Корея - 16. Дальше вниз и дальше вверх
Небольшое дополнение к предыдущему посту.
Вызвавший столько пересудов спутниковый снимок взят отсюда:
http://visibleearth.nasa.gov/view.php?id=66392
Если у кого неважно со зрением, то можно открыть фото в высоком разрешении и любоваться живописными деталями.
На этом же сайте страждущие по Владивостоку могут полюбоваться на его ночные огни:
http://eoimages.gsfc.nasa.gov/images/imagerecords/79000/79796/korea_vir_2012268_lrg.jpg
Тем, кому любопытно, чем занимались американцы в Южной Корее в период между окончанием Корейской Войны и 1960 годом, можно ознакомиться вот с этими документами, если это вам интересно, конечно, там и про деревья есть и про какаву с чаем:
http://community.eldis.org/.59ed3723/Evaluation%20of%20Korea%20program_Vance%20Rogers_1958.pdf
http://community.eldis.org/.59ed3723/Economic%20assistance%20to%20Korea%20and%20accomplishments%201954-60_Vaughn%20Mechau_1961.pdf
И несколько фактов, не только в контекст ладно укладывающихся, но в чём-то его и дополняющих:
С 1995 и до 2011 года на протяжении 17 (семнадцати) лет доброе человечество оказывало голодающей КНДР помощь в виде поставок продовольствия. Пика поставки достигли в 2000-2002 г.г. когда объём продовольственной помощи доходил до 1.5 млн. тонн в год. Северокорейская верхушка, не успев пропипикать в мрачную неизвестность сигнал SOS, начала с того, что отвергла предложения, исходившие от Южной Кореи, милостиво согласившись принимать помощь только от Японии. Причина была самой банальной - направленная вовнутрь северокорейская пропаганда утверждала, что поставляемое японцами продовольствие это не никакая не помощь, а военные репарации, которыми Япония расплачивается за прошлые грехи. "Это не милостыня, а военная добыча!" Потом живот подвело до такой степени, что согласились и на поставки со стороны Южной Кореи, потребовав, правда, чтобы южнокорейская помощь не имела на себе никаких маркировок, а не то, чего доброго, корейцы северные могли узнать, что рис, который они едят, выращен корейцами южными. Ну, а потом, когда стало не то что не до жиру, но уже и не до рису, помощь принимали от кого угодно, даже и от американцев, которые за эти тощие годы подарили Северной Корее 2.5 млн. тонн продовольствия.
Помощь осуществлялась силами ООН при том, что КНДР наотрез отказалась соблюдать все мыслимые ооновские нормы. Например, работники ооновских миссий не были допущены к распределению ими же поставляемого продовольствия по той причине, что общечеловеческие нормы требовали распределять продовольствие в первую очередь среди самых уязвимых слоёв общества - детей и престарелых. Северокорейская же сторона продолжила повседневную практику продуктовых пайков согласно северокорейским же представлениям о справедливом распределении еды, по которым максимум получали военнослужащие, госаппарат и работники военных предприятий. Остальные получали то, что осталось, при условии что что-то осталось.
Понятно, что с точки зрения прогрессивного человечества это было нехорошо, но гораздо хуже было другое - доставленная в КНДР продовольственная помощь не только расределялась не так, как она должна бы была распределяться по совести, но она ещё распределялась не вся. Северная Корея часть доставленного продовольствия принялась утаивать и создавать из "придержанного" (или, если угодно, "отжатого") стратегические запасы на будущее, справедливо полагая, что голод этот в КНДР не только не первый, но ещё и не последний. Тоталитарные режимы страсть как любят зарываться как в переносном, так и в прямом смысле этого слова, строя подземные заводы, базы и убежища. И стратегические запасы продовольствия тоже были надёжно убраны с чужих и своих глаз долой - в подземные хранилища. Однако у провидения насчёт земных порядков своё мнение и оно распорядилось по-своему - во время очередного наводнения хранилища были затоплены и "стратегические" запасы продовольствия (по некоторым данным до нескольких млн. тонн) самым жалким образом погибли.
Поставки продовольствия сошли на нет только после того, как выяснилось, что КНДР продолжает разработки ядерного оружия.
