.
У него вид не броский,
Слышь? -
Отсидел ты в Новомосковске,
На ведре теперь посидишь.
А в Бразилии выезжает Пеле
Из дворца на своем лимузине.
На водку хватает тебе, на хлеб,
Сапоги твои на резине.
Бекенбауэр, вы негодяй! -
Вы торгуете собственным именем.
А у нас поля чуть-чуть погодя
Поутру покроются инеем...
Называли тебя величайшим гением
Сэр Рамсей, Бобби Мур.
Не обделил тебя бог и смирением.
Кончай перекур!
Волоколамск.
Стихотворение вошло в "Антологию русской поэзии 20 века"
* * *
Настил подметаю в столовой
Колхозной, дешевой, сырой.
И брезжится сумрак багровый,
И солнце встает над страной.
Натоптано здесь сапогами,
Наляпана каша в углах.
А ветер летит и крылами
Волнует траву на лугах.
Я замками бредил на Темзе,
Кривые халупы кляня.
Россия забытая, чем же
Ты очаровала меня?
Не ведаю, знать я не знаю.
И я подметаю настил,
И чисто его подметаю -
Я слишком его запустил.
***
Горячим куешь ты железо,
В полях ли ты сеешь рожь,
Освой ремесло хлебореза,
И с ним ты не пропадешь.
В России частенько бывает,
Что вдруг человек пропадает,
Да так, что концов не найти.
А где же он? - Кто его знает.
Работает, пьет, погибает -
Неисповедимы пути.
Быть может, от чувства простора
Придется хлебнуть приговора
И будешь ты, мать-перемать,
Развеивать сумрак болотный,
В степи бесконечной Голодной
Великий канал прорывать...
* * *
Расстелюсь я мхом зеленым по земле сырой,
Буду каждую песчинку чувствовать спиной.
Будет вянуть лист осенний на груди моей.
После ляжет снег тяжелый - и на много дней!
Буду жить с землею вместе, с белым светом - врозь.
Пусть найдет меня под снегом одинокой лось.
* * *
Прожит день и с плеч долой
Эти вздорные минуты,
Полные печали, смуты,
И трагичности пустой.
Но скажи мне, почему ты
Снова будущим живешь?
Почему ты так сурова,
Мной пожертвовать готова?
Будущее - это ложь,
Нас оно обманет снова.
* * *
То ли пьян, то ли тверез
Побреду среди берез...
Брошена изба, сарай -
Гостя позднего встречай.
А на ветках спят грачи,
Словно вывалялись в саже.
Появился из ночи,
И опять уйду туда же.
Костерок из бересты
Разведу перед порогом.
Пошевелятся листы -
Что там? - между мной и Богом...