Колька Квач из ансамбля «Перезвоны Тамбовские» - глава из повести "Клубничного время".
* * *
Ушел Колька Квач из ансамбля «Перезвоны Тамбовские», потому что язва одолела вконец.
Еду в России местным стали продавать, да и то только по талонам, а если ты командировочный, гастролер, так иди в ресторан. А там гадость одна подгорелая, а за одно второе заплатишь столько, сколько за концерт получишь; но концерты не каждый день, а обедать хочется. В последнюю поездку взял он с собой полтавской колбасы батон и крупы пшенной пакет пластмассовый, а крупа просыпалась, промокла и зацвела. И язва как ударит Кольку под дых, баян не удержать, пришлось сидя играть.
Вернулся в Москву, вполз на карачках в свою берлогу, отдышался, отъелся таблетками и решил: больше по совку не ездить - шабаш.
Стал ребят обзванивать, кабаки все заняты, команды укомплектованы, даже за парнос играть не берут - ложись, да помирай. Позвонил и Клубнике, спрашивает:
- Нет ли работы какой, а то жена из дому гонит.
Клубника и говорит:
- Приезжай прямо сейчас, мы в баню собрались, там для нас и поиграешь - стольник-другой каждый тебе отстегнет.
- В бане играть - баян отсыреет, не поеду.
- У нас в предбаннике видак японский стоит, и с твоим баяном ничего не сделается, да и пожрешь от вольного.
Взял Квач баян, в тачку сел и покатил.
А баня-то на велотреке строилась с размахом, чтобы все велосипедисты после гонок в нее поместились, попарились и усталость согнали.
Клубника встретил Квача у входя, провел в баню. Раздел, посадил. «Играй, - говорит, - тренируйся, да закусывай помаленьку, жди, пока люди придут», - и ушел.
А Жора тем временем один катается по арендованному им самому большому в мире велотреку. Тишина - оранжевые, синие, зеленые трибуны проносятся справа, а Жора педали крутит, то быстрее, то медленнее, но всегда первый, нет соперников, всех обогнал. Огни сверху полные сияют - любит свет Жора. А сегодня тем более у него праздник, потому и наказал Клубнике, чтобы было все кругом-бегом.
Выбил Жора под контракт фуфлыжный кредит в банке и купил на эти деньги долларов на аукционе валютном - три миллиона под тот же контракт, и теперь осталось только перекрутиться, вернуть кредит, и зелененькие останутся у него. Радостно жмет он на педали, и ветер трековый волосы ему треплет, и майка от пота мокрой стала: физкультура - до ста лет надо дожить. Свернул наконец с полотна деревянного, поставил машину, пошел в баню. Вдруг слышит в коридоре - музыка тоскливая раздается; что за наваждение, думает. Дверь в баню открыл, смотрит - на столе все, что полагается, есть, а вокруг нет никого, один Квач сидит в трусах и баян шевелит.
- Что ты тут делаешь, мать-перемать? - удивился Жора.
- Играю, как заказывали.
«А, клубничная рожа, - тут же смекнул Жора, - гнать пора».
- Слышь. Ты, прекрати волынку. Как тебя звать?
- Квач, то есть, Коля.
- Ложи, Коля, баян, пей, закусывай. Только не играй, я эту музыку гнидостную терпеть не могу.
- А кто же мне заплатит? - спросил Квач в сердцах. - Я только за тачку последнюю пятнашку отдал.
Залез Жора в карман висевшей кожанки своей, зажал бумажек, сколько ухватить сумел, и дал Квачу.
Тот на глазок прикинул - под штуку! Ну и дела, ликует.
- Пойдем, - говорит Жора, - попаришь меня.
Поработал Квач вениками на радостях, себя не щадя. Вышли передохнуть, в бассейн бултыхнулись, а пусто в бассейне, телок нет. «Хотя бы одна четверговая сама по себе заглянула», - сокрушается Жора, - «ничего нельзя поручить - все самому делать приходится».
- У тебя девочки знакомые есть? - у Квача спросил.
- Море.
- Столько не нужно. а вот человека четыре-пять не помешало бы.
- А где тут телефон, я сейчас вызову, - понтуется* Квач.
- Сейчас уже не надо, а вот на субботу позаботься, а потом на вторник, часам к четырем и часика на три.
- А вам каких?
- Да разных. Но тех, конечно, которые посвежее. Ты где работаешь?
- Сейчас нигде, место ищу.
- Хочу, конечно хочу, - отвечает, а сам прикидывает, где ж столько телок взять. И вдруг как озарение - у жены подружек-то вон их сколько, и номера телефонные в книжке есть - выкручусь.
И стал Квач у Жоры шестерить.
____________
*понтуется - бахвалится, хвастает.