Русская кооперация - Часть II

[alexsrb]

Продолжение темы «Русская кооперация», начало здесь



В результате систематических облав, организуемых Заковским и его людьми, многие квалифицированные кадры разбегались, не дожидаясь ареста. Работа в некоторых учреждениях и производственных участках замерла из-за того, что специалистов-управленцев не осталось ни одного. И только тогда местное партийное руководство забило тревогу. В одной из телеграмм, посланных в ЦК ВКП(б) в конце 1930 года сатанистом Эйхе и начальником «Цветметзолото» богоборцем А. Серебровским, рисовалась горькая картина:
«Положение со специалистами, особенно после обнаружения нового вредительства в золотодобыче, катастрофическое. Не [с] кем работать. Хуже всего на приисках. Также слабо с крупными хозяйственниками...». Аналогичной была ситуация и в сельском хозяйстве. В крайком партии с мест иногда поступали обращения в такой форме: «В совхозе № 58 ослепло 400 дойных коров. Местные специалисты с данным массовым заболеванием бороться некомпетентны. Срочно шлите опытных специалистов-кулаков». Но специалисты сидели в лагерях и подвалах сатанистов Заковского и Зирниса****, выйти из которых было намного труднее, чем в них попасть.

В Сибири, например, в марте 1931 года ОГПУ арестовало одного из самых видных представителей «исторической контрреволюции» - бывшего генерал-лейтенанта царской армии и главнокомандующего Уфимской Директории - В.Г. Болдырева.
Василий Георгиевич был известным человеком. В свое время он получил полную амнистию и являлся очень полезным государственным служащим и научным работником советских учреждений в Сибири. Он издавал книги, консультировал большевистских чиновников по вопросам экономики, участвовал в создании Сибирской Советской Энциклопедии. Под арестом его держали до августа 1931, а затем вернули на место с совершенно необычным для ОГПУ признанием, что «обвинения во вредительской деятельности не подтвердились».

В 1932-1933 годах экономическое положение в стране было ужасным. Сатанинская политика уничтожила само понятие о пропорциональном развитии народного хозяйства и приносила лишь неисчислимые социальные бедствия. В деревне на фоне всеобщего хаоса свирепствовали голод и нищета. Городское население влачило полуголодное пайковое существование, а в это время огромные средства вкладывались в строительство заводов-гигантов и железных дорог без всякой надежды на быстрое получение результатов. Чем хуже шли хозяйственные дела у богоборцев, тем свирепее становились расправы со старой интеллигенцией и инженерно-техническими кадрами.
С апреля 1932 года основная роль в организации кровавых чисток в Сибири перешла от Заковского к новому полномочному представителю ОГПУ - еврею Н.Н. Алексееву***** - подлинному головорезу, с именем которого связан один из самых драматических периодов террора в крае.

Это была довольно любопытная персона в руководящем составе ОГПУ. До революции Алексеев сотрудничал с партией эсеров, а потом, вплоть до 1919 года - с ее левым крылом. Законченного образования он не имел - успел проучиться лишь полтора года на юридическом факультете Харьковского университета. Когда произошел октябрьский переворот, Алексеев, как левый эсер, оказался в составе Совнаркома в качестве заместителя наркома земледелия РСФСР. Вскоре, однако, эсеры были разгромлены, и Алексеев переметнулся к большевикам. С 1921 по 1925 год он выполнял какие-то «особые задания» Дзержинского во Франции и Англии, а затем его назначили в аппарат ОГПУ, в отдел информации. Получив должность главного карателя в Западной Сибири, Алексеев сразу устроил погромную чистку в торгово-кооперативной и финансовой системе. Во второй половине 1932 года его агентура изъяла более 2200 человек - разного рода «вредителей» и «расхитителей социалистической собственности».

