по себе и ПРО
Столько всего, кроме личных всяких страданий - как физических так и этических))), мучает разваливающегося на части меня, что собраться и осуществить что-либо не представляется возможным. Требуется усилие, практически титаническое, на которое просто нет сил. Никаких ресурсов внутри и снаружи. Кроме, пожалуй, снисходительного терпения вселенной ко мне, и шанса, который следует за предыдущим, но так и остаётся неиспользованным. И может быть ещё надежды в то, что скоро всё образуется. А так, больше никаких опор не осталось. Мир рушится в пропасть, собирается в горсть, сморщивается и тускнеет. Все эти размышления литературные, об уходящем времени, ложатся невыносимым грузом, который давит на плечи в буквальном смысле, сковывает шею, тормозит мысли. Наступает отупение от бездействия, онемение от неподвижности и лени, в которую впадаешь, как, бывает, вползаешь в холодной комнате под тёплое одеяло, чтобы согреться и уснуть, забыться, на время, уходящее и неиспользованное, выпасть из подобия жизни, которое создано своими руками: не сделанными делами, сказанными словами, упущенными возможностями и невыполненными обещаниями. "Самое страшное в одиночестве это эгоизм" - говорит Мартын, один из любимых моих персонажей, который стал первой ролью Охлобыстина (в фильме Никиты Тягунова "Нога") своему брату во время их прогулки по осеннему или, может быть, августовскому Рыбинску. И я понимаю, что возможно самое страшное в жизни - это эгоизм. Если под ним понимать жалость к себе и непрерывное сожаление о себе самом и своей жизни. От этого устаёшь и осознание того, что твой путь это путь ошибок, от одной к другой, путь неудач и потерь себя самого, обретает черты болезни, которая в один прекрасный момент воплощается в телесный недуг всего подряд. Привычные схемы рушатся. Возможное прежде - делается маловозможным. Некоторые вещи вообще кажутся неосуществимыми и, в конце концов, ты "смерти ждёшь как сказочного волка", который разорвав на куски остатки тебя и твоей жизни, прекратит эту историю, поставит точку, остановит бег времени и изменит простраство, выдрав субъекта из полотна бытия, превратив его в объект с последующими метаморфозами до солей, простых соединений и воды. И нет никакого света, кроме вспышки угасающего сознания, нет никакого после. Остаётся лишь до, которое уже никаким образом не изменишь и сейчас, которое вот-вот завершится. Раз и навсегда.
С возрастом я утратил детскую уверенность в бессмертии, в нескончаемость жизни, в существование души. С возрастом эта, преследовавшая меня с рождения вера, благодаря которой я, возможно, и жил, стала ослабевать. И даже если это бессмертие существует, если есть какой-то шаданакар или затомисы или как угодно это там называется, жизнью своей я лишил себя возможности обрести его. И дошёл до такого пункта в своём путешествии, где меня устроит забвение, пустота и ничто. А большего мне и не надо.
Каким образом найти в себе силы для того, чтобы выползти из этого тёплого одеяла, преодолеть немоту и одервенение, изжить этот навязчивый невроз неустроенности и легкое изнуряющее безумие, в котором растворяется личность или что-то, чем ты являешься?
Пустота, одиночество, однообразие, лень, боль - как всадники личного апокалипсиса, на которых уносится жизнь, под откос, под откос, под вкрадчивый шёпот вагонных колёс...
А ведь жена у меня - волшебная женщина, подарок вселенной и сын - замечательный! Но этого меня - совсем уже почти не осталось. С этого, наверное, начинается.
А тут ещё боль в теле.
А ещё бомбы, которые, как бы и от моего имени, валятся на Алеппо, рождая смерть и ненависть, роняя зёрна мести и тотального террора в сердца тех кто вжимается в пыль пустыни, слыша гул штурмовых машин, рев бомб и взрывы. Ещё вся эта патриотическая истерия, ожидание царя великого, жажды крови врага, поиск этого врага, жажда войны до победного конца ради имперского величия, ради мира на земле. Весь это бред оголтелых маньяков, любящих запах палёного тела, вкус водки и крови, запах гниющего мяса, окопное братство, офицерскую честь, безнаказанность, девичий крик на закуску и прочую поебень, которая маскирует войну, придавая ей красивую и героическую форму какого-то сверх-долга перед отечеством и миром, который патриоты не умеют устроить иным способом. Некрофилы, оживляющие труп империи своей чёрной спермой, слюной, потом и кровью подготовленных к закланию не понимают, что движутся по тупиковому пути, на который уже нет никакого права, иначе весь этот пафос предыдущей Великой Победы смешон и лицемерен.
