Мифы о Древнем Египте.
Когда-то Эдвард Тейлор предложил схему анимизм-политеизм-монотеизм, которая прочно вошла в школьные учебники и в наше сознание. Хотя это была абсолютно умозрительное построение, основанное на мысли, что вначале не было вообще никакой религии, а потом человек ошибочно пришел к тому, что у него есть душа, независимая от тела, и пошло-поехало.
По сути, монотеизм отличается от политеизма тем, что монотеизм говорит о едином Творце, а политеизм вообще эту тему выносит за скобки. Есть множество египетских текстов, подтверждающих, что египтяне подразумевали одного Творца мира. (Например, текст 13-14 династии, папирус Булак, гимн Богу-Творцу).
Но как же быть с множеством египетских богов? Это ничто иное, как иерофания Творца.
Александр Гордон привел прекрасный пример. Представьте себе человека, совершенно не знакомого с православием, который впервые заходит в храм и видит иконостас.
Египтяне не изображали того, что они видели, т.к. объект религии - невидимое и незримое. Они изображали определенный символ, а различие образов подчеркивает разные функции, разные аспекты божественной сущности. Так позже будут поступать греческие богословы, только изобразительному предпочтя логистические, словесные формы. Так есть текст: «Я - Хепру утром, Ра днем и Атум вечером», который блестяще иллюстрирует идею того, что одно и то же явление может иметь очень много имен.
В Египте существовало понятие «нечер», обозначающее Бога. Но оно так же касалось и духов, и умерших и ставших богами людьми. На первый взгляд здесь выступает явное противоречие. Но, проведя аналогии с христианством, его очень легко можно разрешить. Слова псалма: «Я сказал: вы боги и сыны вышнего вси». И сам Христос в Евангелии объясняет, что даже те, к кому говорит Бог, божественны в силу того, что к ним обращено Его слово. Или, например, апостол Павел говорит: «Один есть Бог, хотя много так называемых богов и на небе, и на земле. Но мы почитаем одного Бога, сотворившего небо и землю». В Книге Бытия: «будет Адам как один из нас, знающих добро и зло».
Но никому же не придет в голову называть христианство политеизмом?
Действительно серьезным возражением могло бы стать упоминание Эхнатона, известного в исторической науке как царя, впервые сделавшего попытку учредить монотеизм. Однако это очень поверхностная трактовка реформы. Эхнатон начинает уничтожать не только понятие «боги», но после он приказывает уничтожить в текстах и слово «бог». Для него в мире есть два сверхцаря»Атон, «солнечное» ( за отсутствием адекватного термина-эквивалента используют определение «божество», хотя это неверно), царь - и сам Эхнатон. Для бога составляется царская титулатура, его имя пишется в картушах как имя египетского царя. Проблема Эхнатьона была в том, чтобы уравновесить себя с Атоном. Так что это скорее была не идея учреждения монотеизма, а богоборчество, попытка низвести Бога до себя.
Есть очень известное литературное творение - «Древнеегипетская книга мертвых». На самом деле это очень неточный перевод. Если переводить название - «Изречения выхода в день» - по возможности адекватно на европейские языки, то оно должно звучать скорее как «Тексты воскресения», что прямо противоположно принятому переводу.
Точно так же, как для иностранца Россия - это водка, медведи и вечный снег, Египет для европейца - гробницы, мумии, похоронные ритуалы и учения о загробной жизни.
Эти представления вызваны волне понятными вещами - около 90% артефактов, дошедших до нас от культуры Древнего Египта происходят из гробниц. Естественно, что гробницы сохранились значительно лучше бытовых сооружений, тем более, если учесть, что египетская цивилизация развивалась на одном и том же географическом отрезке, раскопки городов пришлось бы вести на территории современных населенных пунктов. Представьте, если от нас осталось бы одно Ваганьковское кладбище?
Можно было бы возразить, что разница была бы в том, что, раскопав современное кладбище, нельзя найти практически ни одного предмета, характеризующего нашу культуру, в отличие от захоронений египетских. Но здесь и возникает ошибка. Вместо того, чтобы ставить знак плюса, ставят минус. В Египте не было культа мертвых, но был культ жизни. Все сакральные жертвы, в основном продуктовые, были направлены на поддержание жизни человека на том свете.
Египет - это сияющее солнце, бескрайнее синее небо, цветы всех цветов радуги. В отличие от мрачного видения страны кинематографом, Египет всегда был самим воплощением радости жизни.
Такое категоричное мнение - всего лишь фантазия некоторых так называемых учёных, выдающих свои фрагментарные знания за окончательную истину.