Приговоры о расстреле выносились без всяких затруднений и особых формальностей:
в Омске из 16-ти арестованных работников Госбанка было расстреляно 15; по «делу Союзтранса» в Новосибирске из 70-ти обвиняемых расстреляли 36 человек. В конце 1932 года оперативники Алексеева приступили к массовым арестам и фабрикованию беспрецедентных по своим масштабам, но с вполне реальными жертвами, «контрреволюционных дел». Прежде всего, вспомнили о тех, кого ранее по воле обстоятельств пришлось выпустить на свободу. Последовали аресты специалистов многих отраслей сельского хозяйства. Хватали главным образом бывших офицеров, чиновников и просто беспартийных людей различных учреждений по всей Сибири. Очень скоро образовался громадный «заговор в сельском хозяйстве Западной Сибири» - филиал «всесоюзной организации» - из 2197 арестованных. Как и их предшественники, эти «вредители» расплачивались за свои знания и научный опыт, противоречившие большевистским хозяйственным фантазиям.
Одна из действительных причин их ареста заключалась в том, что в течение нескольких сезонов они пытались отстаивать выработанные методы агрономии, избегая разного рода прожектерства и безумных нововведений. Но своим сопротивлением сумели лишь вызвать злобную политическую реакцию. В официальных партийных кругах против специалистов-аграрников во главе с проф. В.Р. Бергом было выдвинуто обвинение в создании вредительской «теории средних сроков сева и мелкой пахоты». В результате все сторонники этой «теории» оказались за решеткой.

Омскую станцию зернового хозяйства, как главное «гнездо кондратьевско-чаяновской группы», разгромили вторично, вместе с проф. Бергом арестовали руководителей станции Д.Г. Бошкова, Г.Н. Дроздова и некоторых других.
284 «ячейки» в МТС, совхозах, колхозах и населенных пунктах числилось в ОГПУ в связи с «заговором в сельском хозяйстве». На краевом партийном совещании в июле 1933 года Алексеев докладывал об итогах истребления:

«Кроме организации, вскрытой в системе МТС, мы имели параллельные, соединенные с ней официальные группы, которые были раскрыты почти во всех наших животноводческих трестах. В совхозах мы также имели чрезвычайно большое количество подрывных ячеек. Всего по делу этой контрреволюционной сельскохозяйственной организации нами было арестовано примерно 2100 человек. Из них по приговору тройки мы расстреляли около 1000 человек. (Было расстреляно 976 человек). И все это на протяжении последних пяти месяцев. Надо сказать, что большинство специалистов, агрономов, зоотехников и прочих являлись членами этой контрреволюционной группы».

К середине 1933 года с «селекцией» специалистов сельского хозяйства было покончено. Из сферы управления и производства вытравили последние живые следы прошлой эпохи, а на место исчезнувших уселась советская поросль, свободная от всяких профессиональных традиций и «интеллигентских сомнений».

Но чистка, устроенная Алексеевым, продолжала распространяться с быстротой эпидемии. Она захватывала каждый город и поселок, каждый угол, где осели «бывшие» после революционных бурь.

В начале 1933 вновь был арестован генерал Болдырев, на этот раз уже безвозвратно. ОГПУ стало стряпать вокруг его имени чудовищную «контрреволюционную белогвардейскую повстанческую организацию», в которую заносило представителей старого мира, извлекаемых из всех провинций бескрайней Сибири: бывших офицеров, купцов, помещиков, священнослужителей, членов различных политических партий. Рядом с фигурой Болдырева в этой лживой «организации» стояли имена других «идейных вождей» из краевых учреждений:

Бутенко Х. Е. - бывший полковник, командующий войсками Приморского правительства, а в советское время - директор Лесоснабсбыта в Новосибирске;
Шавров Н. П. - профессор, бывший бригадный врач, а затем - директор химико-фармацевтического института;
Краснов Г. А. - бывший товарищ министра финансов правительства Колчака. При большевиках - зав. сектором Крайплана;
Черемных Г. И. - бывший председатель земской управы. Научный сотрудник и преподаватель;
Лаксберг И. А. - бывший капитан. Ученый-лесовод.

