(no subject)
Не существует неспособности. Есть нежелание учиться. Отсюда, наверное, часто и вытекают драмы.
Когда свежее, только-только родившееся легкое и радостное чувство остается без присмотра и ухода. Когда его, чтоб не демонстрировать, на минутку закрывают в пластиковом контейнере и кладут в пакет. Пакет бросают на дно сумки. А на следующий день берут другую сумку, забыв достать контейнер в пакетике. И спустя, ну, например, неделю обнаруживают скукоженный пакет на дне сумки. Вспоминают о легком и радостном, открывают контейнер. И обнаруживают запревшее и зацветшее чувство. Его проветривают, промывают, кладут подсыхать на солнечном подоконнике. Но оно уже как-то потяжелело.
Вот почему легкость и глубокое дыхание стали такой редкостью.
Когда свежее, только-только родившееся легкое и радостное чувство остается без присмотра и ухода. Когда его, чтоб не демонстрировать, на минутку закрывают в пластиковом контейнере и кладут в пакет. Пакет бросают на дно сумки. А на следующий день берут другую сумку, забыв достать контейнер в пакетике. И спустя, ну, например, неделю обнаруживают скукоженный пакет на дне сумки. Вспоминают о легком и радостном, открывают контейнер. И обнаруживают запревшее и зацветшее чувство. Его проветривают, промывают, кладут подсыхать на солнечном подоконнике. Но оно уже как-то потяжелело.
Вот почему легкость и глубокое дыхание стали такой редкостью.