Тофалария. Том 3.
Начало тут
http://alextank.livejournal.com/44336.html
http://alextank.livejournal.com/44707.html
До Алыгджера 25 километров
Эта надпись появилась на стыке генштабовских карт накануне и преследовала нас в течение трех дней. Открываешь карту, а надпись никуда не исчезла. Курсор сначала буквально по точке в час приближался к ней, а потом, перепрыгнув на следующую карту, так же медленно удалялся. Казалось, 25 километров - это день пути, но бездорожье вносило свои коррективы. Два дня мы спускались до впадения Джуглыма в Уду. Дороги не было, двигались местами по конной тропе, местами по реке, местами по лесу. Штурманская бригада работала на износ. Ногами проходили раза в три-четыре больше, чем проезжали на машине. Разведка, пропил, прохождение участка - эта схема уже была отработана и являлась рабочей. Ночевать остановились на острове, даже не стали искать место для стоянки в лесу. В момент, когда все ставили палатки, налетел ветер с ливнем и вымочил все и вся, и палатки, и землю под ними, и тех, кто их ставил. За день прошли около 10 километров - посчитав, что движение есть жизнь, упали спать.
На Алыгджер!
Разведка, оторвавшаяся от колонны на пару километров, нашла выход на зимник. Зимник, в том месте, где мы на него вышли, был плотным, и, казалось, 7 километров по прямой до Алыгджера - это не расстояние. Однако, зимник через 500 метров превратился в моховое болото. Растянувшись в шеренгу, чтобы не портить колею идущим сзади, мы начали бороться с болотом. Следы, которые мы принимали за зимник, через километр ушли в Уду, двигаться по которой в этом месте можно было только на теплоходе. Дальше вверх по течению на высоту около километра возвышались прижимы, поэтому нам не осталось ничего, кроме как забирать круто в гору. Забирали в гору тоже недолго. Направление трека вывело нас на скалы с одной стороны и сбросы с другой. Колонна и рельеф были неоднородными, поэтому машины растянулись на протяжении километра. Так растянувшимися нас и застала ночь. Ушедшие вперед машины стояли в болоте, палатки поставить было негде. Концу колонны было легче, можно было выставить ровно машины для ночевки, однако с палатками тоже не повезло - вокруг везде было болото. Психологическое напряжение в команде росло, но решение приняли правильное. Утро вечера мудренее, поэтому решили стоять там, кто где остановился. За день прошли 2 километра. Спать в машине, не предназначенной для ночевки, удовольствие тоже то еще, но выбирать не приходилось, к тому же вымотались за день так, что было бы где упасть - сон пришел сам по себе.
Два дня даже не брал в руки фотоаппарат, было не до этого. Этот день опять принес поломки. У Ватоката на отвесном склоне опять оторвало тягу, Кондрат коробкой автомат где-то начерпал воды. Тягу пришлось снимать и варить, а воду из декстрона выпаривать на газовой горелке. На такие мелкие неполадки, как оторванные амортизаторы и тормозные трубки уже никто сильно не обращал внимания.
Выпариваем воду из декстрона
На следующий день разведка выдвинулась по трем направлениям, одни пошли в гору, другие вперед, третьи с горы. Единственно удовлетворительным был путь в гору. Поэтому штурмовая группа начала покорение почти отвесной стенки, пока остальные занимались ремонтом обездвиженных. У нас как класс отсутствовали тормоза и пониженная передача, поэтому штурмовали мы в три раза дольше всех, перецепляя страховку и лебедку. Спускали нас так же в две лебедки. Местами уклоны были такими, что откренивали машины четырьмя человеками. Но в команде наработалась слаженность, каждый знал, где его место и что ему делать, поэтому не было лишней суеты и потери времени.
Лезем в гору
Лезем
По конной тропе
Лебедимся
Кондрат младший
Кондрат старший
Работаем
Ближе к вечеру выехали на деляну, куда местные ездят по дрова. Ликованию в эфире раций не было предела. Только остановились, опять налетел шквальный ветер и ливень, такой, что не справлялись дворники. Но к счастью, дождь минут через двадцать прекратился - местные боги поприветствовали нас и успокоились. Еще через пару километров движения вдоль берега мы увидели огни Алыгджера. Это был праздник. Семь километров, пройденные за этот день были самыми тяжелыми из всего путешествия. По этому поводу был устроен праздничный ужин и салют. Вода на Уде была большой. Место брода не просматривалось, поэтому на завтра решили устроить дневку, чтобы определить дальнейшее направление движения и место брода.
