(no subject)
ЧТО НАМ ПРИНАДЛЕЖИТ ПО ПРАВУ
ЗАМЕТКИ О КНИГЕ ИОВА
Книга Иова - книга о верности. Ее сюжет предельно прост. Но это не наивная простота, втискивающая объемное многоцветие мира в примитивные схемы. Это, скорее, простота иконы, через плоское окно которой можно узреть глубину.
Из пролога без всяких рассуждений мы должны принять, что Иов является образцом праведности. При этом не следует задумываться, каким образом его праведность сочетается со сказочным по тем временам богатством и большим общественным влиянием. Позже из монолога Иова выясняется, все это не стоило ему значительных усилий и представляло вполне естественное для него состояние служения Господу. Как будто таким он был рожден. Конечно, и здесь возникает цепочка недоуменных вопросов. Бывает ли праведность от рождения? Разве не является она плодом усилий, подчас напряженных и драматических? Но и эти вопросы лучше отложить, ибо главная коллизия книги в другом.
Чувство справедливости подталкивает нас к тому, чтобы превратить праведность в товар. Как хочется, чтобы духовные и материальные блага давались в обмен на праведность. Но праведность по своей сути не может быть средством платежа для покупки блага.
То же относится и к верности. Иов, потерявший в один день все, что имел, пытался не упустить последнее - верность Господу. По большому счету, все потерянное, включая семью, можно отнести к категории казенного имущества. Только верность не даруется свыше, а рождается в недрах души. Верность не может быть чем-либо обусловлена (верен при условии, что …). Обусловленная верность - это всего лишь честная служба.
Но бескорыстность подлинной верности вовсе не означает отсутствие питающих ее внешних источников. Верность не может опираться лишь на особую психологическую конфигурацию (например, на твердость и постоянство характера). Истоки верности лежат в мироощущении, в незримых, но вполне реальных связях, в которые вплетен наш дух. Эти связи, если они живые, придают нашей верности реальную жизненную силу, постоянно подпитывают ее, не давая окаменеть. Здесь уместно вспомнить строки, написанные Мартином Бубером: «Если вера в Бога означает способность говорить о Нем в третьем лице, то я не верю в Бога. Если вера в Него означает способность говорить с Ним, то я верю в Бога». Так и Иов, уставший от страданий и едва не потерявший путеводную нить, вновь обретает силу духа, услышав голос Господа, обращенный к нему. В момент крайнего напряжения сил верность Иова получает живительный заряд.
На словах, казалось бы, все объяснимо! И, все же, зачем понадобилась столь жесткая проверка на прочность? В книге ответа нет. Но мы и не должны ждать, что все будет разъяснено. Бог всегда требует от нас несколько больше, чем объясняет через посвященных. Так делает любой учитель, старающийся развить в учениках творческое начало.
Нам не известен Замысел. Мы не можем истолковать любое событие и объяснить смысл всего происходящего. Но это не означает, что следует оставить всякие попытки понять, что происходит с нами и вокруг нас. Большинство событий являются посланиями, смысл которых мы, все же, должны осознать. Увы, время, отпущенное на наши труды, всегда ограничено. Более того, порой случается, что время и ход событий как бы уплотняются, требуя более интенсивной работы. Мы не всегда можем понять, чем это вызвано, но мы обязаны реагировать на зов событий и бег времени. Нельзя стоять на месте, когда время ускоряет свой бег.
Наш внутренний мир и поток событий, в который мы погружены, находятся в теснейшем взаимодействии. Все происходящее с нами не случайно, и когда ситуации принимают драматический оборот или выливаются в трагические события, от нас требуется реакция в форме максимального напряжения душевных сил. Здесь имеется в виду не переживание самих событий, не преодоление боли, а стремление к катарсису, прозрению, открытию нового духовного пространства. Если же мы склонны терпеливо и стойко переносить всякие драматические события и просто адаптироваться к ним (что, конечно, требует немалой твердости), то, фактически, мы отвергаем шанс, предоставленный нам свыше, и игнорируем возможность диалога. Такая модель поведения является проявлением окаменевшей верности, оторванной от живого источника.
Иов в его драматической ситуации не замер в позе покорности. Голоса его друзей следует воспринимать как напряженный внутренний диалог, как попытку осознать происходящее. Он понимает, что жизнь не укладывается в жесткую схему законнических представлений. Видимо, есть что-то еще, есть какие-то иные причины, формирующие события. Мы видим отчаянные попытки Иова выйти за привычные рамки. Но этого не происходит в обыденной сфере понятий и представлений, в сфере рассудка. Прорыв происходит в иной, трансцендентной сфере. Иов слышит голос Всевышнего и понимание происшедшего, выливающееся в покаяние, приходит без слов.
Любой перевод на другой язык бывает неточен. Перевод с языка без слов на наш, обыденный - тем более. Точнее он мог бы звучать не словами, а колокольным звоном, грохотом прибоя и аккордами Баха. И тогда в этой симфонии проступил бы голос: "Ты наивно считаешь свое имущество, своих родных и близких, свою жизнь - своею собственностью. Знай, что все это тебе не принадлежит! Ты можешь этим лишь пользоваться. Твоей же собственностью, добытой в трудах, является лишь добрая воля, обращенная ко Мне!"