В мир атома КНДР попала уже в конце 40-х прошлого столетия, когда геологи из СССР обнаружили в Северной Корее месторождения урана, после чего началось советско-северокорейское сотрудничество в ядерной сфере. В конце 50-х - начале 60-х 250 специалистов из КНДР прошли специализацию в ядерном центре в Дубне, в 1959 году было подписано соглашение "о сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии", в 1961 году при содействии СССР был построен центр ядерных исследований в Ёнбьёне, в 1965 году СССР поставил КНДР ядерный реактор мощностью в 2 мегаватта, в 1967 году реактор начал работать. (Мне трудно понять, что двигало СССР и что должно было быть в головах у людей, инициирующих ядерную программу в государстве, с которым у них общая граница, но из песни слова не выкинешь. (Между прочим, уже в 70-х северокорейцы обратились к Китаю с просьбой поместить КНДР под китайский ядерный "зонтик", однако китайцы отказались наотрез, так как даже и Мао идея быть втянутым в ядерный конфликт из-за какой-то ничтожной Северной Кореи показалась чересчур уж экстравагантной.)) В начале 80-х Москва поставила Пхеньяну более мощный реактор, однако северокорейцам это показалось недостаточным и в середние 80-х они обратились к СССР с просьбой о сразу двух реакторах в 44 мегаватта каждый. Миролюбивый Михал Сергеич не возражал, но сделка сорвалась и отнюдь не по соображениям национальной безопасности, а по той пошлой и своеобычной причине, что у северокорейцев не нашлось нужной суммы в твёрдой валюте, а экономика, как нам стало в те дни известно, должна быть экономной. Но упорные последователи учения чучхе не сдались и умудрились в конце 80-х запустить газографитовый реактор, с помощью которого можно было нарабатывать плутоний.
А несколькими годами позже в КНДР начался и продолжился голод и соседи и соседушки сообразили, что под эту лавочку можно попытаться уговорить северокорейцев поумерить, а, может, и вообще отказаться от ядерных амбиций. В переговорах участвовали КНДР, США, Китай, Япония, Южная Корея и РФ. Была подписана куча бумаг и было произнесено очень много красивых слов и по этим словам КНДР отказывалась от намерений заиметь ядерное оружие, а взамен американцы строили ей два ядерных реактора на лёгкой воде (американцы на это пошли тем легче, что несли только 10% затрат, 70% оплачивала Япония и 20% Южная Корея), кроме того США гарантировали поставки (бесплатные) до 600 тыс. тонн нефтепродуктов ежегодно, а Южная Корея гарантировала поставки электроэнергии, однако, когда пришла пора переходить от слов к делам, "переговорный процесс" замедлился, а потом и вовсе застопорился. Высокие договаривающиеся стороны принялись выжидать и лавировать, никто не хотел начинать первым, ожидая, что инициативу проявит визави, а время шло, как шли и поставки продовольствия, и северные корейцы если и умирали, то уже не сотнями тысяч, в общем, положение с точки зрения Северной Кореи если и не выправилось, то "острота момента" совершенно точно была снята.
И тут по какому-то недоразумению выяснилось, что всё это время работы по созданию Бомбы как шли, так и идут. "Как же так? - сказали вернувшиеся за стол переговоров представители "свободного мира", - мы же договорились! Вы же обещали! В конце концов вы бумаги подписывали, вот же ваша подпись, извольте взглянуть." В этом месте Северная Корея собралась с силами, опёрлась, чтобы не упасть, о стеночку рукой, приняла гордую позу и заявила: "Да, подпись моя. И не знаю, что имели в виду вы, но мы, ведя переговоры и обязуясь, имели в виду только и исключительно плутониевую бомбу и мы её и не делаем, а работаем мы над бомбой из высокообогащённого урана и никакой договор нам этого не запрещает, а потому мы такую Бомбу делали, делаем и делать будем!"
После этого последовала предсказуемая реакция в виде сокращения, а потом и прекращения продовольственной помощи. Первыми это сделали США, а потом к ним присоединилась и Япония. В японском случае дело было не только в высокоинтеллектуальном споре насчёт разницы между плутонием и обогащённым ураном, в конце концов у японцев уже имелся практический опыт как насчёт одного, так и насчёт другого. Проблема лежала в другой плоскости, в гуманитарной. Речь шла о слезинке не только ребёнка, но и вполне взрослых людей. На протяжении шести лет - с 1977 по 1983 в Японии был похищен ряд людей. Самых обычных, ничем не выдающихся японских граждан и гражданок. По данным японских спецслужб похищения были делом рук северных корейцев, которые после соответствующей обработки вынуждали похищенных преподавать язык и излагать в мельчайших деталях повседневную жизнь в Японии слушателям северокорейских разведшкол. Последний форпост дела коммунизма на планете в лице Корейской Народно-Демократической Республики эти "клеветнические измышления империалистической пропаганды" яростно отрицал.
