личное
Флер снова напоминает о Древнем Городе.
Я чувствую этот запах киевской ночи, ощущаю прохладу утра и те состояния, которые я переживала тогда.
Не повторить.
И этим они особенно ценны и прекрасны.
Не так уж и давно оказалось, что моя мудрость применима лишь к картине мира, но не к его дальнейшему освоению. Слишком многие вперлись в мою душу в грязной обуви, но, наверно, я не жалею о том, что впустила. Было как было.
Но им, прощенным мной, больше нет хода в дом, как бы долго они ни стучались в надежде, что отворят.
«Я тебя не слышу» давно превратилось в действие.
Проницаемый мир нанес непоправимый урон психике человечества, но разве от этого легче. Легче, оставаясь один на один с собой, думать, что ты силен, что все в твоих руках? Допустим, но не к чему применить эту силу, не перед кем показаться выносливым, умным, талантливым и так далее.
Мы любим ровно настолько, насколько прощаем, да простит меня Ларошфуко.
Как бы оно там ни было, выдохнуть - и жить дальше.
Один из любимых сказал, что мир памятен и дальновиден, каким бы расточительным ни казался - и мир подтверждает. Каждую минуту, каждый день - вечность. Равное вселенной -здесь, в человеческом сердце творится.
Выпустило.
И через несколько минут...
Я знаю, как рушится мир. Он распадается медленно-медленно, отражаясь в зрачках. И тогда наступает конец. Только потом он даст начало новому, светлому, радостному. Но сейчас - это конец.
И этот рубец на сердце так и останется рубцом, как тщательно его ни приглаживай. И с каждой новой раной он отзовется старой болью, но эта боль будет в прошлом. В прошлом будет и конец мира. Иногда нужно уметь расставаться со старым, чтобы дать возможность новому тихонечко ворваться в твою жизнь, сделав ее жизнью. И шестой акт уже готов открыть нам свои двери, И Дроссельмайер уже ждет, но главное- остаться собой, как бы ни изменился мир. И тогда не страшен будет ни один крысиный король, нужно только долюбить до лебедя, долюбить до лебедя.
Я чувствую этот запах киевской ночи, ощущаю прохладу утра и те состояния, которые я переживала тогда.
Не повторить.
И этим они особенно ценны и прекрасны.
Не так уж и давно оказалось, что моя мудрость применима лишь к картине мира, но не к его дальнейшему освоению. Слишком многие вперлись в мою душу в грязной обуви, но, наверно, я не жалею о том, что впустила. Было как было.
Но им, прощенным мной, больше нет хода в дом, как бы долго они ни стучались в надежде, что отворят.
«Я тебя не слышу» давно превратилось в действие.
Проницаемый мир нанес непоправимый урон психике человечества, но разве от этого легче. Легче, оставаясь один на один с собой, думать, что ты силен, что все в твоих руках? Допустим, но не к чему применить эту силу, не перед кем показаться выносливым, умным, талантливым и так далее.
Мы любим ровно настолько, насколько прощаем, да простит меня Ларошфуко.
Как бы оно там ни было, выдохнуть - и жить дальше.
Один из любимых сказал, что мир памятен и дальновиден, каким бы расточительным ни казался - и мир подтверждает. Каждую минуту, каждый день - вечность. Равное вселенной -здесь, в человеческом сердце творится.
Выпустило.
И через несколько минут...
Я знаю, как рушится мир. Он распадается медленно-медленно, отражаясь в зрачках. И тогда наступает конец. Только потом он даст начало новому, светлому, радостному. Но сейчас - это конец.
И этот рубец на сердце так и останется рубцом, как тщательно его ни приглаживай. И с каждой новой раной он отзовется старой болью, но эта боль будет в прошлом. В прошлом будет и конец мира. Иногда нужно уметь расставаться со старым, чтобы дать возможность новому тихонечко ворваться в твою жизнь, сделав ее жизнью. И шестой акт уже готов открыть нам свои двери, И Дроссельмайер уже ждет, но главное- остаться собой, как бы ни изменился мир. И тогда не страшен будет ни один крысиный король, нужно только долюбить до лебедя, долюбить до лебедя.