...жить в эту пору прекрасную
Два текста, которые хочется сохранить. От двух умных женщин. Куда подевались мужчины не понятно, но давно.
Татьяна Краснова
А думаю я о своем невероятном везении.
.
Вы, может, и не спросите, но я скажу.
Я родилась и выросла в прекрасной стране и в прекрасное время. Это уникальное совпадение времени и места научило меня выживать во внутренней эмиграции, никому не верить, много читать, много думать (ну не "Сельский час" и "Играй, гармонь!" же было смотреть по телеку), много фантазировать, за все отвечать только самой (а кому ж это поручишь без риска для психики!).
Потом мне повезло еще раз, и я успела увидеть мир, толпящийся без всякой дистанции на стадионах и площадях, курящий в кафе, пьющий виски, совершающий идиотские поступки, без всякого адвоката обнимающий женщин, соблазняющий мужчин и с умилением глядящий на младенцев.
Я успела увидеть Париж и Лондон, Иерусалим и Константинополь. Я успела пожить в придуманном мною городе на воде, состоящем из мостов и туманов.
Меня любили неполиткорректные мужчины и умные женщины.
Мне даже казалось, что на каком-то отрезке времени я понимала, что именно vult этот самый Deus, и делала то, что считала соответствующим Его желаниям.
Более того, есть те, кто мне за это благодарен. Не шучу! Есть!
Я ребенка успела вырастить без насилия.
Я родителей успела похоронить по-человечески.
А сейчас мне без двух месяцев 58, у меня за плечами отличный опыт, и я уже не обязана, как сказал драгоценный Sergey Buyanover, досматривать это кино "до титров".
Полагаю, в конце мой мир уменьшится до исходных размеров книжной страницы. Мое везение состоит в том, что мне не привыкать. У меня там Грин, Толкиен, и Джей Эйр всякая. Не говоря уж о Шекспире.
А на улицу...
Иди ты сам на улицу, внучок.
Была я там. Там ТЫ, То есть, ничего хорошего.
Вот было б мне сейчас 30 - тут бы только вешаться.
А так - отлично.
И чаю с конфетой.
Вера Соколинская
Из осенних рефлексий
.
Снова застой (но уже не веселый, а зловещий) и тотальный дефицит (уже не товаров, а денег); снова занавес (уж не железный, а дырявый, и не столько на выходе, сколько на входе), снова политзаключенные (только больше и их не скрывают, а наоборот, показательно пытают в назидание тем, кого еще не взяли. Многие спасаются отрицанием, чего не хочешь знать, как бы и нет).
Снова кухонные разговоры и эмиграция (оттуда уже есть обратная связь, все, как в диалоге Жванецкого: - Не уезжайте! - Не возвращайтесь!)
Тот же закат империи и осень очередного патриарха (только без работы, заводов и КБ, бесплатной медицины и дефицитных книг), без надежд юности, зато со смартфоном, множеством каналов, популярной эзотерикой, бытовой магией и полной свободой от совести.
Тогда был ужас, что это навсегда, сейчас - что столько лет и жизней в эту гнилую времянку… и скоро все сначала.
Глобальный мир опять замкнулся в камерные сообщества (по близости не территорий, а взгляда).
Мир меняет интерфейс с клиповой скоростью, как в кино: все красиво взрывается и мелькает, а смысла ни на грош, сюжет не клеится и диалоги ниже плинтуса.
Ощущение, что все важные книги давно прочитаны (а что толку?), а новые о главном так и не написаны. (потому что, опять же, что толку).
И все понятно с полуслова (и чуждого, примитивного и конгениального) - нет смысла заканчивать фразу и досматривать до конца. Только успокоительным по ложечке перед сном классические английские детективы, где мир еще не свихнулся, все приличные люди, потому и врут; логика - основной герой, зло точно будет найдено и наказано, ибо жизнь не утратила понятие нормы.
И опять из радостей посиделки с друзьями и путешествия по стране (разве что уже не с рюкзаком и палаткой, без гитары и песен). Через полжизни вернулись к тишине, пламени костра, звездному небу над нами и вопросам к тому, что внутри нас.
Мы умрём - и чёрт бы с нами,
а вот что случится с ними?