Доехали
Устали немного
Двухдневный отдых
На утро случилось что-то невероятное. Нас разбудило светящее и по-летнему припекающее солнце. Солнце светило так, что не было даже сомнений, что сегодня может пойти дождь. Стоянка в миг превратилась в отделение банно-прачечного комбината. За неделю непрекращающихся дождей накопилось куча того, что можно было постирать и просушить. Воспользовавшись связями в аэропорту Нижнеудинска и спутниковым телефонном, мы с ближайшим вертолетным рейсом в Алыгджер заказали водку (дабы обменять ее на солярку), сахар, хлеб и сигареты.
К обеду приехала делегация из деревни во главе с мэром Алыгджера. Познакомились, поговорили за жизнь, отметили наш приезд, договорились за топливо и трансмиссионное масло. Местные мужики оказались суровыми, но радушными на прием. Помогали всем, чем могли, во всем, чём могли. Тайга накладывает свой отпечаток на людей - если ты не поможешь кому-то сейчас, то в следующий раз не помогут тебе.
Алыгджер
Самолет
Уда
Долина
Сказки у тофов такие же как люди, тоже угрюмые, суровые, но поучительные:
Кабарга сказала однажды лосю:
- Что ты так кичишься своей величиной? Если сосчитать, то ведь все равно волос на мне больше, чем на тебе.
Стали они считать. Видят, у кабарги на пять волосинок больше оказалось. Рассердился лось, что права кабарга, ударил ее ногой, да так сильно, что та упала замертво.
Почему тофалары живут в Саянах
Эта легенда о том, почему тофалары живут в Саянах.
- Давно это было,- говорят старики, попыхивая
трубками.- Шибко давно. Когда мы были совсем маленькие, старики не помнили. Когда они на охоту не ходили, старики тоже не помнили. Вот как давно это было. Есть возле Верхней Гутары Сопи-гора. Тогда все горы такие были. На верхушку посмотришь - шею сломать можно! Есть по речке, по Бирюсе, кедрач невиданный и неслыханный - весь в шишках, как шерсть на звере. Тогда везде такой кедрач был. Белку тогда самый умный человек за сто лет никак бы не сосчитал. Ой много белки было!
А тофалары в те далекие времена жили совсем в другом месте, где не было гор и тайги. Жили привольно и счастливо, пока на белом свете не появился белый царь. Он обходился с маленьким народом так же безжалостно и жестоко, как Казыр-река обходится с новичками на своих порогах. И тофалары не выдержали. Однажды, накрывшись сверху громадной шкурой ночи, они ушли в горы, где никогда не бывал ни один человек и где деревья падали на землю только от старости. Они приручили оленей и стали бить зверя, научились ловить рыбу и стрелять белку. На охоте они пели песни, а по вечерам в юртах рассказывали друг другу сказки. Песни были про высокие мрачноватые горы и про дремучую тайгу, которую не может согреть солнце, про работяг-оленей и про мох, которым они питаются, про злую зиму и гостеприимное лето - про все, с чем встречались тофалары в жизни, и обо всем этом часто пелось в одной песне, потому что у нее не было конца. А в сказках если и действовали злые люди, то недолго, и им приходилось плохо, потому что в горах, вздыбившихся на многие сотни километров, очень мало хоженых троп и на них нельзя разминуться добру и злу.
Но недолго продолжалось привольное житье тофа-ларов. Люди белого царя пришли в горы и отыскали там маленький народ. Пришлось тофаларам снова платить ясак, тяжелый, как камень на шее утопленника, и бесконечный, как саянская тайга. Но бежать дальше было уже некуда, и тофалары навсегда остались в Саянах.
Следующий день так же был проведен в ожидании спада воды. Вода падала, но не теми
темпами как хотелось бы. Часть экипажей посетили пещеру, находящуюся недалеко от стоянки, часть занимались ремонтом машин, кто-то рыбачил, кто-то просто отсыпался. Нашу стоянку опять посетила местная делегация, на этот раз собрали толпу местных мальчишек, чтобы показать им наши машины.
Обед
Ночь
Третий день на берегу сидеть не стали, руководитель принял решение о штурме Уды. Штурм состоял из трех этапов. Первый - самое широкое и глубокое место. Заезжать в струю надо было по косе, метр влево, метр вправо - глубина была больше критической. Потом цепляли за машину страховку и помогали другой машиной, находящейся на том берегу. Испугаться успели два раза: сначала поплыл Начпрод, промахнувшийся мимо косы, потом Кондрат, у которого в самом глубоком месте отвязалась страховка. Благо быстро среагировали штурмана, забежали по грудь в воду и помогли притопить машину, дабы ей зацепиться колесами за дно.
Ватокат через Уду едет
Выехал
Пиранья плывет
Сольем воду
Срезало шпильки хаба
Быстрый перекус
Следующие два этапа штурма прошли незаметно. Глубокие и быстрые броды, слава богу, нас уже сильно не пугали. На выезде из реки на последнем участке зацепляли лебедку стоящей наверху машины, т.к. заберег был достаточно высоким, т.о. переправились все без потерь, некоторые только сиденья подмочили. В четыре лебедки вытащили на берег сопровождавший нас Урал, упиравшийся бампером в заберег - сами не верили, но у нас получилось.