Однако нескольколетняя голодовка подточила волю представителей авангарда человечества и в 2002 году КНДР призналась в 13 случаях похищения японцев и японок (на самом деле похищенных было больше). После этого последовали два визита (в 2002 и в 2004 г.г.) японского премьера Коидзуми в Пхеньян. По результатам этих визитов, сопровождавшихся, что понятно, сопутствующими бесплатными завозами продовольствия, Северная Корея передала Японии пять похищенных, заявив, что остальные восемь помре. "Что с ними случилось? - Они умерли. - Отдайте нам хотя бы их тела. - Не можем. - Почему?! - Их могилы были смыты наводнением." Таков был официальный ответ северокорейской стороны. Но японцы упорны ничуть не меньше, чем корейцы и в конце концов они добились передачи Японии останков Мегуми Йокота, которая была похищена в 1977 году в провинции Ниигата по дороге из школы домой. В момент похищения Мегуми было 13 лет. Согласно опять же вполне официальным заявлениям представителей Северной Кореи Мегуми Йокода в 1993 году покончила с собой в больнице, куда была помещена по причине "депрессии". Японцы не только упорны, но их ещё трудно обвинить и в легковерии, а потому, получив в 2004 году от северокорейцев урну с прахом, они подвергли его ДНК-анализу и выяснили, что переданные им останки принадлежат не Мегуми, а неизвестному человеку. И без того раскочегаренное к тому моменту общественное мнение Японии в букальном смысле взорвалось и говорить после этого о помощи Северной Корее в любой форме стало не то, что неуместно, а попросту невозможно.
С тех событий прошло уже более десяти лет, но в Японии по сей день продолжают надеяться, что Мeгуми Йокода жива и находится где-то в Северной Корее.
Но хватит о печальном, давайте лучше опять о деревьях. Вот вам известно, что такое nurse-tree? Это дерево, которое по каким-то причинам выделяют среди множества прочих и ухаживают за ним в индивидуальном порядке.
В Южной Корее таких nurse-trees имеется ровно 11573 штуки. Это деревья либо очень редкие, либо очень старые, либо почти сверхъестественно большие. Эти 11573 дерева объявлены национальным достоянием и персональную ответственность за их сохранность несут мэры соответствующих городов и губернаторы провинций. Ныне живущие и здравствующие южные корейцы почитают своим долгом передать эти деревья в целости и сохранности следующему поколению.
Передать поштучно.
Г.А.
Вызвавший столько пересудов спутниковый снимок взят отсюда:
http://visibleearth.nasa.gov/view.php?id=66392
Если у кого неважно со зрением, то можно открыть фото в высоком разрешении и любоваться живописными деталями.
На этом же сайте страждущие по Владивостоку могут полюбоваться на его ночные огни:
http://eoimages.gsfc.nasa.gov/images/imagerecords/79000/79796/korea_vir_2012268_lrg.jpg
Тем, кому любопытно, чем занимались американцы в Южной Корее в период между окончанием Корейской Войны и 1960 годом, можно ознакомиться вот с этими документами, если это вам интересно, конечно, там и про деревья есть и про какаву с чаем:
http://community.eldis.org/.59ed3723/Evaluation%20of%20Korea%20program_Vance%20Rogers_1958.pdf
http://community.eldis.org/.59ed3723/Economic%20assistance%20to%20Korea%20and%20accomplishments%201954-60_Vaughn%20Mechau_1961.pdf
И несколько фактов, не только в контекст ладно укладывающихся, но в чём-то его и дополняющих:
С 1995 и до 2011 года на протяжении 17 (семнадцати) лет доброе человечество оказывало голодающей КНДР помощь в виде поставок продовольствия. Пика поставки достигли в 2000-2002 г.г. когда объём продовольственной помощи доходил до 1.5 млн. тонн в год. Северокорейская верхушка, не успев пропипикать в мрачную неизвестность сигнал SOS, начала с того, что отвергла предложения, исходившие от Южной Кореи, милостиво согласившись принимать помощь только от Японии. Причина была самой банальной - направленная вовнутрь северокорейская пропаганда утверждала, что поставляемое японцами продовольствие это не никакая не помощь, а военные репарации, которыми Япония расплачивается за прошлые грехи. "Это не милостыня, а военная добыча!" Потом живот подвело до такой степени, что согласились и на поставки со стороны Южной Кореи, потребовав, правда, чтобы южнокорейская помощь не имела на себе никаких маркировок, а не то, чего доброго, корейцы северные могли узнать, что рис, который они едят, выращен корейцами южными. Ну, а потом, когда стало не то что не до жиру, но уже и не до рису, помощь принимали от кого угодно, даже и от американцев, которые за эти тощие годы подарили Северной Корее 2.5 млн. тонн продовольствия.