Они дрочат на Ивана Грозного и Сталина, пытаясь оправдать кровь и насилие, пытаясь разрешить совершиться этому насилию и крови сейчас, как и тогда, думая что лично их это всё не коснётся, обойдёт стороной, потому что только они - истинные правоверные, истинные носители истинного сознания-знания-истории-порядка. Дрочите друзья. Лейте свою сперму, потоки своей истины имперской некрофилии. Пусть исполнится то, чего вы так желаете. Принесите этот мир, эту страну в жертву великой идее. Осуществите "теллурию".
Есть такие слова, есть потоки воды, есть стена и леса, есть дельфины, цветы, есть надежда и смерть, есть грибы и вода, диэтилтриптамин, карусель, города, водка, яд, апельсиновый сок, колумбийский картель, головой на восток, есть бессвязный бубнёж, вечера под Москвой, недостаток веществ, депутаты, огонь, есть усталость и свет, тени есть на снегу, воробьи, фонари, ласточки, кенгуру, май, апрель и сентябрь, белый лебедь, Плутон, Люда, Вера, Надежда, Тутанхамон - всё, что только представишь себе, где-то есть, может здесь а может нигде.
Держаться нету больше сил))))
С возрастом я утратил детскую уверенность в бессмертии, в нескончаемость жизни, в существование души. С возрастом эта, преследовавшая меня с рождения вера, благодаря которой я, возможно, и жил, стала ослабевать. И даже если это бессмертие существует, если есть какой-то шаданакар или затомисы или как угодно это там называется, жизнью своей я лишил себя возможности обрести его. И дошёл до такого пункта в своём путешествии, где меня устроит забвение, пустота и ничто. А большего мне и не надо.
Каким образом найти в себе силы для того, чтобы выползти из этого тёплого одеяла, преодолеть немоту и одервенение, изжить этот навязчивый невроз неустроенности и легкое изнуряющее безумие, в котором растворяется личность или что-то, чем ты являешься?
Пустота, одиночество, однообразие, лень, боль - как всадники личного апокалипсиса, на которых уносится жизнь, под откос, под откос, под вкрадчивый шёпот вагонных колёс...
А ведь жена у меня - волшебная женщина, подарок вселенной и сын - замечательный! Но этого меня - совсем уже почти не осталось. С этого, наверное, начинается.
А тут ещё боль в теле.
А ещё бомбы, которые, как бы и от моего имени, валятся на Алеппо, рождая смерть и ненависть, роняя зёрна мести и тотального террора в сердца тех кто вжимается в пыль пустыни, слыша гул штурмовых машин, рев бомб и взрывы. Ещё вся эта патриотическая истерия, ожидание царя великого, жажды крови врага, поиск этого врага, жажда войны до победного конца ради имперского величия, ради мира на земле. Весь это бред оголтелых маньяков, любящих запах палёного тела, вкус водки и крови, запах гниющего мяса, окопное братство, офицерскую честь, безнаказанность, девичий крик на закуску и прочую поебень, которая маскирует войну, придавая ей красивую и героическую форму какого-то сверх-долга перед отечеством и миром, который патриоты не умеют устроить иным способом. Некрофилы, оживляющие труп империи своей чёрной спермой, слюной, потом и кровью подготовленных к закланию не понимают, что движутся по тупиковому пути, на который уже нет никакого права, иначе весь этот пафос предыдущей Великой Победы смешон и лицемерен.
Они дрочат на Ивана Грозного и Сталина, пытаясь оправдать кровь и насилие, пытаясь разрешить совершиться этому насилию и крови сейчас, как и тогда, думая что лично их это всё не коснётся, обойдёт стороной, потому что только они - истинные правоверные, истинные носители истинного сознания-знания-истории-порядка. Дрочите друзья. Лейте свою сперму, потоки своей истины имперской некрофилии. Пусть исполнится то, чего вы так желаете. Принесите этот мир, эту страну в жертву великой идее. Осуществите "теллурию".
Есть такие слова, есть потоки воды, есть стена и леса, есть дельфины, цветы, есть надежда и смерть, есть грибы и вода, диэтилтриптамин, карусель, города, водка, яд, апельсиновый сок, колумбийский картель, головой на восток, есть бессвязный бубнёж, вечера под Москвой, недостаток веществ, депутаты, огонь, есть усталость и свет, тени есть на снегу, воробьи, фонари, ласточки, кенгуру, май, апрель и сентябрь, белый лебедь, Плутон, Люда, Вера, Надежда, Тутанхамон - всё, что только представишь себе, где-то есть, может здесь а может нигде.
Держаться нету больше сил))))