В Алыгджере в этот день магазины сделали месячную выручку. Мы скупали все, начиная от конфет и печенья и заканчивая пивом и сигаретами. К сожалению, из-за вертолетной доставки, этого всего в магазинах оказалось в недостаточном количестве, т.к. спрос в деревне невысок, а транспортные расходы велики.
Искупались в местном озере
Зафотались у администрации
Зафотались у администрации
В дорогу домой
Как удалось узнать у аборигенов, года два назад по зиме по тому пути, где мы собирались идти, ходил бульдозер. Но он шел нам навстречу. Алыгджер - интересное место. Он окружен горами со всех сторон, складывалось впечатление, что горы эти препятствуют попаданию сюда облаков, поэтому тут все время солнечно.
Только выехав от Алыгджера, мы тут же уперлись в крутой подъем. Крутизна подъема порой превышала проходимые подъемы ранее, лебедки не замолкали ни на минуту. Опять началась монотонная экспедиционная работа. На подъеме встал Кондрат. Как выяснилось - развалилась главная пара в заднем мосту. Пока меняли пару, с помощью кувалды и монтажки, мы через 10 дней наконец включили пониженную передачу. Зафиксировав ее свежевырубленной рогатиной, путь продолжали с радостью и без большого напряга.
Разобрали мост
Ремонт
Ремонтируемся
Пока шел ремонт, остальные ушли торить путь вперед. Мы в три экипажа (Пуля, Змей и Кондрат) поднялись на гору уже по темноте и решили остаться ночевать здесь. А по рации еще долго слышали сводки с полей от спускавшейся группы. На склоне были большие камни, и большую опасность в темноте представляли деревья, поваленные бульдозером нам навстречу. В бою с этими деревьями пали чьи-то тормозные трубки, фары, капот и т.д.
За день прошли около 8 километров. Палатки ставить не стали, Кондраты легли спать под открытым небом, мы же опять устроили полусидячий ночлег в машине.
Суровые мужики не ставят палатки
Питаются консервами
Не бреются
Скромный быт
Джугтыр и Индерма
Догнав к обеду основную группу, мы продолжили свой путь. Обед - это мягко сказано. Все ходовые дни у нас общее питание было ознаменовано завтраком, представлявшим бутерброды и кипяток, и сытным ужином. При движении было как-то не до обедов. Само собой, во время вынужденных остановок никогда времени не теряли, но это в основном был сухой паек и утренний чай из термосов.
Тешило то, что это была уже дорога домой, поэтому движение было максимально вдумчивым, старались не терять лишнего времени.
Джугтыр
Тропим
Подъем по Джугтыру больших трудностей не представлял. Тем более, чем выше мы поднимались, тем меньше воды было в реке. В конечном итоге река превратилась в ручеек и потерялась между камней. Переночевав у истоков, мы перевалили в другой водораздел к истокам Индермы. Ночью опять пошел дождь, мелкий противный тофаларский дождь.
У Кондрата опять что-то застучало в заднем мосту. Поэтому, остановившись на охотничьем зимовье, три экипажа остались ремонтировать машину, остальные же двинули дальше.
Опять движемсмя по реке
Движение по Индерме омрачали большие камни. Хотелось вылезти на берег и двигаться по берегу, но там было еще хуже, по моховым болотам и плотной растительности двигаться было еще труднее. Вот так, переваливаясь с камня на камень, к вечеру мы достигли устья Индермы. Заночевали в охотничей зимовейке, в ожидании Захарки, Кондрата и Пули, чинившим задний мост Кондрата, которые догоняли нас, но до ночи так и не успели этого сделать. Кондрату вживили пару с другим передаточным числом, а для компенсации оборотов между передом и задом надели на заднюю ось 31 колеса с запасок других экипажей.
Кончился хлеб
Потеряли шноркель
Опять крутим колеса
Начальник экспедиции
Наш пепелатц
Вперед и вверх!
Еще вечером мы наткнулись на следы гусеничной техники, которые забирались на отвесный склон. Утренняя разведка показала, что следы уходят в нужном нам направлении. Дождавшись остальных экипажей и встав на след, мы продолжили свое движение, на этот раз по реке Хайлама. Через несколько километров след начал забирать круто в гору. Крутизна отвеса опять зашкаливала, но нас уже мало что пугало. Часа через два движения в гору мы вышли к зимовью. Видимо, тут жили геологи. На стене висел рисованный календарь, в котором крестами были перечеркнуты дни пребывания. В последний раз люди тут были 9 августа, 12 дней назад.