Помощь осуществлялась силами ООН при том, что КНДР наотрез отказалась соблюдать все мыслимые ооновские нормы. Например, работники ооновских миссий не были допущены к распределению ими же поставляемого продовольствия по той причине, что общечеловеческие нормы требовали распределять продовольствие в первую очередь среди самых уязвимых слоёв общества - детей и престарелых. Северокорейская же сторона продолжила повседневную практику продуктовых пайков согласно северокорейским же представлениям о справедливом распределении еды, по которым максимум получали военнослужащие, госаппарат и работники военных предприятий. Остальные получали то, что осталось, при условии что что-то осталось.
Понятно, что с точки зрения прогрессивного человечества это было нехорошо, но гораздо хуже было другое - доставленная в КНДР продовольственная помощь не только расределялась не так, как она должна бы была распределяться по совести, но она ещё распределялась не вся. Северная Корея часть доставленного продовольствия принялась утаивать и создавать из "придержанного" (или, если угодно, "отжатого") стратегические запасы на будущее, справедливо полагая, что голод этот в КНДР не только не первый, но ещё и не последний. Тоталитарные режимы страсть как любят зарываться как в переносном, так и в прямом смысле этого слова, строя подземные заводы, базы и убежища. И стратегические запасы продовольствия тоже были надёжно убраны с чужих и своих глаз долой - в подземные хранилища. Однако у провидения насчёт земных порядков своё мнение и оно распорядилось по-своему - во время очередного наводнения хранилища были затоплены и "стратегические" запасы продовольствия (по некоторым данным до нескольких млн. тонн) самым жалким образом погибли.
Поставки продовольствия сошли на нет только после того, как выяснилось, что КНДР продолжает разработки ядерного оружия.
В мир атома КНДР попала уже в конце 40-х прошлого столетия, когда геологи из СССР обнаружили в Северной Корее месторождения урана, после чего началось советско-северокорейское сотрудничество в ядерной сфере. В конце 50-х - начале 60-х 250 специалистов из КНДР прошли специализацию в ядерном центре в Дубне, в 1959 году было подписано соглашение "о сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии", в 1961 году при содействии СССР был построен центр ядерных исследований в Ёнбьёне, в 1965 году СССР поставил КНДР ядерный реактор мощностью в 2 мегаватта, в 1967 году реактор начал работать. (Мне трудно понять, что двигало СССР и что должно было быть в головах у людей, инициирующих ядерную программу в государстве, с которым у них общая граница, но из песни слова не выкинешь. (Между прочим, уже в 70-х северокорейцы обратились к Китаю с просьбой поместить КНДР под китайский ядерный "зонтик", однако китайцы отказались наотрез, так как даже и Мао идея быть втянутым в ядерный конфликт из-за какой-то ничтожной Северной Кореи показалась чересчур уж экстравагантной.)) В начале 80-х Москва поставила Пхеньяну более мощный реактор, однако северокорейцам это показалось недостаточным и в середние 80-х они обратились к СССР с просьбой о сразу двух реакторах в 44 мегаватта каждый. Миролюбивый Михал Сергеич не возражал, но сделка сорвалась и отнюдь не по соображениям национальной безопасности, а по той пошлой и своеобычной причине, что у северокорейцев не нашлось нужной суммы в твёрдой валюте, а экономика, как нам стало в те дни известно, должна быть экономной. Но упорные последователи учения чучхе не сдались и умудрились в конце 80-х запустить газографитовый реактор, с помощью которого можно было нарабатывать плутоний.
А несколькими годами позже в КНДР начался и продолжился голод и соседи и соседушки сообразили, что под эту лавочку можно попытаться уговорить северокорейцев поумерить, а, может, и вообще отказаться от ядерных амбиций. В переговорах участвовали КНДР, США, Китай, Япония, Южная Корея и РФ. Была подписана куча бумаг и было произнесено очень много красивых слов и по этим словам КНДР отказывалась от намерений заиметь ядерное оружие, а взамен американцы строили ей два ядерных реактора на лёгкой воде (американцы на это пошли тем легче, что несли только 10% затрат, 70% оплачивала Япония и 20% Южная Корея), кроме того США гарантировали поставки (бесплатные) до 600 тыс. тонн нефтепродуктов ежегодно, а Южная Корея гарантировала поставки электроэнергии, однако, когда пришла пора переходить от слов к делам, "переговорный процесс" замедлился, а потом и вовсе застопорился. Высокие договаривающиеся стороны принялись выжидать и лавировать, никто не хотел начинать первым, ожидая, что инициативу проявит визави, а время шло, как шли и поставки продовольствия, и северные корейцы если и умирали, то уже не сотнями тысяч, в общем, положение с точки зрения Северной Кореи если и не выправилось, то "острота момента" совершенно точно была снята.