ЗАМЕТКИ О КНИГЕ ИОВА
Книга Иова - книга о верности. Ее сюжет предельно прост. Но это не наивная простота, втискивающая объемное многоцветие мира в примитивные схемы. Это, скорее, простота иконы, через плоское окно которой можно узреть глубину.
Из пролога без всяких рассуждений мы должны принять, что Иов является образцом праведности. При этом не следует задумываться, каким образом его праведность сочетается со сказочным по тем временам богатством и большим общественным влиянием. Позже из монолога Иова выясняется, все это не стоило ему значительных усилий и представляло вполне естественное для него состояние служения Господу. Как будто таким он был рожден. Конечно, и здесь возникает цепочка недоуменных вопросов. Бывает ли праведность от рождения? Разве не является она плодом усилий, подчас напряженных и драматических? Но и эти вопросы лучше отложить, ибо главная коллизия книги в другом.
Чувство справедливости подталкивает нас к тому, чтобы превратить праведность в товар. Как хочется, чтобы духовные и материальные блага давались в обмен на праведность. Но праведность по своей сути не может быть средством платежа для покупки блага.
То же относится и к верности. Иов, потерявший в один день все, что имел, пытался не упустить последнее - верность Господу. По большому счету, все потерянное, включая семью, можно отнести к категории казенного имущества. Только верность не даруется свыше, а рождается в недрах души. Верность не может быть чем-либо обусловлена (верен при условии, что …). Обусловленная верность - это всего лишь честная служба.
Но бескорыстность подлинной верности вовсе не означает отсутствие питающих ее внешних источников. Верность не может опираться лишь на особую психологическую конфигурацию (например, на твердость и постоянство характера). Истоки верности лежат в мироощущении, в незримых, но вполне реальных связях, в которые вплетен наш дух. Эти связи, если они живые, придают нашей верности реальную жизненную силу, постоянно подпитывают ее, не давая окаменеть. Здесь уместно вспомнить строки, написанные Мартином Бубером: «Если вера в Бога означает способность говорить о Нем в третьем лице, то я не верю в Бога. Если вера в Него означает способность говорить с Ним, то я верю в Бога». Так и Иов, уставший от страданий и едва не потерявший путеводную нить, вновь обретает силу духа, услышав голос Господа, обращенный к нему. В момент крайнего напряжения сил верность Иова получает живительный заряд.
На словах, казалось бы, все объяснимо! И, все же, зачем понадобилась столь жесткая проверка на прочность? В книге ответа нет. Но мы и не должны ждать, что все будет разъяснено. Бог всегда требует от нас несколько больше, чем объясняет через посвященных. Так делает любой учитель, старающийся развить в учениках творческое начало.
Нам не известен Замысел. Мы не можем истолковать любое событие и объяснить смысл всего происходящего. Но это не означает, что следует оставить всякие попытки понять, что происходит с нами и вокруг нас. Большинство событий являются посланиями, смысл которых мы, все же, должны осознать. Увы, время, отпущенное на наши труды, всегда ограничено. Более того, порой случается, что время и ход событий как бы уплотняются, требуя более интенсивной работы. Мы не всегда можем понять, чем это вызвано, но мы обязаны реагировать на зов событий и бег времени. Нельзя стоять на месте, когда время ускоряет свой бег.
Наш внутренний мир и поток событий, в который мы погружены, находятся в теснейшем взаимодействии. Все происходящее с нами не случайно, и когда ситуации принимают драматический оборот или выливаются в трагические события, от нас требуется реакция в форме максимального напряжения душевных сил. Здесь имеется в виду не переживание самих событий, не преодоление боли, а стремление к катарсису, прозрению, открытию нового духовного пространства. Если же мы склонны терпеливо и стойко переносить всякие драматические события и просто адаптироваться к ним (что, конечно, требует немалой твердости), то, фактически, мы отвергаем шанс, предоставленный нам свыше, и игнорируем возможность диалога. Такая модель поведения является проявлением окаменевшей верности, оторванной от живого источника.
Иов в его драматической ситуации не замер в позе покорности. Голоса его друзей следует воспринимать как напряженный внутренний диалог, как попытку осознать происходящее. Он понимает, что жизнь не укладывается в жесткую схему законнических представлений. Видимо, есть что-то еще, есть какие-то иные причины, формирующие события. Мы видим отчаянные попытки Иова выйти за привычные рамки. Но этого не происходит в обыденной сфере понятий и представлений, в сфере рассудка. Прорыв происходит в иной, трансцендентной сфере. Иов слышит голос Всевышнего и понимание происшедшего, выливающееся в покаяние, приходит без слов.
Любой перевод на другой язык бывает неточен. Перевод с языка без слов на наш, обыденный - тем более. Точнее он мог бы звучать не словами, а колокольным звоном, грохотом прибоя и аккордами Баха. И тогда в этой симфонии проступил бы голос: "Ты наивно считаешь свое имущество, своих родных и близких, свою жизнь - своею собственностью. Знай, что все это тебе не принадлежит! Ты можешь этим лишь пользоваться. Твоей же собственностью, добытой в трудах, является лишь добрая воля, обращенная ко Мне!"