Лазертаг.
Была игра. Мы победили! Всё равно здесь некому меня оспорить.
Пули свистели, гранаты рвались, под ногами разверзались колодцы и метились в ботинок проволки.
Около трубы завывала натуральная собака Баскервилей, не даром пару дней назад вспоминала её добрым словом.
Враг прятался по кустам, приходилось выстраиваться в цепь и идти искать. Раз-два-три-четыре-пять мы идем играть. Бдышь-бдышь!... Аааааа!... Game over...
Знатная вышла охота игра.
А потом захват базы... длинная бетонная площадка с вбитыми на равном растоянии бетоными столбами. Этаки сламом до финиша. Редкая птица добегала до базы, чаще всего, чтобы тут же погибнуть под ураганным огнем противника. Но гордая и удачливая птица таки успевала переключить лампачки.
База будет за нами!!!!... или не будет.
Когда опустились сумерки и игроки превратились в темные тени и в зданиях заброшенной ТЭЦ засветились надписи "Боня крут" и "Кто на новенького", игра приобрела совсем другой оборот. Движения стали поособому плавными, слух обостренным и реакция на огоньки однозначная.
Собака Баскервилей исходила воем у трубы.
В конце, возвращаясь домой можно было умиротворенно дремать в машине К, слушать музыку и разговор К с А и ни о чем не думать...
Пули свистели, гранаты рвались, под ногами разверзались колодцы и метились в ботинок проволки.
Около трубы завывала натуральная собака Баскервилей, не даром пару дней назад вспоминала её добрым словом.
Враг прятался по кустам, приходилось выстраиваться в цепь и идти искать. Раз-два-три-четыре-пять мы идем играть. Бдышь-бдышь!... Аааааа!... Game over...
Знатная вышла охота игра.
А потом захват базы... длинная бетонная площадка с вбитыми на равном растоянии бетоными столбами. Этаки сламом до финиша. Редкая птица добегала до базы, чаще всего, чтобы тут же погибнуть под ураганным огнем противника. Но гордая и удачливая птица таки успевала переключить лампачки.
База будет за нами!!!!... или не будет.
Когда опустились сумерки и игроки превратились в темные тени и в зданиях заброшенной ТЭЦ засветились надписи "Боня крут" и "Кто на новенького", игра приобрела совсем другой оборот. Движения стали поособому плавными, слух обостренным и реакция на огоньки однозначная.
Собака Баскервилей исходила воем у трубы.
В конце, возвращаясь домой можно было умиротворенно дремать в машине К, слушать музыку и разговор К с А и ни о чем не думать...