И тут по какому-то недоразумению выяснилось, что всё это время работы по созданию Бомбы как шли, так и идут. "Как же так? - сказали вернувшиеся за стол переговоров представители "свободного мира", - мы же договорились! Вы же обещали! В конце концов вы бумаги подписывали, вот же ваша подпись, извольте взглянуть." В этом месте Северная Корея собралась с силами, опёрлась, чтобы не упасть, о стеночку рукой, приняла гордую позу и заявила: "Да, подпись моя. И не знаю, что имели в виду вы, но мы, ведя переговоры и обязуясь, имели в виду только и исключительно плутониевую бомбу и мы её и не делаем, а работаем мы над бомбой из высокообогащённого урана и никакой договор нам этого не запрещает, а потому мы такую Бомбу делали, делаем и делать будем!"
После этого последовала предсказуемая реакция в виде сокращения, а потом и прекращения продовольственной помощи. Первыми это сделали США, а потом к ним присоединилась и Япония. В японском случае дело было не только в высокоинтеллектуальном споре насчёт разницы между плутонием и обогащённым ураном, в конце концов у японцев уже имелся практический опыт как насчёт одного, так и насчёт другого. Проблема лежала в другой плоскости, в гуманитарной. Речь шла о слезинке не только ребёнка, но и вполне взрослых людей. На протяжении шести лет - с 1977 по 1983 в Японии был похищен ряд людей. Самых обычных, ничем не выдающихся японских граждан и гражданок. По данным японских спецслужб похищения были делом рук северных корейцев, которые после соответствующей обработки вынуждали похищенных преподавать язык и излагать в мельчайших деталях повседневную жизнь в Японии слушателям северокорейских разведшкол. Последний форпост дела коммунизма на планете в лице Корейской Народно-Демократической Республики эти "клеветнические измышления империалистической пропаганды" яростно отрицал.
Однако нескольколетняя голодовка подточила волю представителей авангарда человечества и в 2002 году КНДР призналась в 13 случаях похищения японцев и японок (на самом деле похищенных было больше). После этого последовали два визита (в 2002 и в 2004 г.г.) японского премьера Коидзуми в Пхеньян. По результатам этих визитов, сопровождавшихся, что понятно, сопутствующими бесплатными завозами продовольствия, Северная Корея передала Японии пять похищенных, заявив, что остальные восемь помре. "Что с ними случилось? - Они умерли. - Отдайте нам хотя бы их тела. - Не можем. - Почему?! - Их могилы были смыты наводнением." Таков был официальный ответ северокорейской стороны. Но японцы упорны ничуть не меньше, чем корейцы и в конце концов они добились передачи Японии останков Мегуми Йокота, которая была похищена в 1977 году в провинции Ниигата по дороге из школы домой. В момент похищения Мегуми было 13 лет. Согласно опять же вполне официальным заявлениям представителей Северной Кореи Мегуми Йокода в 1993 году покончила с собой в больнице, куда была помещена по причине "депрессии". Японцы не только упорны, но их ещё трудно обвинить и в легковерии, а потому, получив в 2004 году от северокорейцев урну с прахом, они подвергли его ДНК-анализу и выяснили, что переданные им останки принадлежат не Мегуми, а неизвестному человеку. И без того раскочегаренное к тому моменту общественное мнение Японии в букальном смысле взорвалось и говорить после этого о помощи Северной Корее в любой форме стало не то, что неуместно, а попросту невозможно.
С тех событий прошло уже более десяти лет, но в Японии по сей день продолжают надеяться, что Мeгуми Йокода жива и находится где-то в Северной Корее.
Но хватит о печальном, давайте лучше опять о деревьях. Вот вам известно, что такое nurse-tree? Это дерево, которое по каким-то причинам выделяют среди множества прочих и ухаживают за ним в индивидуальном порядке.
В Южной Корее таких nurse-trees имеется ровно 11573 штуки. Это деревья либо очень редкие, либо очень старые, либо почти сверхъестественно большие. Эти 11573 дерева объявлены национальным достоянием и персональную ответственность за их сохранность несут мэры соответствующих городов и губернаторы провинций. Ныне живущие и здравствующие южные корейцы почитают своим долгом передать эти деревья в целости и сохранности следующему поколению.
Передать поштучно.
Г.А.