Голубика
От зимовья начинался свежий ураловский след, дорога была почищена бульдозером. По этой дороге мы и двинули дальше. Вопреки нашим ожиданиям дорога отнюдь не спускалась, а продолжала подниматься все выше и выше, уклон дороги так же иногда пугал думами о том, как же тут ездил Урал. Часа через три мы набрали больше километра высоты и очутились на плато Сапкол (высота 2090 м). Отсюда открывался прекрасный вид на всю Тофаларию. Не преувеличивая, скажу, что ради такого вида можно было терпеть лишения все 18 дней экспедиции. Теперь было видно, что Тофалария - это горная страна. В облаках и дожде как-то очень плохо мы себе это представляли.
Граница леса осталась далеко внизу. Мы были так высоко, что через несколько минут недалеко продефилировало пролетавшее мимо облако. Чуть в стороне возвышался величественный Алхадыр - высшая точка Тофаларии, а вдали белели шапки Восточного Саяна. Воздух был настолько прозрачен и чист, что, казалось, вдохнешь полной грудью и полетишь как воздушный шар. По дороге заехали в заросли голубики, сочной, сладкой и крупной как виноград.
Поднимаемся в гору
На зимовье геологов
Суровые мужики
Календарь геологов
Байкал он один
Захарка лезет в гору
Высота 1739 м
Страшный лес
Перевал. Но мы поднимаемся еще выше
Глухарь
Поднимаемся, а там болото
Шишки много было в том годе
Болото на границе леса
На первой пониженной
Забрались до верха
Горы Тофаларии
До облаков достать рукой
Глухарь смотрит вдаль с крыши УАЗки
Экипажи
Лысый в вейдерсах
По лезвию
Заходит облако
Сигареты кончились
Отставшие экипажи
Алхадыр
Смеркается. Спускаемся.
Покалеченный
Спустились с гор уже затемно. Пока спускались, разноцветьем красок радовал глаз закат.
На следующий день настроение было у всех приподнятое. К обеду доехали до отворота на Арой - туда отправились за дозаправкой три экипажа. Остальные же в это время сливали из мостов воду, прокачивали тормоза и т.п., готовя машины к движению по дорогам.
Наш экипаж на механике наэкономил солярки еще с Алыгджера, поэтому мы решили стартовать в сторону дома раньше всех. Прощались два раза: один, когда выезжали, второй - когда вернулись через 20 минут обратно - встали не на ту дорогу.
Движение по бульдозерной дороге нельзя назвать утомительным - все таки эта дорога требует внимательности, следить надо за каждым метром. С другой стороны не было такого напряга, как при движении по тайге. Километров через 80 поднялись на высокий хребет, окружающий Тофаларию со всех сторон, еще раз оглянулись на пройденный путь и попрощались с местными богами, поблагодарили их. На хребте по рации было слышно, как выдвигаются в путь остальные экипажи. Дальше дороги становились только лучше и лучше. К закату колеса нашего автомобиля коснулись асфальта.
На заправке в Тулуне, куда зашли мы помыть руки, было удивительно чувствовать под краном теплую воду. Опять замелькали километры на одометре, небритые и обросшие мы ехали навстречу со своими родными. Нас дома ждали.
Чем для меня стала Тофалария и эта экспедиция в частности. Ведь окружающие люди спрашивают «Зачем уезжать так надолго в такую глушь. В чем смак?»
Радуга
Это больше чем просто поездка на природу до красивых диких мест. Прежде всего, это была проверка на прочность. Проверка на прочность людей, техники, снаряжения и т.п.
Во-вторых, у каждого свой способ самовыражения и поиска своего я. Я думаю это еще один способ стать самим собой, чтобы быть самим собой каждый день - цель усилий и лишений. У каждого человека есть способности, данные ему природой при рождении. Это вовсе не обязательно способности к какой-то профессии или умению что-либо делать в обычном смысле. Это может быть способность чувствовать, понимать и впитывать, которую без понимания своей природы человек не хочет проявлять, проживая чужую для себя жизнь. Оставив все ненужное в городе, такие поездки помогают познать себя и познать людей, путешествующих бок о бок с тобой.
Доехали до дороги
За гольцами грядой синеют острые белки,
Врастают в бескрайнее небо снежные пики,
Среди камня, можжевельника и Саган-Даля,
Вьет гнезда черная утка в Улуг-Тайга,
Ей хорошо жить среди духов гольцов,
Выше заоблачных и мечтательных снов,
Наслаждаясь суровой и леденящей красотой.
Имея бесконечное небо в вечной душе,
Гнезда строит утка на заоблачной земле,
Снег, солнце, счастье и свобода,
Жизнь, вечность, мечта и высота,
Это отражение твоего духовного мира,
И дар свободы духов и красоты творца,
Две параллели в вечности, небо и полет,
И синие белки вновь в бесконечности тают.