Совершенно неизвестно. (Михаил Щербаков. Памяти всех)
Татьяна Краснова
А думаю я о своем невероятном везении.
.
Вы, может, и не спросите, но я скажу.
Я родилась и выросла в прекрасной стране и в прекрасное время. Это уникальное совпадение времени и места научило меня выживать во внутренней эмиграции, никому не верить, много читать, много думать (ну не "Сельский час" и "Играй, гармонь!" же было смотреть по телеку), много фантазировать, за все отвечать только самой (а кому ж это поручишь без риска для психики!).
Потом мне повезло еще раз, и я успела увидеть мир, толпящийся без всякой дистанции на стадионах и площадях, курящий в кафе, пьющий виски, совершающий идиотские поступки, без всякого адвоката обнимающий женщин, соблазняющий мужчин и с умилением глядящий на младенцев.
Я успела увидеть Париж и Лондон, Иерусалим и Константинополь. Я успела пожить в придуманном мною городе на воде, состоящем из мостов и туманов.
Меня любили неполиткорректные мужчины и умные женщины.
Мне даже казалось, что на каком-то отрезке времени я понимала, что именно vult этот самый Deus, и делала то, что считала соответствующим Его желаниям.
Более того, есть те, кто мне за это благодарен. Не шучу! Есть!
Я ребенка успела вырастить без насилия.
Я родителей успела похоронить по-человечески.
А сейчас мне без двух месяцев 58, у меня за плечами отличный опыт, и я уже не обязана, как сказал драгоценный Sergey Buyanover, досматривать это кино "до титров".
Полагаю, в конце мой мир уменьшится до исходных размеров книжной страницы. Мое везение состоит в том, что мне не привыкать. У меня там Грин, Толкиен, и Джей Эйр всякая. Не говоря уж о Шекспире.
А на улицу...
Иди ты сам на улицу, внучок.
Была я там. Там ТЫ, То есть, ничего хорошего.
Вот было б мне сейчас 30 - тут бы только вешаться.
А так - отлично.
И чаю с конфетой.
Вера Соколинская
Из осенних рефлексий
.
Снова застой (но уже не веселый, а зловещий) и тотальный дефицит (уже не товаров, а денег); снова занавес (уж не железный, а дырявый, и не столько на выходе, сколько на входе), снова политзаключенные (только больше и их не скрывают, а наоборот, показательно пытают в назидание тем, кого еще не взяли. Многие спасаются отрицанием, чего не хочешь знать, как бы и нет).
Снова кухонные разговоры и эмиграция (оттуда уже есть обратная связь, все, как в диалоге Жванецкого: - Не уезжайте! - Не возвращайтесь!)
Тот же закат империи и осень очередного патриарха (только без работы, заводов и КБ, бесплатной медицины и дефицитных книг), без надежд юности, зато со смартфоном, множеством каналов, популярной эзотерикой, бытовой магией и полной свободой от совести.
Тогда был ужас, что это навсегда, сейчас - что столько лет и жизней в эту гнилую времянку… и скоро все сначала.
Глобальный мир опять замкнулся в камерные сообщества (по близости не территорий, а взгляда).
Мир меняет интерфейс с клиповой скоростью, как в кино: все красиво взрывается и мелькает, а смысла ни на грош, сюжет не клеится и диалоги ниже плинтуса.
Ощущение, что все важные книги давно прочитаны (а что толку?), а новые о главном так и не написаны. (потому что, опять же, что толку).
И все понятно с полуслова (и чуждого, примитивного и конгениального) - нет смысла заканчивать фразу и досматривать до конца. Только успокоительным по ложечке перед сном классические английские детективы, где мир еще не свихнулся, все приличные люди, потому и врут; логика - основной герой, зло точно будет найдено и наказано, ибо жизнь не утратила понятие нормы.
И опять из радостей посиделки с друзьями и путешествия по стране (разве что уже не с рюкзаком и палаткой, без гитары и песен). Через полжизни вернулись к тишине, пламени костра, звездному небу над нами и вопросам к тому, что внутри нас.
Мы умрём - и чёрт бы с нами,
а вот что случится с ними?
Совершенно неизвестно. (Михаил Щербаков. Памяти всех)