Брюсов и т.д.
Зачитываюсь как-то сегодня.
Брюсов все-таки реально крут. Даже когда не очень пафосен. Когда не очень пафосен, даже круче. Вот например:
ПОСВ. ***
Мне снилось: мертвенно-бессильный,
Почти жилец земли могильной,
Я глухо близился к концу.
И бывший друг пришел к кровати
И, бормоча слова проклятий,
Меня ударил по лицу.
Бывший друг, хоть и сволочь, по всей видимости, но сволочь неравнодушная. Не сказал же: "Ну помирает он, ну и отлично, туда ему и дорога". Или даже вообще мог не заинтересоваться, кто это там вдруг помирает и лежит в беспомощном состоянии. А нет, он самолично пришел к постели умирающего, и проявил свою предательскую и бессовестную натуру во всей красе. И лирическому герою это просто приснилось как будто бы, его подсознание выстроило поведение друга таким образом. Есть тут даже некое самомнение и неделикатность, да. Но круто.
По сравнению с Блоком. Из поэмы "Возмездие", мое любимое:
И, встретившись лицом с прохожим,
Ему бы в рожу наплевал,
Когда б желания того же
В его глазах не прочитал.
Ведь можно прохожему в рожу наплевать? Да почему нельзя-то? Со всем нашим удовольствием! Он ведь и сам не против, да просто напрашивается, гнусная рожа. Плюнули бы друг в рожи, а может и подрались. Может, в полицию бы свели их. Ну и что такого. Может, легче бы стало обоим. Но нельзя, нет. Тут есть признание собственного несовершенства и несовершенства другого человека. И это не является поводом для конфликта. Деликатность некая есть и мудрость.
Брюсов и Бальмонт гораздо более нарциссичные и подростковые, чем Блок, за что их и люблю.
Брюсов все-таки реально крут. Даже когда не очень пафосен. Когда не очень пафосен, даже круче. Вот например:
ПОСВ. ***
Мне снилось: мертвенно-бессильный,
Почти жилец земли могильной,
Я глухо близился к концу.
И бывший друг пришел к кровати
И, бормоча слова проклятий,
Меня ударил по лицу.
Бывший друг, хоть и сволочь, по всей видимости, но сволочь неравнодушная. Не сказал же: "Ну помирает он, ну и отлично, туда ему и дорога". Или даже вообще мог не заинтересоваться, кто это там вдруг помирает и лежит в беспомощном состоянии. А нет, он самолично пришел к постели умирающего, и проявил свою предательскую и бессовестную натуру во всей красе. И лирическому герою это просто приснилось как будто бы, его подсознание выстроило поведение друга таким образом. Есть тут даже некое самомнение и неделикатность, да. Но круто.
По сравнению с Блоком. Из поэмы "Возмездие", мое любимое:
И, встретившись лицом с прохожим,
Ему бы в рожу наплевал,
Когда б желания того же
В его глазах не прочитал.
Ведь можно прохожему в рожу наплевать? Да почему нельзя-то? Со всем нашим удовольствием! Он ведь и сам не против, да просто напрашивается, гнусная рожа. Плюнули бы друг в рожи, а может и подрались. Может, в полицию бы свели их. Ну и что такого. Может, легче бы стало обоим. Но нельзя, нет. Тут есть признание собственного несовершенства и несовершенства другого человека. И это не является поводом для конфликта. Деликатность некая есть и мудрость.
Брюсов и Бальмонт гораздо более нарциссичные и подростковые, чем Блок, за что их и люблю.