"Улуг-Тайга. Тофалария"
http://alextank.livejournal.com/44336.html
http://alextank.livejournal.com/44707.html
До Алыгджера 25 километров
Эта надпись появилась на стыке генштабовских карт накануне и преследовала нас в течение трех дней. Открываешь карту, а надпись никуда не исчезла. Курсор сначала буквально по точке в час приближался к ней, а потом, перепрыгнув на следующую карту, так же медленно удалялся. Казалось, 25 километров - это день пути, но бездорожье вносило свои коррективы. Два дня мы спускались до впадения Джуглыма в Уду. Дороги не было, двигались местами по конной тропе, местами по реке, местами по лесу. Штурманская бригада работала на износ. Ногами проходили раза в три-четыре больше, чем проезжали на машине. Разведка, пропил, прохождение участка - эта схема уже была отработана и являлась рабочей. Ночевать остановились на острове, даже не стали искать место для стоянки в лесу. В момент, когда все ставили палатки, налетел ветер с ливнем и вымочил все и вся, и палатки, и землю под ними, и тех, кто их ставил. За день прошли около 10 километров - посчитав, что движение есть жизнь, упали спать.
На Алыгджер!
Разведка, оторвавшаяся от колонны на пару километров, нашла выход на зимник. Зимник, в том месте, где мы на него вышли, был плотным, и, казалось, 7 километров по прямой до Алыгджера - это не расстояние. Однако, зимник через 500 метров превратился в моховое болото. Растянувшись в шеренгу, чтобы не портить колею идущим сзади, мы начали бороться с болотом. Следы, которые мы принимали за зимник, через километр ушли в Уду, двигаться по которой в этом месте можно было только на теплоходе. Дальше вверх по течению на высоту около километра возвышались прижимы, поэтому нам не осталось ничего, кроме как забирать круто в гору. Забирали в гору тоже недолго. Направление трека вывело нас на скалы с одной стороны и сбросы с другой. Колонна и рельеф были неоднородными, поэтому машины растянулись на протяжении километра. Так растянувшимися нас и застала ночь. Ушедшие вперед машины стояли в болоте, палатки поставить было негде. Концу колонны было легче, можно было выставить ровно машины для ночевки, однако с палатками тоже не повезло - вокруг везде было болото. Психологическое напряжение в команде росло, но решение приняли правильное. Утро вечера мудренее, поэтому решили стоять там, кто где остановился. За день прошли 2 километра. Спать в машине, не предназначенной для ночевки, удовольствие тоже то еще, но выбирать не приходилось, к тому же вымотались за день так, что было бы где упасть - сон пришел сам по себе.
Два дня даже не брал в руки фотоаппарат, было не до этого. Этот день опять принес поломки. У Ватоката на отвесном склоне опять оторвало тягу, Кондрат коробкой автомат где-то начерпал воды. Тягу пришлось снимать и варить, а воду из декстрона выпаривать на газовой горелке. На такие мелкие неполадки, как оторванные амортизаторы и тормозные трубки уже никто сильно не обращал внимания.
Выпариваем воду из декстрона
На следующий день разведка выдвинулась по трем направлениям, одни пошли в гору, другие вперед, третьи с горы. Единственно удовлетворительным был путь в гору. Поэтому штурмовая группа начала покорение почти отвесной стенки, пока остальные занимались ремонтом обездвиженных. У нас как класс отсутствовали тормоза и пониженная передача, поэтому штурмовали мы в три раза дольше всех, перецепляя страховку и лебедку. Спускали нас так же в две лебедки. Местами уклоны были такими, что откренивали машины четырьмя человеками. Но в команде наработалась слаженность, каждый знал, где его место и что ему делать, поэтому не было лишней суеты и потери времени.
Лезем в гору
Лезем
По конной тропе
Лебедимся
Кондрат младший
Кондрат старший
Работаем
Ближе к вечеру выехали на деляну, куда местные ездят по дрова. Ликованию в эфире раций не было предела. Только остановились, опять налетел шквальный ветер и ливень, такой, что не справлялись дворники. Но к счастью, дождь минут через двадцать прекратился - местные боги поприветствовали нас и успокоились. Еще через пару километров движения вдоль берега мы увидели огни Алыгджера. Это был праздник. Семь километров, пройденные за этот день были самыми тяжелыми из всего путешествия. По этому поводу был устроен праздничный ужин и салют. Вода на Уде была большой. Место брода не просматривалось, поэтому на завтра решили устроить дневку, чтобы определить дальнейшее направление движения и место брода.