ОГПУ отыскало всех бывших генералов и полковников. Они превратились в «руководителей повстанческой деятельности».  В их числе: М.Б. Шатилов - бывший министр Сибирского Областного правительства, Р.П. Степанов и А.С. Шеметов - бывшие командующие 1-й и 2-й Оренбургскими казачьими дивизиями, Е.В. Булатов - бывший командующий 7-й Сибирской дивизией войск генерала Пепеляева и другие. А затем последовали изъятия целых групп населения, с которыми у большевиков имелись старые счеты. В городах и поселках Алтая ОГПУ арестовало около 1100 человек, главным образом бывших партизан и священников.
Были схвачены такие партизанские авторитеты, как Кондратий Бабарыкин, Михаил Чухломин, Кирилл Зиновьев, Аникий Яровой, Ефрем Буньков.
Самые многочисленные аресты прошли в селах Солонешное, Россошь, Сараса, Алтайское.

В связи с «белогвардейским заговором» была полностью разгромлена редакция Сибирской Советской Энциклопедии, поскольку ее члены - В. Г. Болдырев, П. К. Казаринов, Г. И. Черемных - оказались в центре «вредительства».

Большие аресты прошли в омских районах - взято 371 человек. В Минусинске и Хакасии выявлено 280 «контрреволюционеров», в Томске - 73, Новосибирске - 146, Прокопьевске - 13.  Арестованы многие инженеры, техники, работники сферы управления, кооперации, профессора и преподаватели вузов Сибири. 
Размеры нанесенного урона предстанут в более полном виде, если учесть то обстоятельство, что слой специалистов в крае и до этого был чрезвычайно скромным. Общее число арестованных по «белогвардейскому делу» составило 1759 человек.

Полномочный представитель ОГПУ Алексеев определенно исполнял строго рассчитанный план по уничтожению в Сибири «остатков враждебных классов». (Точно так же и ныне полномочные представители Президента РФ на местах уничтожают Сибирь и Россию).
Все наиболее важные аресты и расстрелы его аппарат произвел до лета (июль-август) 1933 года.

Кроме двух проведенных крупнейших чисток - специалистов и управленцев сельского хозяйства и офицеров - партизан-церковников, - он также прочесал все предприятия и учреждения лесного хозяйства: управления, тресты, леспромхозы, лесозаводы, перевалочные базы и сплавные конторы - арестовано 325 человек во главе с инженером Е.И. Покровским из Крайплана. 
В июле 1933 года, когда чистка государственных учреждений еще продолжалась, и Русских специалистов одного за другим волокли в тюремные камеры, Алексеев огласил общее количество арестованных «вредителей» в Западно-Сибирском крае за предыдущие полгода - «около 15-ти тысяч».
Безусловно, тут преобладали «бывшие», по выражению наркома юстиции Крыленко - «человеческая пыль», люди исчезающей эпохи: инженеры и техники, служащие государственных контор, ученые и преподаватели, специалисты многих отраслей экономики и управления. Все они стали опасными, ненужными, превратились в социальный хлам, место которому в лагерях и колониях массовых работ.

ПРИМЕЧАНИЯ
* Эйхе, Роберт Индрикович - Организатор коллективизации и раскулачивания. Был членом комиссии «для выработки мер в отношении кулачества», сформированной Политбюро 15 января 1930 г. во главе с В.М. Молотовым. 30 января 1930 Политбюро, доработав проект комиссии Молотова, приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». В телеграмме Сталину от 7 марта 1933 года Эйхе предлагал «принять, устроить на Нарымском, Тарском севере 500 тыс. спецпереселенцев». Руководил чисткой партийного и хозяйственного аппарата, что вызвало беспрецедентную волну арестов. Руководил развёртыванием массовых репрессий в Сибири. Входил в тройку, вынесшую тысячи смертных приговоров во внесудебном порядке. За 1930 год тройка ОГПУ Западной Сибири, в которую входили Эйхе и Заковский, осудила 16 553 человек, в том числе 4 762 - к расстрелу, 8 576 - к отправке в лагеря, 1 456 - в ссылку, 1 759 - к высылке.