Представьте себе ситуацию, при которой 20 рабов с металлическими кирками работают в поле. Потребуется по крайней мере 20 охранников с металлическими мечами или пиками, чтобы их охранять. Потому что в противном случае равноценность орудий и оружия приведет к неминуемому восстанию. К тому же в период строительства пирамид рабов в Египте было не так много. Основной рабовладельческой эпохой станет позже эпохи Нового царства.
Из шумерских источников мы, например, знаем, что строительство зиккурата было обязанностью и правом (равно как воинская служба) исключительно свободных граждан, рабам же участие в этом категорически запрещалось.
В Афинах возникли споры о том, можно ли использовать труд рабов при строительстве Парфенона; в конце концов закон ограничил их количество до четверти всех работающих. А греческое общество, безусловно, было более зрелым рабовладельческим обществом, чем египетское.
В документах времен Древнего царства слово "хем", которое позже стало означать "раб", употреблялось не только в этом смысле. Тогда оно означало также "слуга", причём независимо от общественного положения данного лица: "слугой божьим" был, например, сам верховный жрец, "слугой царя" - каждый сановник.
Скорее всего, пирамиды строили и свободные люди, и рабы. По-видимому, свободные работали главным образом сезонно, а рабы - круглый год. Из свободных, вероятно, создавались группы специалистов, живших при стройке, рабы же преимущественно работали в карьерах, причем самые тяжелые виды работ выполнялись военнопленными. Особой классовой дифференциации не предполагали здесь и классики марксизма-ленинизма. "...Грандиозные сооружения Древнего Египта обязаны своим возникновением не столько многочисленности египетского населения, - заметил в "Капитале" Маркс в связи с выводами Диодора, - сколько тому обстоятельству, что значительная часть его могла быть использована на это дело".
По отношению к фараону свободные были такими же лишенными прав подданными, как и рабы. Что касается дисциплины на строительстве, то это была жесткая дисциплина, соответствующая воинской организации отрядов строителей.
Сегодня общепринятым является описательный характер объяснения процессов, происходящих в изобразительном искусстве в процессе его постепенного развития. Излагая это развитие от эпохи Древнего Египта до наших дней, исследователи обычно ищут, как изображались объемные предметы и передавалось пространство. Создается впечатление, что искусство нового времени - это вершина, к которой стремились еще в Древнем Египте, но в те далекие времена достижение этого уровня было невозможно.
Однако, искусство Египта во многих отношениях сложнее искусства нового времени. Эта сложность органически связана с его спецификой. Однако вопрос, почему древнеегипетский художник рисовал именно так, а не иначе, долгое время оставался без ответа.
Ответ дал великий российский ученый Борис Раушенбах.
Он отметил, что существенным обстоятельством является и то, что «древнеегипетский» подход к изображению пространства и заполняющих его объектов не является локальной особенностью, но он свойственен практически всем культурам, находящимся на той же стадии развития.
Центральным моментом можно считать то, что в отличие от современного художника, который ощущает себя «Я», древнеегипетский мастер считал себя «МЫ». Общеизвестно, что на родоплеменной стадии развития человечества коллективизм был абсолютно необходимым моментом жизни людей. Менее известно, что реликты этих коллективистских представлений продолжали существовать и позже, в эпоху древних цивилизаций. Так юридическим лицом выступают не отдельные граждане, а семьи.
Древнеегипетских художник давал картину мира, которую воспринимает не «Я», а «МЫ». Но мы видим мир по-разному, предмет с разных сторон, разных ракурсов и при разном освещении. Что же будет совершенно однозначным изображением предмета, с которым согласятся все? Очевидно, что этим общим будет его действительная форма; то каков он на самом деле, а не в зрительном восприятии конкретного человека. Так возникает проблема изображения объективного пространства.
Сегодня подобная же задача встала и пред современными людьми. Но не перед художниками, а чертежниками. И они ее решили аналогично египтянам. Методы передачи пространства на плоскости полностью совпали - ортогональные проекции, условные повороты и совмещение на одной плоскости видимого с разных сторон, разрезы, метод разверток и многое другое.
Чертежный фундамент древнеегипетской живописи и рельефа объясняет многое. Взять хотя бы бросающуюся в глаза неизменность размеров изображенных объектов от расстояния до них. На чертеже так и должно быть, ведь размеры объекта не зависят от этого расстояния.
Современные художники и искусствоведы, как правило, плохо знакомы с техническим черчением, отсюда и восприятие египетского искусства как странного и неумелого. Хотя на самом деле оно достигло возможного совершенства.