Доехали
Устали немного
Двухдневный отдых
На утро случилось что-то невероятное. Нас разбудило светящее и по-летнему припекающее солнце. Солнце светило так, что не было даже сомнений, что сегодня может пойти дождь. Стоянка в миг превратилась в отделение банно-прачечного комбината. За неделю непрекращающихся дождей накопилось куча того, что можно было постирать и просушить. Воспользовавшись связями в аэропорту Нижнеудинска и спутниковым телефонном, мы с ближайшим вертолетным рейсом в Алыгджер заказали водку (дабы обменять ее на солярку), сахар, хлеб и сигареты.
К обеду приехала делегация из деревни во главе с мэром Алыгджера. Познакомились, поговорили за жизнь, отметили наш приезд, договорились за топливо и трансмиссионное масло. Местные мужики оказались суровыми, но радушными на прием. Помогали всем, чем могли, во всем, чём могли. Тайга накладывает свой отпечаток на людей - если ты не поможешь кому-то сейчас, то в следующий раз не помогут тебе.
Алыгджер
Самолет
Уда
Долина
Сказки у тофов такие же как люди, тоже угрюмые, суровые, но поучительные:
Кабарга сказала однажды лосю:
- Что ты так кичишься своей величиной? Если сосчитать, то ведь все равно волос на мне больше, чем на тебе.
Стали они считать. Видят, у кабарги на пять волосинок больше оказалось. Рассердился лось, что права кабарга, ударил ее ногой, да так сильно, что та упала замертво.
Почему тофалары живут в Саянах
Эта легенда о том, почему тофалары живут в Саянах.
- Давно это было,- говорят старики, попыхивая
трубками.- Шибко давно. Когда мы были совсем маленькие, старики не помнили. Когда они на охоту не ходили, старики тоже не помнили. Вот как давно это было. Есть возле Верхней Гутары Сопи-гора. Тогда все горы такие были. На верхушку посмотришь - шею сломать можно! Есть по речке, по Бирюсе, кедрач невиданный и неслыханный - весь в шишках, как шерсть на звере. Тогда везде такой кедрач был. Белку тогда самый умный человек за сто лет никак бы не сосчитал. Ой много белки было!
А тофалары в те далекие времена жили совсем в другом месте, где не было гор и тайги. Жили привольно и счастливо, пока на белом свете не появился белый царь. Он обходился с маленьким народом так же безжалостно и жестоко, как Казыр-река обходится с новичками на своих порогах. И тофалары не выдержали. Однажды, накрывшись сверху громадной шкурой ночи, они ушли в горы, где никогда не бывал ни один человек и где деревья падали на землю только от старости. Они приручили оленей и стали бить зверя, научились ловить рыбу и стрелять белку. На охоте они пели песни, а по вечерам в юртах рассказывали друг другу сказки. Песни были про высокие мрачноватые горы и про дремучую тайгу, которую не может согреть солнце, про работяг-оленей и про мох, которым они питаются, про злую зиму и гостеприимное лето - про все, с чем встречались тофалары в жизни, и обо всем этом часто пелось в одной песне, потому что у нее не было конца. А в сказках если и действовали злые люди, то недолго, и им приходилось плохо, потому что в горах, вздыбившихся на многие сотни километров, очень мало хоженых троп и на них нельзя разминуться добру и злу.
Но недолго продолжалось привольное житье тофа-ларов. Люди белого царя пришли в горы и отыскали там маленький народ. Пришлось тофаларам снова платить ясак, тяжелый, как камень на шее утопленника, и бесконечный, как саянская тайга. Но бежать дальше было уже некуда, и тофалары навсегда остались в Саянах.
Следующий день так же был проведен в ожидании спада воды. Вода падала, но не теми
темпами как хотелось бы. Часть экипажей посетили пещеру, находящуюся недалеко от стоянки, часть занимались ремонтом машин, кто-то рыбачил, кто-то просто отсыпался. Нашу стоянку опять посетила местная делегация, на этот раз собрали толпу местных мальчишек, чтобы показать им наши машины.
Обед
Ночь
Третий день на берегу сидеть не стали, руководитель принял решение о штурме Уды. Штурм состоял из трех этапов. Первый - самое широкое и глубокое место. Заезжать в струю надо было по косе, метр влево, метр вправо - глубина была больше критической. Потом цепляли за машину страховку и помогали другой машиной, находящейся на том берегу. Испугаться успели два раза: сначала поплыл Начпрод, промахнувшийся мимо косы, потом Кондрат, у которого в самом глубоком месте отвязалась страховка. Благо быстро среагировали штурмана, забежали по грудь в воду и помогли притопить машину, дабы ей зацепиться колесами за дно.
Ватокат через Уду едет
Выехал
Пиранья плывет
Сольем воду
Срезало шпильки хаба
Быстрый перекус
Следующие два этапа штурма прошли незаметно. Глубокие и быстрые броды, слава богу, нас уже сильно не пугали. На выезде из реки на последнем участке зацепляли лебедку стоящей наверху машины, т.к. заберег был достаточно высоким, т.о. переправились все без потерь, некоторые только сиденья подмочили. В четыре лебедки вытащили на берег сопровождавший нас Урал, упиравшийся бампером в заберег - сами не верили, но у нас получилось.