Эйхе стремился лично направлять работу сибирских чекистов, вмешивался в дела НКВД, в некоторых случаях приходил в управление и присутствовал на допросах. В 1937 году тройкой под руководством Эйхе были репрессированы 34 872 человека по сфабрикованным делам «Белогвардейско-монархической организации РОВС», «Сибирского филиала Трудовой Крестьянской партии», «Церковно-монархической повстанческой организации» и другим. Наряду с Н.С.Хрущевым, Эйхе является абсолютным рекордсменом по части запрашивания "лимитов 1-й категории", т.е., норм расстрела согласно приказу НКВД СССР № 00447.

** Каврайский работал в то время заместителем заведующего орготделом Сибкрайисполкома. Он был наделен весьма широкими полномочиями и постоянно информировал о положении дел секретаря крайкома Р. Эйхе. Главной задачей Каврайского стало ужесточение средств и методов сбора налога. В числе его предложений было обязательное проведение в каждом районе показательного процесса над злостными неплательщиками, причем он писал в письме Эйхе, что "проведение процессов располагать во времени таким образом, чтобы сохранить постоянное давление на хлебодержателей". В дальнейшем дела предлагалось рассматривать не только в районных центрах, но и в крупных селах, где имелись большие хлебные запасы.

*** Заковский, Леонид Михайлович (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис).
С 6 февраля 1926 полномочный представитель ОГПУ по Сибири и начальник Особого отдела Сибирского военного округа. В 1928 во время поездки Сталина в Сибири обеспечивал его безопасность. Организатор коллективизации в Сибири. По линии ОГПУ руководил мероприятиями по раскулачиванию в Сибири. Весной 1931 года ПП ОГПУ по Западно-Сибирскому краю вышло с предложением о внутрикраевой высылке 40 тыс. крестьянских хозяйств. Это предложение Заковского было утверждено и стало директивным решением Центра. Позже он разработал конкретные мероприятия по осуществлению депортации. В ходе весенне-летней высылки в 1931 г. в спецпоселки комендатур прибыло около 45 тыс. семей. В ходе другой массовой депортации в 1933 г. на спецпоселение было отправлено почти 30 тыс. семей. Один из инициаторов создания системы ГУЛАГ. С 1928 года был председателем тройки ПП ОГПУ по Сибкраю, созданной для внесудебного рассмотрения дел.
Только с 21 ноября 1929 по 21 января 1930 тройкой было рассмотрено 156 дел, по которым было осуждено 898 человек, в том числе 347 - к расстрелу. В течение 1930 года тройка ОГПУ Западной Сибири осудила 16 553 человек, в том числе 4 762 - к расстрелу (28,8%), отправлено в лагеря было 8 576 человек (51,8%), в ссылку - 1 456 (8,8 %), выслано - 1759 человек (10,6%).
Заковский лично подписывал предписания работникам комендатуры о расстреле осуждённых.  19 января 1938 назначен заместителем наркома внутренних дел (НКВД) и начальником Московского управления НКВД. Столичное управление он возглавлял только два месяца, но именно на это время приходится пик репрессий в Москве. Именно в эти месяцы (с 20 февраля по 28 марта) осуществлялись самые массовые расстрелы на Бутовском полигоне. Подследственный А. О. Постель, бывший начальник 3 отделения 3 отдела УНКВД по Москве и Московской области, показывал: «Арестовывали и расстреливали целыми семьями, в числе которых шли совершенно неграмотные женщины, несовершеннолетние и даже беременные и всех, как шпионов, подводили под расстрел... только потому, что они - "националы...". План, спущенный Заковским, был 1000-1200 "националов" в месяц». (Постель был арестован в начале 1939 г. и приговорен к 15 годам лагерей).

**** С 1930 года управлением ОГПУ в Восточной Сибири руководил Я. П. Зирнис, а в Омской области и Красноярском крае (образованных в 1934 году) - А.К. Залпетер.

