Четвертая годовщина убийства Политковской
Четыре года назад, 7 октября 2006 года в подъезде своего дома на Лесной улице в Москве была убита Анна Политковская. Рядом с телом нашли брошенный пистолет с глушителем и спиленным серийным номером, а также четыре гильзы, по числу пулевых ранений, два из которых оказались смертельными.
Для автора этих строк гибель Политковской была и личной потерей, так как в последние три года жизни мы много встречались во время ее частых приездов в Лондон и между нами сложились дружеские отношения. Все лондонские друзья Анны в один голос высказывали опасения за ее жизнь, особенно после выхода книги “Путинская Россия” и серии статей с разоблачениями режима Рамзана Кадырова. За несколько недель до гибели я сидел с ней в кафе на Стрэнде и уговаривал не возвращаться в Москву. Анна отмахнулась от предостережения. Ее слова прозвучали мрачноватой шуткой: “Меня так легко убить во время командировок в Чечню, что раз этого до сих пор не произошло, то, значит, никому и не нужно”.
Убийство Анны до сих пор не раскрыто. Вот краткое резюме состояния дела на сегодняшний день.
Арестованные по подозрению в убийстве предполагаемые исполнители - члены «Лазанской» преступной групптровки братья Джабраил и Ибрагим Махмудовы, бывший опер Московского УБОПа Сергей Хаджикурбанов и сотрудник ФСБ России Павел Рягузов были оправданы коллегией присяжных в 2008 году за недоказанностью. Дело, однако, не закрыто и эта группа продолжает находится в центре текущего расследования.
Ни у кого нет сомнения, что это было политическое убийство, связанное с журналистской и общественной деятельностью Анны. В отношении мотивов и возможных заказчиков, в разное время обсуждались четыре версии.
Первую из них озвучил тогдашний президент РФ В. В. Путин на пресс-коференции в Германии через три дня после убийства. Он заявил, что располагает данными, будто “некоторые люди, которые скрываются от российского правосудия за рубежом, давно вынашивают планы принести жертву, чтобы создать волну антироссийских настроений и навредить России”. Довольно долго, судя по заявлениям официальных лиц, эта версия оставалась "директивной". Объявляя в августе 2007 года об аресте братьев Махмудовых, генеральный прокурор Юрий Чайка прозрачно намекнул, что заказчиком является “некий российский гражданин, проживающий за границей”, а мотивом - дискредитация президента Путина. Руководитель главного следственного управления Дмитрий Довгий, перед тем как сам был арестован за взятки, в апреле 2008 года заявил, что имеет “глубочайшее убеждение”, что заказ исходил от Бориса Березовского. Однако в ноябре 2008 года глава следственного комитета Александр Бастрыкин, передавая дело Махмудовых в суд, сказал: "Мы не знаем, кто заказчик. У нас нет оснований говорить, что это Березовский".
По второй версии, которой некоторое время придеживалась часть близких Анны, подозрение падало на друзей командира Ханты-Мансийского ОМОНа, который был осужден российским судом за зверства в отношении мирных жителей в Чечне, после того, как об этом написала Политковская. В тюрьме он вскоре умер. У его боевых товарищей, безусловно, были основания ненавидеть Анну.
Согласно третьей версии, подозрение падало на Рамзана Кадырова, против которого в последние месяцы жизни было направлено острие публицистики Политковской. Ее застрелили за два часа до того, как она должна была отправить в печать результаты сенсационного расследования о пытках в кадыровской милиции.
По четвертой версии, которой придерживается автор этих строк, убийство организовали конкуренты Кадырова - “чеченская линия” в ФСБ с целью “подставить” Кадырова и убедить президента он него избавиться. Группа сотрудников ФСБ и их коллаборационистов в Чечне была недовольна, что Кадыров вытесняет их из республики. “Повесив” на Кадырова убийство международно известной журналистки-правозащитницы, конкуренты надеялись сделать его кандидатуру неприемлемой для роли президента Чечни, на которую в 2006 году его выдвинул Путин.
Независимо от того, какая из этих версий верна, очевидно, что раскрытие дела будет иметь далеко идущие последствия для политического развития в России. В равной мере его нераскрытие продолжает быть важной составляюшей текущего политического контекста.