В Алыгджере в этот день магазины сделали месячную выручку. Мы скупали все, начиная от конфет и печенья и заканчивая пивом и сигаретами. К сожалению, из-за вертолетной доставки, этого всего в магазинах оказалось в недостаточном количестве, т.к. спрос в деревне невысок, а транспортные расходы велики.
Искупались в местном озере
Зафотались у администрации
Зафотались у администрации
В дорогу домой
Как удалось узнать у аборигенов, года два назад по зиме по тому пути, где мы собирались идти, ходил бульдозер. Но он шел нам навстречу. Алыгджер - интересное место. Он окружен горами со всех сторон, складывалось впечатление, что горы эти препятствуют попаданию сюда облаков, поэтому тут все время солнечно.
Только выехав от Алыгджера, мы тут же уперлись в крутой подъем. Крутизна подъема порой превышала проходимые подъемы ранее, лебедки не замолкали ни на минуту. Опять началась монотонная экспедиционная работа. На подъеме встал Кондрат. Как выяснилось - развалилась главная пара в заднем мосту. Пока меняли пару, с помощью кувалды и монтажки, мы через 10 дней наконец включили пониженную передачу. Зафиксировав ее свежевырубленной рогатиной, путь продолжали с радостью и без большого напряга.
Разобрали мост
Ремонт
Ремонтируемся
Пока шел ремонт, остальные ушли торить путь вперед. Мы в три экипажа (Пуля, Змей и Кондрат) поднялись на гору уже по темноте и решили остаться ночевать здесь. А по рации еще долго слышали сводки с полей от спускавшейся группы. На склоне были большие камни, и большую опасность в темноте представляли деревья, поваленные бульдозером нам навстречу. В бою с этими деревьями пали чьи-то тормозные трубки, фары, капот и т.д.
За день прошли около 8 километров. Палатки ставить не стали, Кондраты легли спать под открытым небом, мы же опять устроили полусидячий ночлег в машине.
Суровые мужики не ставят палатки
Питаются консервами
Не бреются
Скромный быт
Джугтыр и Индерма
Догнав к обеду основную группу, мы продолжили свой путь. Обед - это мягко сказано. Все ходовые дни у нас общее питание было ознаменовано завтраком, представлявшим бутерброды и кипяток, и сытным ужином. При движении было как-то не до обедов. Само собой, во время вынужденных остановок никогда времени не теряли, но это в основном был сухой паек и утренний чай из термосов.
Тешило то, что это была уже дорога домой, поэтому движение было максимально вдумчивым, старались не терять лишнего времени.
Джугтыр
Тропим
Подъем по Джугтыру больших трудностей не представлял. Тем более, чем выше мы поднимались, тем меньше воды было в реке. В конечном итоге река превратилась в ручеек и потерялась между камней. Переночевав у истоков, мы перевалили в другой водораздел к истокам Индермы. Ночью опять пошел дождь, мелкий противный тофаларский дождь.
У Кондрата опять что-то застучало в заднем мосту. Поэтому, остановившись на охотничьем зимовье, три экипажа остались ремонтировать машину, остальные же двинули дальше.
Опять движемсмя по реке
Движение по Индерме омрачали большие камни. Хотелось вылезти на берег и двигаться по берегу, но там было еще хуже, по моховым болотам и плотной растительности двигаться было еще труднее. Вот так, переваливаясь с камня на камень, к вечеру мы достигли устья Индермы. Заночевали в охотничей зимовейке, в ожидании Захарки, Кондрата и Пули, чинившим задний мост Кондрата, которые догоняли нас, но до ночи так и не успели этого сделать. Кондрату вживили пару с другим передаточным числом, а для компенсации оборотов между передом и задом надели на заднюю ось 31 колеса с запасок других экипажей.
Кончился хлеб
Потеряли шноркель
Опять крутим колеса
Начальник экспедиции
Наш пепелатц
Вперед и вверх!
Еще вечером мы наткнулись на следы гусеничной техники, которые забирались на отвесный склон. Утренняя разведка показала, что следы уходят в нужном нам направлении. Дождавшись остальных экипажей и встав на след, мы продолжили свое движение, на этот раз по реке Хайлама. Через несколько километров след начал забирать круто в гору. Крутизна отвеса опять зашкаливала, но нас уже мало что пугало. Часа через два движения в гору мы вышли к зимовью. Видимо, тут жили геологи. На стене висел рисованный календарь, в котором крестами были перечеркнуты дни пребывания. В последний раз люди тут были 9 августа, 12 дней назад.