***** Полпред ОГПУ ЗСК Н. Н. Алексеев в конце 1932 - начале 1933 гг. добился, чтобы имевшиеся у его подчинённых материалы по отдельным «антисоветским группировкам» были выделены в два сверхкрупных производства.
Алексеев 14 апреля 1933 г. доложил на бюро крайкома ВКП (б) о раскрытии «белогвардейского» и «сельскохозяйственного» заговоров. Партийное руководство Сибири к тому времени уже хорошо знало о гигантском размахе «вредительства» и «повстанчества», позаботившись, чтобы все «враги» были быстро осуждены во внесудебном порядке. Заслушав полпреда, крайком постановил просить Коллегию ОГПУ «при рассмотрении дел этих организаций применить самые суровые репрессии к контрреволюционным белогвардейским, повстанческим и вредительским элементам».
Ещё 7 марта 1933 г. Эйхе в телеграмме, адресованной Сталину, просил дать тройке право применять высшую меру наказания в отношении «контрреволюционеров». Месяц спустя, 4 апреля 1933 г., Политбюро ЦК ВКП (б) предоставило тройке полпредства ОГПУ ЗСК «право рассмотрения дел по повстанчеству и контрреволюции». В реальности это означало и право расстреливать «заговорщиков». Именно через тройку ПП прошло основное количество «заговорщиков» (наиболее видных из них осуждала Коллегия ОГПУ). Массовые казни по «заговору в сельском хозяйстве» были произведены в том же апреле и начале мая.
Из 2.092 участников основная часть - 1.954 - прошла через тройку полпредства, а 138 - через Коллегию ОГПУ. Было расстреляно 976 чел. (46,7 %).
Массовые аресты по этим заговорам особенно болезненно сказались на алтайских крестьянах. Барнаульский оперсектор ОГПУ под руководством И. А. Жабрева за 1933 г. репрессировал 2,5 тыс. чел. В колхозах одной только Сросткинской МТС в 1933 г. было арестовано более 320 мужчин, из-за чего некоторые колхозы лишились до половины работников. По числу расстрелянных «сельскохозяйственный заговор» превосходит все остальные западносибирские «заговоры» 1933 г., вместе взятые.
Фактически по типу троек работали выездные сессии спецколлегии Запсибкрайсуда осенью 1934 г., в ускоренном порядке приговаривая к расстрелам и большим срокам сотни крестьян и специалистов, обвинённых в саботаже хлебосдачи. Характерно, что санкции утверждать высшую меру наказания получил секретарь крайкома Эйхе, чьи постановления имели окончательную силу. В 1935 г. партийные власти края добились от Москвы разрешения выслать в северные районы около тысячи семей «единоличников, саботирующих сев» и замеченных в «саботаже хлебосдачи»: в мае выслали 2.615 человек, примерно столько же - в октябре. Множество людей осуждалось по политическим обвинениям без суда, решением Особого совещания при НКВД СССР.

ИСТОЧНИКИ
1. Маляревский Г.Я. Сведения о Союзе сибирских маслодельных артелей с диаграммами (1907-1917 гг.) Курган, 1918. С. 2.
2. Горюшкин Л.М. Сибирское крестьянство на рубеже двух веков. Конец XIX - начало ХХ. Новосибирск, 1967. С. 161-163.
3. Алтайский ежегодник за 1922 1923 хозяйственный год. Барнаул, 1924. С. 144 146.
4. Шорников М.М. Большевики Сибири в борьбе за победу Октябрьской революции. Новосибирск, 1963. С. 121.
5. ГАНО. Ф. Р-47. Оп. 1. Д. 681. Л. 110. Из доклада В. Каврайского на заседании Сибкрайисполкома 27-28 февраля 1928 г.
6. Сибирские кооперативные заводы. Стат. очерк. М.-Л., 1926. С. 7-11.
7. Архив ФСБ по Новосибирской области, д. 11516, т. «Мясной вопрос в Сибири».
8. Архив ФСБ по Новосибирской области, д. 7285.
9. Архив ФСБ по Новосибирской области, д. 3591, т. 46.
10. Архив ФСБ по Новосибирской области, д. 7285.