Глухарь, в полном смысле слова
В прошлом году неделю потратил на глухариную съемку, и лишь кое-как сделал один снимок. Зато получил представление об особенностях съемки, и думал, что выводы прошлого года значительно мне помогут.
Нынче встретил на глухарином току шестнадцать рассветов, а снимал лишь последние два. То погоды нет; то вроде погода, но глухари почему-то не поют вообще; то поют, но не там; то там где надо, но света еще нет…
Одним словом, везения не хватает!
…Каждый вечер ставлю будильник на 4 утра. Проснувшись, устанавливаю на штатив камеру, которая на случай дождя ночует в палатке, и уже в полудреме жду. Птицы начинают токовать еще в темноте, задолго до рассвета.
Для себя технологию съемки я определил так: во-первых, нечего даже пытаться снимать с подхода; во-вторых, так как у каждого глухаря есть свой участок, где он поет, надо этот участок найти. Это может быть не очень просто, потому, что в сосновом лесу уж больно все однообразно.
Но если в предрассветных сумерках получится по каким-то ориентирам засечь точное место, то потом днём можно подойти к нему с GPS-навигатором, забить точку, и переставить скрадок. Вероятность успешной съемки значительно повышается. Хотя, и это не аксиома. Ведь птица в процессе токования может довольно значительно перемещаться.
В-третьих, нужно очень хорошо маскироваться. Потому что у глухаря восприятие очень чуткое, не обязательно, что насторожившись, он улетит, но вполне может сместиться метров на пятьдесят. Вроде, как и видно хорошо, но для фотосъемки уже не подходит.
С маскировкой в сосновом лесу тоже «засада». Ломать живые ветки не хочется, единственная доступная маскировка - упавшие ветки с сухой рыжей хвоей. Пока отломишь её от завалившегося дерева, и донесешь: одни голые сучки остаются. Вся хвоя по пути осыпается.
…Тщательно маскирую палатку. Нужно успеть пораньше поужинать, чтобы до вечера спрятаться в скрадке. Вечером глухари прилетают на токовище ночевать, шумно рассаживаясь на ветках деревьев. На подслух можно сориентироваться кто где сел и сколько птиц. Некоторые петухи даже немного поют, скрежеща что-то перед сном.
В эти дни весна всё ещё прощалась с зимой.
Выставляю как-то, проснувшись, камеру. Точка съемки у меня обычно низкая.
Пока ставил объектив, черпанул блендой снег и даже не заметил...
Кто бы мог подумать, что за ночь выпадет более тридцати сантиметров! Второй раз за последние несколько месяцев снегом сломало дуги моей палатки, - опять придется ремонтировать.
Распорядок дня не хитрый. Проснулся, снимаешь (чаще не снимаешь, но ждешь:)), потом переставляешь, если нужно, скрадок (это может быть довольно долго), и все оставшееся время до вечера бродишь по лесным дорожкам, в надежде снять кого-нибудь с подхода.
В последние два дня, наконец-то, получается сделать хотя бы портрет таежной птицы.
Токующий глухарь разворачивает веером хвост, опускает крылья, вытягивает вверх шею и топорщит "бороду".
В Прибайкалье границы ареалов каменного и обыкновенного глухарей накладываются друг на друга, и даже тока здесь, зачастую, смешанные.
Передо мной с важным видом ходит, судя по всему, гибрид каменного и обыкновенного глухарей. Клюв у петуха тёмный и маленький, как у каменного. И песня значительно отличается от звуков обыкновенного.
Песня обыкновенного глухаря начинается с щелкающих звуков, будто «костяные шарики ударяются о мраморный пол», затем, после щелчков, следует точение, которое отдаленно напоминает звук, когда нож точат на вращающемся наждаке.
У глухаря, что передо мной, тэканье сливается со звуками точения, и вновь переходит в короткое тэканье.
Уезжаю из Алтачея с легким сердцем. Те несколько снимков, что удалось сделать в последние дни, хоть как-то подсластили двухнедельные бесплодные попытки фотосъемки на току. А может, оно и к лучшему.
Есть повод вернуться сюда следующей весной!