Голубика
От зимовья начинался свежий ураловский след, дорога была почищена бульдозером. По этой дороге мы и двинули дальше. Вопреки нашим ожиданиям дорога отнюдь не спускалась, а продолжала подниматься все выше и выше, уклон дороги так же иногда пугал думами о том, как же тут ездил Урал. Часа через три мы набрали больше километра высоты и очутились на плато Сапкол (высота 2090 м). Отсюда открывался прекрасный вид на всю Тофаларию. Не преувеличивая, скажу, что ради такого вида можно было терпеть лишения все 18 дней экспедиции. Теперь было видно, что Тофалария - это горная страна. В облаках и дожде как-то очень плохо мы себе это представляли.
Граница леса осталась далеко внизу. Мы были так высоко, что через несколько минут недалеко продефилировало пролетавшее мимо облако. Чуть в стороне возвышался величественный Алхадыр - высшая точка Тофаларии, а вдали белели шапки Восточного Саяна. Воздух был настолько прозрачен и чист, что, казалось, вдохнешь полной грудью и полетишь как воздушный шар. По дороге заехали в заросли голубики, сочной, сладкой и крупной как виноград.
Поднимаемся в гору
На зимовье геологов
Суровые мужики
Календарь геологов
Байкал он один
Захарка лезет в гору
Высота 1739 м
Страшный лес
Перевал. Но мы поднимаемся еще выше
Глухарь
Поднимаемся, а там болото
Шишки много было в том годе
Болото на границе леса
На первой пониженной
Забрались до верха
Горы Тофаларии
До облаков достать рукой
Глухарь смотрит вдаль с крыши УАЗки
Экипажи
Лысый в вейдерсах
По лезвию
Заходит облако
Сигареты кончились
Отставшие экипажи
Алхадыр
Смеркается. Спускаемся.
Покалеченный
Спустились с гор уже затемно. Пока спускались, разноцветьем красок радовал глаз закат.
На следующий день настроение было у всех приподнятое. К обеду доехали до отворота на Арой - туда отправились за дозаправкой три экипажа. Остальные же в это время сливали из мостов воду, прокачивали тормоза и т.п., готовя машины к движению по дорогам.
Наш экипаж на механике наэкономил солярки еще с Алыгджера, поэтому мы решили стартовать в сторону дома раньше всех. Прощались два раза: один, когда выезжали, второй - когда вернулись через 20 минут обратно - встали не на ту дорогу.
Движение по бульдозерной дороге нельзя назвать утомительным - все таки эта дорога требует внимательности, следить надо за каждым метром. С другой стороны не было такого напряга, как при движении по тайге. Километров через 80 поднялись на высокий хребет, окружающий Тофаларию со всех сторон, еще раз оглянулись на пройденный путь и попрощались с местными богами, поблагодарили их. На хребте по рации было слышно, как выдвигаются в путь остальные экипажи. Дальше дороги становились только лучше и лучше. К закату колеса нашего автомобиля коснулись асфальта.
На заправке в Тулуне, куда зашли мы помыть руки, было удивительно чувствовать под краном теплую воду. Опять замелькали километры на одометре, небритые и обросшие мы ехали навстречу со своими родными. Нас дома ждали.
Чем для меня стала Тофалария и эта экспедиция в частности. Ведь окружающие люди спрашивают «Зачем уезжать так надолго в такую глушь. В чем смак?»
Радуга
Это больше чем просто поездка на природу до красивых диких мест. Прежде всего, это была проверка на прочность. Проверка на прочность людей, техники, снаряжения и т.п.
Во-вторых, у каждого свой способ самовыражения и поиска своего я. Я думаю это еще один способ стать самим собой, чтобы быть самим собой каждый день - цель усилий и лишений. У каждого человека есть способности, данные ему природой при рождении. Это вовсе не обязательно способности к какой-то профессии или умению что-либо делать в обычном смысле. Это может быть способность чувствовать, понимать и впитывать, которую без понимания своей природы человек не хочет проявлять, проживая чужую для себя жизнь. Оставив все ненужное в городе, такие поездки помогают познать себя и познать людей, путешествующих бок о бок с тобой.
Доехали до дороги
За гольцами грядой синеют острые белки,
Врастают в бескрайнее небо снежные пики,
Среди камня, можжевельника и Саган-Даля,
Вьет гнезда черная утка в Улуг-Тайга,
Ей хорошо жить среди духов гольцов,
Выше заоблачных и мечтательных снов,
Наслаждаясь суровой и леденящей красотой.
Имея бесконечное небо в вечной душе,
Гнезда строит утка на заоблачной земле,
Снег, солнце, счастье и свобода,
Жизнь, вечность, мечта и высота,
Это отражение твоего духовного мира,
И дар свободы духов и красоты творца,
Две параллели в вечности, небо и полет,
И синие белки вновь в бесконечности тают.
"Улуг-Тайга. Тофалария"