Лоскуты
Исполнение обязательного назначения влечёт за собой поставку результата ненадлежащего качества.
Надлежит крайне необходимо использовать периодичность разработки и заполнение первоочередных документов. Перекрытие отторгаемых пространств не совладает с принципиальными моментами. Коль скоро необходимо результативно выстраивать пересмотр необходимых формаций, отсюда я начну внезапное путешествие.
Слишком долго. Не знаю, кто ещё согласился бы ждать столько. Не видя простых требований, не видя края исчерне сияющей пустоши, проваливаешься в экосистему сонливости, безрассудства, беспокойства, конгломерат причинно-следственных связей буднично заполняет мириады секунд сознания, красота дикой беспечности манит вечными объятиями. Непросто. Так непросто, что рвёшься. И сшиваешь. Рвёшься и сшиваешь. Пока судорожно скрепляешь порванные оболочки, развевающиеся лохматыми вычурными подпалёнными краями, новые и новые разделения рассекают по поверхностям, по границам империй, по пространствам сопряжений вселенных.
Это прорыв.
Это прорыв бессмысленной гордости, грязно смеющейся глупости, бесславных достижений, колеблющихся устремлений, болезненных реакций, утопленных в перфекционизме мечтаний, воздвигнутых пределов, рваных последовательностей, изломленных переделов, окроплённых ядом тропинок. Боль, звонко струящаяся, орошающая, укрепляющая, настоящее, плывущее одиноко без прошлого и будущего, закруженное вихрем альтернатив, изгаженное ложью побед, самость, распадающаяся как плохо сделанное оригами, хрустящая как дурно исполненный калейдоскоп, прячущаяся как ветер от птиц в деревьях - всё в прорыв.
Страх. Страх бесподобен. Изящно вытанцовывая низкими побуждениями на столах входящих предложений, скрупулёзно оберегает нас от жизни. Куда посмотреть, где увидеть то отрадное, что может радостно задеть, приятно кольнуть, смешно ударить, мило выбросить? Веер направлений восстаёт вертикально и закрывает глаза. Даже не разобрать, красив ли он. Оставшееся малое пространство поползновений смущённо машет рукой.
Как же долго. Очень долго. А ведь это только начало. Только первая струйка безумного ручейка. Брысь, безумие. Негоже так прорастать. Оставь хотя бы форточку Овертона, проветрить немного.
Строем, ненаглядно, неприглядно, неприлично - все в прорыв. Цепляются, карабкаются, беснуются, тонут в испражнениях собственного невежества - как с такими поспоришь? Как объяснишь? Как обучишь? Как вразумишь? Как повернёшь? Как хотя бы донесёшь хоть что-нибудь?
Все мимо, как огни тоннеля.
Что ж, поздравляю с прорывом.
Да нет, не вас, извините. Для тоннеля прорыв, наверное, не очень приятное событие.
Себя.
«Лоскуты», Alex Smashman
Надлежит крайне необходимо использовать периодичность разработки и заполнение первоочередных документов. Перекрытие отторгаемых пространств не совладает с принципиальными моментами. Коль скоро необходимо результативно выстраивать пересмотр необходимых формаций, отсюда я начну внезапное путешествие.
Слишком долго. Не знаю, кто ещё согласился бы ждать столько. Не видя простых требований, не видя края исчерне сияющей пустоши, проваливаешься в экосистему сонливости, безрассудства, беспокойства, конгломерат причинно-следственных связей буднично заполняет мириады секунд сознания, красота дикой беспечности манит вечными объятиями. Непросто. Так непросто, что рвёшься. И сшиваешь. Рвёшься и сшиваешь. Пока судорожно скрепляешь порванные оболочки, развевающиеся лохматыми вычурными подпалёнными краями, новые и новые разделения рассекают по поверхностям, по границам империй, по пространствам сопряжений вселенных.
Это прорыв.
Это прорыв бессмысленной гордости, грязно смеющейся глупости, бесславных достижений, колеблющихся устремлений, болезненных реакций, утопленных в перфекционизме мечтаний, воздвигнутых пределов, рваных последовательностей, изломленных переделов, окроплённых ядом тропинок. Боль, звонко струящаяся, орошающая, укрепляющая, настоящее, плывущее одиноко без прошлого и будущего, закруженное вихрем альтернатив, изгаженное ложью побед, самость, распадающаяся как плохо сделанное оригами, хрустящая как дурно исполненный калейдоскоп, прячущаяся как ветер от птиц в деревьях - всё в прорыв.
Страх. Страх бесподобен. Изящно вытанцовывая низкими побуждениями на столах входящих предложений, скрупулёзно оберегает нас от жизни. Куда посмотреть, где увидеть то отрадное, что может радостно задеть, приятно кольнуть, смешно ударить, мило выбросить? Веер направлений восстаёт вертикально и закрывает глаза. Даже не разобрать, красив ли он. Оставшееся малое пространство поползновений смущённо машет рукой.
Как же долго. Очень долго. А ведь это только начало. Только первая струйка безумного ручейка. Брысь, безумие. Негоже так прорастать. Оставь хотя бы форточку Овертона, проветрить немного.
Строем, ненаглядно, неприглядно, неприлично - все в прорыв. Цепляются, карабкаются, беснуются, тонут в испражнениях собственного невежества - как с такими поспоришь? Как объяснишь? Как обучишь? Как вразумишь? Как повернёшь? Как хотя бы донесёшь хоть что-нибудь?
Все мимо, как огни тоннеля.
Что ж, поздравляю с прорывом.
Да нет, не вас, извините. Для тоннеля прорыв, наверное, не очень приятное событие.
Себя.
«Лоскуты», Alex Smashman