Майя Румянцева, программное
Грузчица
Не верят мне, что работала грузчицей,
Не верят мне. С виду, мол,
нежная.
Одеты руки
в перчатки с кружевцем,
И маникюр
цвета спелой
черешни.
Но только люблю я дворы гудящие,
Куда трехтонки
въезжают с храпом.
Люблю я это
буйство кружащее,
Движенье ящиков
вверх
по трапам.
И кожу цвета крепчайшего чая,
И эту трепетность рук летящих,
Когда двадцать лет всего
За плечами
Да мешок
с капустой
хрустящей.
Вокруг меня
все ходит и кружится...
Не верят мне, что работала грузчицей...
А я во дворе, где идет разгрузка,
На юность свою
загляделась с завистью.
И я продолжаю
ту же погрузку
Людских печалей,
тревог
и радостей.
И мысли в строки - грузятся, грузятся...
И я, как прежде, -
работаю
грузчицей!
Моей Москве
Прошли секунды разлук.
Гудка паровозного звук,
Колес нарастающий стук
В сердце пробились вдруг.
Кран у нового здания
Кивнет мне вслед на прощание.
И вдруг подмосковная хата
Спиной повернется горбатой -
Как будто бы я виновата,
Что мчит меня поезд куда-то,
Земля ты моя родная,
Прости, что я уезжаю...
Ведь ты мне - не только тот дом у ракиты,
Здесь дед мой, отец мой и прадед зарыты.
Земля ты моя родная,
Роднее тебя не знаю!
Я помню тебя эшелонною -
Мчатся составы вагонные.
Я помню тебя притихшей,
В краске зеленой крыши.
Дома, как воины в касках,
Стоят под защитной краской.
Я помню тебя несытой,
Дверь школы доской забита.
И дети стоят за хлебом
Под хмурым московским небом.
Однажды подросток с Басманной,
Шнуруя ботинок рваный,
Сказал по-мужски, тоскуя:
«Очень люблю Москву я,
Но мы уезжаем завтра...»
На камень слеза упала,
И сколько московских асфальтов
Такие слезы видало!
Земля ты моя родная,
Труднее тебя не знаю,
Роднее тебя не знаю...
...Москва, ты мне все прости:
И этот прощальный стих,
И то, что в разлуке с тобой
Сдружилась с другой землей,
И то, что сегодня под вечер
С волненьем Тамбовщину встречу...