В свете последних событий.
На днях Петровича, моего соседа, жена не пустила на рыбалку. Ну, дескать, и лед слабый, и рыба хреновая, и вообще делом займись.
Другой бы молча проглотил, но только не Петрович. Он начал действовать.
Петрович заперся на кухне и отказался с нее уходить. Он громко включил музыку и распахнул окна.
Петрович потребовал от жены, чтобы убиралась вон!
Жена хотела было вызвать милицию, но передумала - испугалась, что Петровича обидят или травмируют при задержании.
Петрович же продолжал стоять на своем.
Он разбил всю посуду и сжег шторы. Он насрал на обеденный стол и удушил кошку. Он сорвал со стены натюрморт и облил черной краской. Он перестал выносить мусор и просто вываливал его на пол.
Наконец, жена не выдержала и съехала к маме.
У Петровича стали появляться странные гости, которые ничего с собой не приносили, лишь хлопали по плечам: молодец, Петрович! Герой! Показал всем характер.
Петрович же, который уже подъел все запасы и бросил работу, намекал, что нуждается в небольшой поддержке, на что ему всегда отвечали: конечно, Петрович, скоро поможем. Вот-вот все будет, жди.
Попутно они шарили по его шкафам, но Петрович этого не замечал.
Когда я, встревоженный шумом и запахом из его квартиры, заглянул и поинтересовался происходящим, он встретил меня торжествующим взглядом и ответил:
- Ты - потомственный раб! Тебе никогда не понять, что такое свобода! (с)
Другой бы молча проглотил, но только не Петрович. Он начал действовать.
Петрович заперся на кухне и отказался с нее уходить. Он громко включил музыку и распахнул окна.
Петрович потребовал от жены, чтобы убиралась вон!
Жена хотела было вызвать милицию, но передумала - испугалась, что Петровича обидят или травмируют при задержании.
Петрович же продолжал стоять на своем.
Он разбил всю посуду и сжег шторы. Он насрал на обеденный стол и удушил кошку. Он сорвал со стены натюрморт и облил черной краской. Он перестал выносить мусор и просто вываливал его на пол.
Наконец, жена не выдержала и съехала к маме.
У Петровича стали появляться странные гости, которые ничего с собой не приносили, лишь хлопали по плечам: молодец, Петрович! Герой! Показал всем характер.
Петрович же, который уже подъел все запасы и бросил работу, намекал, что нуждается в небольшой поддержке, на что ему всегда отвечали: конечно, Петрович, скоро поможем. Вот-вот все будет, жди.
Попутно они шарили по его шкафам, но Петрович этого не замечал.
Когда я, встревоженный шумом и запахом из его квартиры, заглянул и поинтересовался происходящим, он встретил меня торжествующим взглядом и ответил:
- Ты - потомственный раб! Тебе никогда не понять, что такое свобода! (с)